|
Запустить вверх пятачок по желобу огромной алюминиевой арки на станции "Маяковская", схватить партизана на "Белорусской" за указательный палец, погладить коленку и грудь крестьянки на "Площади Революции", здесь же подержаться перед экзаменами за нос овчарки пограничника (добрый знак) - еще недавно столичная подземка была человечной. Комплекс подземного советского храма, в котором верующий транспортировался от одного святилища к другому, сегодня для части горожан стал местом "нон грата". Москвичи все заметнее делятся на тех, кто "давно туда не спускался и в жизни не спущусь", и на тех, кто предпочитает метродавку автопробкам. Психологи тем временем предупреждают - столичное метро в больших дозах опасно для вашего здоровья.
"Метро стараются избегать около 20 процентов горожан"
Из московского метро исчезли туристы. Нет вспышек, нет задранных вверх на "Маяковке" японских голов, шалеющих от мозаики с парашютистом, красным планером, самолетом на небесном фоне. Формы украинских сельчанок с колосьями ржи в пухлых руках больше не интересуют субтильных датчан, и всем вместе наплевать на красноармейцев с наганами на "Площади Революции" и их подруг. Метро помрачнело: никакой религиозной святыни, одни толпы и их детища - фобии. По прикидкам Научного центра психического здоровья РАМН, до двадцати процентов взрослых жителей мегаполиса - а это миллион четыреста две тысячи москвичей - бросает в холодный пот от одной мысли зайти в Метрополитен имени Ленина.
- Метро стараются избегать около двадцати процентов взрослого населения Москвы, - говорит "Известиям" проректор Московского института психологии и педагогики психолог Наталья Матвеева. - Это самая дикая страшилка для невротика.
Первое место в этих страхах держит архетипический невроз. Наталья Матвеева объясняет, что коллективное бессознательное преломляет обычные вещи: на эскалаторе возникает ощущение, что земля уходит из-под ног, из тьмы тоннеля время от времени появляется жуткий гул разъяренного чудища - поезда. Женщины боятся и состава, въезжающего в тоннель.
- Эти страхи, - говорит Матвеева, - могут выражаться в невротических психосоматических вещах: трудно дышать, взлетает артериальное давление, кружится голова, в глазах темнеет. Где-то глубоко в подкорке есть ощущение, что вы погребены заживо.
Грекам жизнь после смерти рисовалась полусонным существованием в подземном царстве теней - Тартар. Горноалтайские люди считали, что в любом подземелье дует нехороший ветерок "юзют" - материализация "джаман кёрмёс" - злых душ покойников. А Харуки Мураками тоже добавляет масла в огонь - японец уверяет, что под Москвой, в самых глубинах метрополитена живут демонические чудовища - жаббервоги, и эти твари поклоняются ужасной рыбе.
"Не стоит садиться в крайние вагоны"
Панику в метро московские психологи склонны объяснять не только визуальным погребением, но и бесконечным нарушением личного пространства.
- Оно равно 60 сантиметрам, - говорит "Известиям" руководитель отдела по изучению пограничной психической патологии и психосоматических расстройств Научного центра психического здоровья РАМН, профессор, академик Анатолий Смулевич. Неврозы, фобии - его тема, невротики метро - его родные люди. - И когда в толпе в вагоне идет нарушение этого пространства, человек испытывает страшный дискомфорт. Это как внезапно захлопнувшаяся ловушка.
Кстати, московская и питерская толпа в этой ситуации ведет себя совершенно по-разному. Замечено, что питерцы стремятся встать в толпе лицом друг к другу. Московичи - спинами. Почему?
- Москвичи больше стремятся отгородиться друг от друга, - объясняет Наталья Матвеева. - Здесь несколько другой темп жизни. Многих просто бесит, что в пяти сантиметрах от него в лицо дышит какой-то человек. Питер в этом отношении намного спокойней - "повернут лицом к человеку".
- А москвич повернут к человеку ягодицей?
- Поскольку у нас всего одна спина - это в любом случае сделать непросто. Кроме того, есть масса других способов. Просто нужно перевести внимание с внутренних ощущений на внешний мир. Пересчитайте пуговицы на пальто стоящего рядом мужчины. Посмотрите, у скольких женщин, сидящих напротив, вдеты в уши сережки. Читайте приклеенную рекламу наоборот и посмотрите, что из этого получится.
- Если говорить о питерском метро, то толпа там ведет себя вообще иначе, - замечает психолог Николай Шинаев. - Поднимаясь в город, на эскалаторе стоят и справа, и слева. Стоящего же слева в метро московском обязательно пнут, собьют с ног, бросят: "Давно в Москве?"
Нельзя: считать пульс, смотреть на часы, сколько времени стоит поезд в тоннеле. Стоя в толпе, советуют психологи, внушите себе, что это временная мера и никто не хочет тебе зла. Наталья Матвеева не советует садиться в крайние вагоны: это места для педантов, просчитывающих, в какую дверь нужно войти, чтобы на какой-нибудь "Таганской" выйти прямо к эскалатору. И ни метром дальше.
Еще один стресс - крайние сиденья. Боковой спинки в вагонах московской подземки нет: попа стоящего у двери человека непременно оказывается на голове сидящего. Иногда люди бывают тучные. В северной столице этой проблемы нет: боковые стенки диванов сплошные. Как и в новых вагонах "Яуза", бегающих только по Люблинской линии.
Перед входом на эскалатор нужно почувствовать себя богом. Остановиться на секунду, чтобы пропустить несколько ступеней вперед. Пусть народ сзади сходит с ума - плевать.
"Слышь, психолог! Мое жизненное пространство нарушается!"
Музыкант Александр Лаэртский считает, что в каждом вагоне московского метро нужно посадить штатного психолога. А то и двух.
- Человек сможет подойти к нему и проорать в ухо: "Слышь, психолог! Мне дико одиноко!" Или: "Мое жизненное пространство нарушается!" А психолог, уверен автор альбома "Неброские носки", должен его как-то утешить. Если мозговед мимикрирует под обычного человека, ищите в вагоне одухотворенное лицо, приподнятые брови, залысину, слегка опущенные с обеих сторон края губ.
Пока штатные должности мозговедов в московском метро не утверждены, сами они советуют для начала убрать со станций табличку "Выхода нет". Он всегда есть.
|
