Бывает ли любовь взаимной?

СергеЙ · Начинающий

Цитата:
Автор - <Rusty>:
Или это правда, что из двух любящих один всегда любит, а другой лишь позволяет себя любить?

Два месяца назад расстался с женой, которая по-настоящему любила меня и, знаю, любит до сих пор. Расстался ради своей любви, хотя и знал - она не взаимна. И мне так понятны чувства моей любимой - ведь я сам несколько лет жил с человеком, которого не любил, хотя и уважал, и понимал, и восхищался, и мечтал любить. Но не смог.

Я так хочу, чтобы она полюбила меня... И так боюсь, что когда это случится, мой огонь начнет гаснуть, ведь так уже бывало... Не хочу этого! Боль и ужас.

Ниже привожу небольшой очерк о любви, размещенный недавно на аналогичном (и на форуме "любовь") форуме на БЕЛЫХ ОБЛАКАХ

Если интересно, можете пойти и посмотреть на реакцию одного (пока) из участников.

Поучительно!

О природе любви

Само слово "любовь" стало затасканным.
И, похоже, никто уже и не знает, что это.

Так вот, то, что обычно человек называет любовью, является более или менее облагороженной жаждой обладания приятным предметом. В основе этого витальный эгоизм, или смешанная с ним умственная близость с объектом "любви". Душа при этом обычно нисколько не затрагивается.

Суть подобного "чувства" можно выразить так:

"Я люблю тебя, и ты должен (должна) любить меня. а, если ты меня не любишь, то:

-или "я ужасно несчастен и страдаю, а ты в этом виновата,"

-или "и я тебя такую не люблю"

Высший известный современному человеку тип любви - любовь Ромео и Джульетты, когда юной душе бог открывается в образе другого человека. Происходит нечто подобное пробиванию отверстия в тех слоях неведения, которыми плотно окутана душа современного человека. Через крохотное отверстие человек зрит огненную природу своей души, и, обычно, скоро не выдерживает этого кипения, появляется желание "отдохнуть", и любовь угасает. Радость при этой любви есть радость соприкосновения со своей собственной душой, а боль есть возврат из сердца на поверхность своего существа с обычными мелочными интересами и занятиями. Любовью это переживание, по правде, назвать нельзя, так как человек при этом сосредоточен на себе самом, на своих переживаниях, и, часто, как мы знаем, крушение этой любви происходит, когда его возлюбленный (ая) не оправдывает назначения богом и проявляет несовершенную человеческую природу.

Следующий, третий по счету тип любви есть первая истинная ступень любви, как кажется, вовсе неизвестная современному человеку. Тут впервые человеку дается пережить тождественность с другим существом. И это переживание начинается настоящим шоком, поскольку, когда любящий приближается к любимому, ему приходится проходить через вышеупомянутые слои неведения, полные разнородных, во многом негативных состояний, эмоций, несовершенных ментальных конструкций. И вся эта масса боли обрушивается на любящего человека, и он не может понять, что это, откуда оно. Ведь сам он давно избавился от этих несовершенств или по природе своей был изначально лишен их. И только после многих часов пытки, когда, кажется, сердце надорвется от боли, и после жестоких атак враждебных сил, привлеченных пребыванием любящего в нездоровых местах, человек начинает осознавать в каком аду живет его возлюбленный, и что в самом деле представляет его (ее) существо, казавшееся в начале любви столь безукоризненно светлым и чистым.
Короче, чтобы продолжать любить, он должен распознать природу этой муки, победить эту боль силой своей радости и полюбить не идеальное представление о предмете своей любви, но реального человека со всеми его недостатками, и тогда совершится переход на следующую ступень.

Грубый шарж оккультизма на состояние тождества с другим - это желание вмешаться в жизнь другого, управлять другим. Желание гипнотизировать, диагностировать и лечить «биополем», научиться читать мысли, знать прошлое и будущее (свое, других и всего мира), спасать ближних и дальних и весь мир, а в настоящую, темную эпоху, еще и путешествовать телесно во времени, хотя так несложно понять раз и навсегда, что время, в отличие от пространства нематериально. И, если в пространстве мы можем вернуться назад телесно(например, домой после работы), то во времени мы возвращаемся назад лишь ментально, вспоминая прошлое, и, иногда даже витально, когда мы способны ощутить (пережить) запахи, звуки минувшего.

Вообще, ВИДЕНИЕ прошлого и будущего – это предмет отдельного разговора.

Что же касательно следующей ступени любви, то это та любовь, про которую сказано «возлюби ближнего своего, как самого себя, и соседа своего (среднего по психологическому расстоянию), как себя, и врага (дальнего), как себя самого.

Что примечательно, при этом не сказано «человека», а просто «ближнего».

Из этого следует, что речь идет о всех вообще существах и явлениях Вселенной, которые мы по неведению склонны делить на важные и неважные, близкие и далекие, приятные и неприятные.

При восхождении на эту ступень любви ВСЕ СУЩЕСТВА И ЯВЛЕНИЯ становятся одинаково близкими переживаются как часть своего собственного существа.

Говоря попросту, любящий вмещает в себе весь мир.

Тут кстати упомянуть то недоумение, которое столь часто высказывается по поводу фразы «возлюби врага своего…».

Понятно, что недоумение исходит от людей незнакомых даже с простой человеческой формой любви, но занявших в современном обществе позиции, позволяющие осуществлять пастырские функции, не имея для того, понятно, никаких прав, несмотря на так называемое «духовное» образование и «духовный» сан.

Эти убогие лишены даже представления о том, что любовь не есть чувство, но состояние бытия, превышающее обыденное нелюбовное состояние, коее мы можем наблюдать (если имеем хотя бы в памяти своей воспоминание об ином состоянии) и в себе и в окружающих нас людях во всякий день жизни.

Все вышесказанное по необходимости кратко описывает путь человеческой души к богу через другого, через любовь, путь простой понятный и доступный.

Известно, что существует и иной путь, проходимый в одиночку, путь медитации, на котором чаще всего вначале ум открывается влиянию свыше, а уже потом идет раскрытие сердца. Современному европейцу, привыкшему к постоянному общению с себе подобными, он представляется непонятным и скучным.
Потому и описывать его здесь неуместно.