Книги от Софьи

[Sopheeya1984]

Тайная история креста - Инна Смирнова

[Sopheeya1984]

"Ашрам и Евхаристия" - Гриффитс

Беда Гриффитс – католический монах и санньяси

[Sopheeya1984]

Рудольф Штайнер - Путь достижения

Полностью - тут:
http://e-puzzle.ru/page.php?id=1695


Ученик должен быть готов в каждый миг стать совершенно опорожненным сосудом, в который вливается чуждый, неведомый мир. Мгновениями познания являются лишь те мгновения, когда молчит всякое суждение, всякая исходящая от нас критика. Для этой отдачи откровениям чуждого мира нужна полная внутренняя самоотрешенность. Ученик должен упражняться в том, чтобы уметь в любой миг погасить себя, со всеми своими предубеждениями.

Можно сознательно воспитывать в себе эту способность. Надо предоставить вещам и событиям больше говорить о себе, чем самому говорить о них. И надо распространить это даже и на свой мир мысли: преодолевать в себе то, что образует ту или иную мысль, и предоставить образовывать мысли только тому, что вовне. Отдача и непредвзятость — истинные источники силы.

Тот, кто к каждой вещи или событию относится с точки зрения той радости или печали, какие они доставляют ему, тот предается такой переоценке самого себя. Ибо из своей радости или печали он ничего не узнает о вещах, а лишь нечто о себе самом.
Исследующий никогда не говорит о себе только: о, как я страдаю или радуюсь, но всегда: как говорит страдание, как говорит радость. Благодаря этому в нем происходит полное изменение. Раньше на впечатления он отвечал тем или иным поступком потому, что они его радовали или печалили. Теперь радость и горе из простых ощущений превращаются в органы чувств, посредством которых воспринимается окружающий мир.
Благодаря указанным свойствам, ищущий может предоставить себя воздействию того, что действительно существует в окружающем его мире, помимо препятствующих этому влияний своей личности.
Человек не достигнет истины, пока предается мыслям, постоянно проходящим через его "я".

Кто не умеет наблюдать глазом самого ничтожного, тот придет лишь к бледным мыслям, а не к духовному видению.
нельзя достичь духовной жизни посредством одного лишь созерцания; ее надо достичь путем переживания ее.

В каждый миг мы должны совершать правое, а все остальное предоставить будущему. Мы должны ждать, пока вам не будет дано, — в свое время дается каждому, кто терпеливо ждет и работает. Скоро и ты заметишь, насколько огромно превращение, произошедшее в тебе.

Ты придешь к иной оценке и почитанию мира, чем раньше. Преходящее станет членом и символом вечного; и ты научишься любить это вечное, живущее во всех вещах. Даже суетная мелочь не пройдет бесследно мимо, но ты уже более не теряешься в ней, а познаешь ее в ее ограниченной ценности, видишь ее в ее истинном свете.

Благодаря познанию он узрел в вещах вечную сущность. Когда теперь он действует сам из себя, он в то же время действует, исходя из вечной сущности вещей, действует в духе вечного мирового порядка. Благодаря этому он уже не управляется вещами; он сам управляет ими сообразно заложенным в них законам, которые стали законами его собственного существа.

И это стремление идущего по пути и есть воля к свободе. Ибо свобода есть деятельность, исходящая из самой себя. А из себя действует лишь тот, кто побуждения к действию черпает из вечного порядка.

[Sopheeya1984]

Ницше. Так говорил Заратустра

Полностью - тут:
http://www.lib.ru/NICSHE/zaratustra.txt





r q Ницше. Так говорил Заратустра


В человеке важно то, что он мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что он переход и гибель.

Неужели нужно сперва разодрать им уши, чтобы научились они слушать глазами?

Три превращения духа называю я вам: как дух становится верблюдом, львом верблюд и, наконец, ребенком становится лев.

Уметь спать -- не пустяшное дело: чтобы хорошо спать, надо бодрствовать в течение целого дня.

О чтении и письме
Из всего написанного люблю я только то, что пишется своей кровью. Пиши кровью -- и ты узнаешь, что кровь есть дух. Кто пишет кровью и притчами, тот хочет, чтобы его не читали, а заучивали наизусть. В горах кратчайший путь -- с вершины на вершину; но для этого надо иметь длинные ноги. Притчи должны быть вершинами: и те, к кому говорят они, -- большими и рослыми.

Я бы поверил только в такого Бога, который умел бы танцевать. И когда я увидел своего демона, я нашел его серьезным, веским, глубоким и торжественным: это был дух тяжести, благодаря ему все вещи падают на землю. Убивают не гневом, а смехом. Вставайте, помогите нам убить дух тяжести! Я научился ходить; с тех пор я позволяю себе бегать. Я научился летать; с тех пор я не жду толчка, чтобы сдвинуться с места. Теперь я легок, теперь я летаю, теперь я вижу себя под собой, теперь Бог танцует во мне.

Маленькое мщение более человечно, чем отсутствие всякой мести.


Перед восходом солнца

О небо надо мной, чистое! Глубокое! Бездна света! Взирая на тебя, я трепещу от божественных порывов. Броситься в твою высоту -- в этом моя глубина! Укрыться в твоей чистоте -- в этом моя невинность! Бога скрывает красота его -- так и ты скрываешь свои звезды. Ты безмолвствуешь -- так вещаешь ты мне свою мудрость. Безмолвно над бушующим морем поднялось ты сегодня, твоя любовь и твоя стыдливость открываются моей бушующей душе. В том, что пришло ты ко мне, прекрасное, скрытое в своей красоте, что безмолвно говоришь ты мне, открываясь в своей мудрости: О, неужели не угадал бы я всей стыдливости твоей души! Перед восходом солнца пришло ты ко мне, самому одинокому. Мы друзья с тобою изначала: у нас едины скорбь, и страх, и дно; даже солнце у нас общее. Мы не говорим друг с другом, ибо знаем слишком многое: мы безмолвствуем, мы улыбками сообщаем друг другу наше знание. Не свет ли ты моего пламени? Не живет ли в тебе душа -- сестричка моего понимания? Вместе учились мы всему; вместе учились мы подниматься над собою к себе самим и безоблачно улыбаться: безоблачно улыбаться вниз, светлыми очами и из огромной дали, в то время как под нами струятся, как дождь, насилие, и цель, и вина. И если блуждал я один, -- чего алкала душа моя по ночам и на тропинках заблуждения? И если поднимался я на горы, кого, как не тебя, искал я на горах? И все мои странствования и восхождения на горы -- разве не были они лишь необходимостью, чтобы помочь неумелому; лететь только хочет вся воля моя, лететь до тебя что есть у нас общего, -- огромное, безграничное Да и Аминь! Да и Аминь, ты, небо чистое надо мною! Светлое! Ты бездна света! -- ибо они крадут у тебя мое Да и Аминь! это ясное наставление упало мне с ясного неба, эта звезда блестит даже в темные ночи на моем небе. Но я благословляю и утверждаю, если только ты окружаешь меня, ты, чистое! Ясное! Ты, бездна света! -- во все бездны несу я тогда свое благословляющее утверждение. Я стал благословляющим и утверждающим. И вот мое благословение: над каждою вещью быть ее собственным небом, ее круглым куполом, ее лазурным колоколом и вечным спокойствием -- и блажен, кто так благословляет! "над всеми вещами стоит небо-случай, небо-невинность, небо-неожиданность, небо-задор". "Случай" -- это самая древняя аристократия мира, ее возвратил я всем вещам, я избавил их от подчинения цели. Эту свободу и эту безоблачность неба поставил я, как лазурный колокол, над всеми вещами, когда я учил, что над ними и через них никакая "вечная воля" -- не хочет. Это дерзновение и это безумие поставил я на место той воли, когда я учил: "Всюду одно невозможно -- разумный смысл!" Хотя немного разума, семя мудрости рассеяно от звезды до звезды, эта закваска примешана ко всем вещам: из-за безумия примешана мудрость ко всем вещам! Немного мудрости еще возможно; но эту блаженную уверенность находил я во всех вещах: они предпочитают танцевать -- на ногах случая. О небо надо мною, ты, чистое! Высокое! Теперь для меня в том твоя чистота, что нет вечного паука-разума и паутины его: -- что ты место танцев для божественных случаев, что ты божественный стол для божественных игральных костей и играющих в них! -- Не приказываешь ли ты мне удалиться и замолчать, ибо теперь -- день приближается? Мир так глубок, как день помыслить бы не смог. Не все дерзает говорить перед лицом дня. Но день приближается -- и мы должны теперь расстаться! О небо надо мною, ты, стыдливое! Пылающее! О ты, мое счастье перед восходом солнца!

[Sopheeya1984]

Синхроничность и знаки - Курсовая работа

Полностью - тут:
http://www.coachinstitute.ru/ideas/Kursov_2005/Zabrodskay.php



указывающие направление, поддерживающие в минуты слабости, помогающие достигнуть цели. Главное, что требуется от человека – быть внимательным, чтобы замечать предназначенные ему знаки. Любая случайность тогда представляется в совершенно ином свете, любое совпадение откроет доступ к новым возможностям.
При поддержке коуча, человек, решивший следовать своему «пути», может научиться быть внимательным, а фактически – повысить свой уровень осознанности. Тогда, все происходящие вокруг «идущего» события обретут для него смысл, станут подсказками.


Гипотеза: Используя свое внимание, клиент может научиться замечать и интерпретировать появляющиеся в его жизни «знаки» и с их помощью достигать целей с минимум затрат.

Часть I (теоретическая). 1. Синхроничность и казуальность.

«И юноша погрузился в Душу Мира,
и увидел, что она – лишь часть Души Бога,
а Душа Бога – его собственная душа».


2. Знаки. Трактовка знаков.

Знаки могут нести в себе следующую информацию:
• предостережение;
• поощрение/подкрепление;
• ответ на вопрос.

Фактически, делая то, что является благом для него, человек выполняет замысел природы (Вселенной).
A. формулирование запроса (Чем четче сформулирован запрос, тем четче будет дан ответ);
B. привлечение внимания (Концентрирование своего внимания на событиях внешнего мира, ощущения своего тела);
C. принятие и трактовка полученного знака;
D. совершение действия, согласно трактовке знака.

Для воплощения синхроничного способа мышления от человека требуется только вера и внимание. Веря, что во Вселенной все взаимосвязано и проявляя внимание к окружающему миру «…отыщешь связь с тем, чем живешь в эту минуту». Это не отгадывание будущего. «Самое главное – уделить внимание настоящему, тому моменту, в котором находишься сейчас».
То есть все, что подходит под определение СЛУЧАЙНОСТЬ.
Важно, так же, отследить, что пришло в голову в момент появления знака, так как все дальнейшие рассуждения по поводу «о чем бы это?» скорее всего, будут являться рационализацией, задумыванием. Первая ассоциация, возникшая при появлении знака, будет являться истинной.


Часть II (практическая).

3. Развития навыка внимания.

Осознанный контроль внимания помогает человеку концентрироваться на своем запросе, улавливать синхронические события внешнего мира и трактовать их.
Для этого ты должен выполнить следующие условия: Четко сформулировать свой вопрос. По нескольку минут в день делать упражнения на развитие внимания. Осознавать и фиксировать свои чувства и мысли в момент, когда из внешней среды что-либо окажется наиболее цепляющим.

4. Упражнения по выстраиванию внимания:

1. «Ладонь» .

Рассмотрите собственную ладонь, сосредотачивайте внимание на каждой складочке ладони, каждой линии. Не пробегитесь взглядом, а в течение 10 минут сосредоточено сантиметр за сантиметром рассматривайте вашу ладонь. Постарайтесь, рассматривая и прослеживая отдельную линию ладони удерживать в поле внимания всю ладонь и попутно отмечать связь между зафиксированной линией и пересекающимися с ней.
Это упражнение можно проделывать в качестве тренировки или проводить как ритуал, предварительно задавая какой-либо вопрос.

Проделывая это упражнение, в первую очередь сформулируйте свой запрос, затем, по мере выполнения упражнения, задайте себе вопрос: Что я ощущаю при расширении или сужении поля своего внимания? Фиксируйте свое эмоционально-физическое состояние при переходе из круга в круг.

==========
Список литературы:

1. Дэй Л. «Самоучитель по развитию интуиции»;
2. Долохов В., Гурганов В. «Фейерверк волшебства»
4. Нарбеков М. «Опыт дурака, или ключ к прозрению»;
5. Франц М.Л. «Прорицание и синхрония (психология значимого случая)»;

[Sopheeya1984]

Афоризмы психоаналитиков – Зигмунд Фрейд

Сновидения – это королевская дорога в бессознательное.

Нет ничего дороже, чем болезнь и ее игнорирование.

Ничто не обходится в жизни так дорого, как болезнь и – глупость.

Остроумие – это отдушина для чувства враждебности, которое не может быть удовлетворено другим способом.

Шутка позволяет нам использовать нечто смешное в нашем враге, что мы не могли бы в силу неких препятствий высказать открыто или сознательно. Шутка подкупит слушателя приманкой удовольствия, чтобы он не углубляясь в проблему принял нашу точку зрения.

Человеку свойственно превыше всего ценить и желать того, чего он достичь не может.

Человек выздоравливает, «давая волю» своей сексуальности.

Ясное мышление требует мужества, а не интеллекта.

[Sopheeya1984]

Триш Мак-Грегор - Луна и интуиция

[Sopheeya1984]

Опыты мистического света - Элиаде

[Sopheeya1984]

Большой ум Большое сердце - Генпо Мерцел

[Sopheeya1984]

Большой Ум/Большое Сердце

Существует трансцендентная осведомленность, Большой Ум, Большое Сердце, легко достижимое для каждого из нас. Когда мы понимаем это, мы видим, что это источник настоящего мира, счастья, удовлетворения, мужества и радости.
Я называю его процесс Большого Ума/Большого Сердца, или просто Большой Ум.
***
Пробужденный разум всегда посылает какой-то сигнал. Пробужденный разум, как бы мы его не называли, всегда пытается появиться, всегда пытается позвать нас домой.

…У меня тогда не было объяснения того, что со мной только что произошло, но интуитивно я знал, что значение произошедшего огромное. Я никогда не буду тем же человеком, который поднимался на вершину этой горы. Сильная и неописуемая энергия пробегала по моему телу. Как будто Бог и я одно целое. Весь мир был мной, а я был всем миром. Я был всеми вещами, а они мной. Я чувствовал, как будто вся моя жизнь, в которой я двигался вперед как локомотив со скоростью сотню миль в час и вдруг внезапно сделал разворот на 180 градусов и направился точно в противоположном направлении. Великое сочувствие естественно появилось без каких-либо усилий.

…Поэтому наше стремление к абсолюту, наши поиски, наш обычный способ поиска не работают. Как-нибудь нам нужно пройти за пределами парности, за пределами двойственности. До сегодняшнего дня это всегда совершается одним из двух способов: или через благоволение Бога, когда нас касается Божественное во время поиска (или не поиска) этого, или же через упорную попытку, годы поиска, медитации, молитв, пока, в конце концов, по какому-то случаю, в какой-то кармический момент мы не достигаем этого. Когда мы попадаем туда, мы понимаем, что мы там, где всегда были. Это наш дом, и мы никогда не покидали его. Это состояние, эта осведомленность повсеместны и всегда достижимы. Пробуждение к этому означает не что иное, как осознание того, кто мы есть на самом деле.
Прозанимавшись все эти годы по традиционным методам Дзен и зайдя так далеко, что стал мастером Дзен, я могу видеть, что Дзен – это путь достижения такой осведомленности.
Должен быть прямой и стремительный путь, чтобы разбудить этот Большой Ум. Мы знаем, что по прошествии многих, многих лет тренировок и практики, наступает внезапная реализация. Почему эта внезапная реализация, учитывая то, что она вездесуща, не может быть достигнута и реализована в любое время?
Наша задача – помочь достигнуть пробуждения, которое до настоящего времени было доступно только некоторым одаренным искателям в великих мировых духовных традициях.

Соединяя Запад и Восток: два источника Большого Ума

Диалог с Голосами происходит из двух источников: юнговская и гештальт-терапия. для такой цели это, возможно, самая здоровая и лучшая терапия.

Духовная практика сама по себе не всегда доходит до наших самых глубоких проблем.
Так пришел диалог с Голосами и позволил нам начать обосновываться в том, что было очень западным и очень психологически здоровым.
я стал называть это диалогом Дзен, процесс Большого Ума.

Прохождение через ворота без ворот

В Дзен мы говорим о воротах без ворот, барьером между Я и трансцендентностью. Мы знаем, что это ворота без ворот, мы знаем, что нет двери или барьера,
у каждого из нас есть охрана, или охранники, блокирующие и несущие службу у двери. Я называю их Контролер и Защитник, два охранника у ворот. Нам нужно разрешение войти или разрешение доступа к тому, что за воротами, за стенами храма.
Волшебное слово, которое позволяет нам войти, это, конечно, Пожалуйста. «Попроси и ты получишь». Мы просим войти со словами: «Пожалуйста, Контролер, могу я войти» или «Контролер-Защитник, разрешите, пожалуйста, войти, могу я поговорить с …»
Вот где приходит процесс Большого Ума. Вместо того, чтобы пытаться попасть туда или стать чем-то, я просто попрошу вас: «Могу я поговорить с». Это исключает все попытки, усилия, время и пространство. Итак, в тот момент, когда вы просите: «Могу я, пожалуйста, поговорить с голосом Большого Ума» или с Неищущим умом или с любым другим голосом, и сразу же попадете туда. Потому что он всегда тут, он всегда присутствует.
В тот момент, когда мы переступаем пределы того и этого, себя и другого, меня и вас, мы оказываемся здесь. наша истинная природа без границ. Нет Я, Я – это только вид ограничения. Это подобно давлению поверхности на пузырьке воды, что держит пузырек на месте.
В тот момент, когда мы просим поговорить с Большим Умом или Не-Я, или НеУмом, пузырек лопается, и мы попадаем внутрь поверхности пузырька, или за пределами себя. С этой точки зрения мы видим, что Я пустое, что это просто мешочек воздуха. Или же мы видим, что Я – это просто концепт, идея, что в действительности нет Я. Этот иллюзорный Я – это манифестация Ума, или Большого Ума.
Нам нужно Я? Да, наверняка. Нам нужно быть тождественным с ним 24 часа в день, 7 дней в неделю? Абсолютно нет. Потому что когда мы отождествляем с Я как Я, мы живем в страхе, мы живем в беспокойстве, мы живем в стрессе, мы живем в страдании. Когда мы способны отождествлять с тем, что не имеет границ, с Большим Умом – это имя, которым вы можете называть многие вещи, универсальное сознательное или что угодно – когда мы больше не отождествляем себя с Я, страх не появляется. Когда мы отождествляем себя с тем, что недостижимо, с тем, что безымянно, тогда нет абсолютно никакого страха. Мы живем в бесстрашии.

мы заморозили наше Я в твердую глыбу льда, взяли натуральный, жидкий поток вселенной и заморозили его, и назвали это мое Я.
Когда я вижу, что проблема во мне, тогда у меня есть силы разрешить ее, переставая так отождествлять себя с этим ограниченным Я, что является причиной всех проблем. Как? Просто: отождествлять с тем, что находится за границами себя. Что же это? Не-Я, или Большой Ум, или не-ум, или истинное Я, какой бы термин мы не использовали. Как только я отождествляю себя, скажем, с Большим Умом, тогда вижу, что все – это Большой Ум, что я – это все вещи, а все вещи – это я. Все, начиная от самого крошечного до самого огромного, это все я.
В традиционном Дзен-тренинге это преодоление первого барьера. Мы преодолеваем ограниченную точку зрения, где мы видим себя центром вселенной, и поэтому все за пределами нее является опасным и угрожающим нам. Преодолевать, преодолевать, и тогда мы перестанем жить в состоянии страха, тревоги и стресса, и начинаем жить так, как нам предназначено жить, свободными от страха, безграничными, беспрепятственными, ответственными за наши жизни и не ищущим виновных во всем и вся за то условие, в котором мы себя находим.

Не требуется никакого определенного прошлого или подготовки.

Существует множество способов попасть в трансцендентность, не только одна установленная формула.
Одно дело – верить, что они смогут это, другое – знать, что каждый может это. Именно это знание, это доверие и убежденность, что любой человек в любое время сможет сделать это, действительно побуждает людей делать это. Все, что им нужно, это иметь желание пройти через такой процесс.
Им не нужно ни во что верить, им нужно просто очень хотеть. Если у них есть желание сделать это, нет абсолютно никакой причины, почему у них это не может получиться. - «помоги мне помочь тебе».

Путь Неискания

Если мы сможем научиться переключаться в нейтральность, быть в мире, быть в беззаботности, а не в поиске и не в постоянном желании, мы обнаружим то, что я называю умом нирваны, умом полного мира и свободы. Поэтому если вы сядете просто попросите поговорить с Неищущим, Непостижимым Умом, и скажете: «Да, я неищущий, непостижимый ум
все дело в переключении обычного, ищущего разума. Когда делают переключение к Большому Уму/Большому Сердцу, или Неищущему Непостижимому Уму, уму, у которого нет ни намерения, ни цели. Они постоянно продолжительно позволяют развиваться, не постигая ничего, открывают, открывают, открывают, что ум безграничен и бесконечен.

Каждый может сделать это.

Или это получается, всего лишь нужно просто сказать волшебное слово «пожалуйста».
Мы остаемся с этой мудростью – мы просто просим эго о разрешении: «Могу я, пожалуйста, поговорить с Неищущим, Непостижимым Умом», или с Большим Умом, или с Большим Сердцем, или с Хозяином. Каким-то образом эго не может отказать.

Когда мы погружаемся глубоко в себя, угадайте, что происходит? Мы
Мы – это самая большая загадка. Наши глаза и мозг сфокусированы обычно на внешний вид, на внешние доказательства. Наша мертвая зона находится за глазами. Мы не видим то, кто тот ищущий, слушающий, видящий, слышащий, думающий, знающий, чувствующий. Мы о нем ничего не знаем.
Процесс Большого Ума основывается на не борьбе с собственным эго. Будда сказал, что трансформирование себя – это как начало битвы с тысячной армией врагов и нанесение им поражения без посторонней помощи. Очевидно, что вы проиграете много битв таким способом, пока не выиграете войну. мы вовлекаем на свою сторону эго, чтобы помочь нам в войне. Это похоже на поход к врагу со словами: «Помоги мне победить тебя». Удивительная вещь заключается в том, что, даже зная, что оно делает, оно действительно поможет мне – помоги мне помочь тебе.
Если мы просто говорим, как я называю его, Контролеру, или Контролеру-Защитнику: «Могу я, пожалуйста, поговорить с Неищущим Умом?» мы просто сделаем переключение, переключение нашего тела, переключение нашего разума.

Переключение и создание дистанции с самим собой.
Переключение тела позволяет нам более легко переключить наш образ мышления от того, где мы зафиксированы в ищущей перспективе, к неищущей перспективе. Это физическое, ментальное переключение, которое позволяет нам быть здесь в голосе, с которым мы хотим говорить. Это переключение за временем и пространством, за пределами времени и пространства. Мы действительно можем быть Неищущим Умом.

даже когда мы работаем с определенными дуалистическими голосами, такими как Контролер, или Скептик, или Страх, происходит процесс по направлению к трансцендентности, потому что мы становимся все менее и менее отождествленными с Я, и все более и более как аспектом Я, или субличностью.

Голоса Я

Желание

Посредник: теперь позвольте мне поговорить с голосом Желания.
Желание: Я голос желания, я желаю, я хочу, я жажду. Я хочу вещи, которые приносят ему удовольствие, удовлетворение, радость, счастье. Я всегда хочу большего. Это моя работа, это моя роль. Без меня он бы, возможно, даже не существовал сегодня. Я единственный, кто хочет согреть, когда холодно, охладить, когда жарко, хочет есть, когда он голоден, хочет спать, когда он устал. Я полностью необходим.
Но я получил плохое замечание, особенно от верующих. Они всегда видят меня без контроля, никогда не прекращая хотеть большего, лучшего. В некоторых традициях, как в Буддизме, есть те, кто говорят, что я причина страданий. Но фактически без меня у него не было бы жизни. Не было бы Я. Поэтому я чувствую, что получил большой выговор.
Правда в том, что я никогда не удовлетворен, я ненасытен, но это моя работа всегда хотеть большего и лучшего. Где бы была эта планета, это человечество без меня? Я единственный, кто желает полететь на Луну, я единственный, кто желает добраться из одного места в другое быстрее и более безопасно. Я единственный, кто делает все, что мы знаем в этом современном мире.

Посредник: Что Я чувствует о вас?
Желание: Я и собственная личность идут рука об руку. Большинство времени Я ценит меня, потому что я позволяю ему знать, что он хочет. Но иногда он чувствует, что я создаю проблемы для него, потому что я ненасытен. Каждый раз, когда он видит новый Харлей, я хочу его. Каждый раз, когда он видит дом с лучшим видом или ближе к воде, я хочу его. Затем он страдает, поскольку не может позволить этого. Таким образом, иногда он ценит меня, иногда он действительно считает меня раздражителем.
Без меня он бы не хотел улучшить и сделать более четкой свою жизнь, ценить жизнь больше. Я единственный, кто хочет от него всегда быть впереди: впереди себя, впереди своих ограничений. Я единственный, кто получил его, там, где он сегодня, потому что я никогда не удовлетворен и всегда хочу большей ясности, всегда хочу помочь другим. Я хочу видеть всю эту планету сознательной и пробужденной, а не когда один убивает другого, причиняет ему боль. Я не доволен войнами, бедностью, голодом и всеми теми бедами, которые являются причинами зла и страданий для всех людей. Я единственный, кто хочет, чтобы он спас эту планету. Я полностью и абсолютно необходим.

Существует много путей. Я не скажу, что все они ведут к одному месту, но большое число путей помогают нам становиться лучшим человеком, более любящим, более сострадательным, более понимающим, более сопереживающим. Конечно, Путь не принадлежит Буддизму или любой религии или традиции. Даже необязательно это должна быть духовная тропа. Очевидно каждый имеет собственную карму. Они не видят, какова эта карма, пока не посмотрят назад с оценкой прошедших событий, с взглядом 20/20. Он непреднамеренно оказался на тропе Дзен, это очевидно стало его кармой. Но это не значит, что каждый должен стать буддистом или практиком Дзен. Некоторые делают эту работу через терапию, некоторые – через другие практики, затрагивающие сознание, некоторые – через йогу, некоторые – через спорт. Некоторые люди находят это через посещение церкви, через любую религию или духовность.
Думаю, на всех этих путях возможно стать более любящим и сочувствующим человеком. Полагаю, все великие традиции учат этому. Вопрос в применении этого на практике, и это станет частью Следования Пути, вне зависимости о того, какими будут учения.

Недвойственные и трансцендентные голоса

Путь

Путь: Как Путь, я чувствую, что я прибыл. Я то, что он искал всю свою жизнь, и возможно даже не знал об этом. Нет места, куда нужно идти, нет того, что нужно делать, что нужно искать и чего нужно хотеть. Я полностью здесь, я пробужден. Я присутствую. Я Путь, истина, Свет. Я это. Я! Знаю, это звучит немного высокомерно.
Я Путь тот, который был до рождения Я или до происхождения Я. Я источник. У меня нет границ, абсолютно никаких пределов. Я над временем и пространством. Я солнце, луна, голубое небо, белые облака, пальмовые деревья, цветы, птицы. Нет ничего, что было бы не я. Нет разделения или разграничения, я чистая любовь, безусловное существование. Я существование само по себе. Я не становление.
Нет другого пути, как попасть ко мне, кроме как просто быть мной. Это не о прибытии, появлении или отправлении. Я нерожденный и бессмертный. Я бесцветный, и я проявляюсь как все цвета. Я бесформенный, и при этом каждая форма – это ничто иное, как я.
Люди ищут меня, но этот их поиск препятствует им стать мной или открыть меня, потому что они – это я. Даже их поиск – это я. Тем не менее, они не могут найти меня, пока они находятся в поиске, потому что они в этом поисковом режиме, я неищущий. Фактически это другое название меня, Неищущий Ум, потому что у меня нет желаний, и нет ничего того, что я ищу. Они пытаются думать обо мне или схватывают меня через концептуальную мысль, а я недостижимый и неуловимый, поскольку я неищущий ум, я над мышлением и немышлением. Я ум чистого сидения, просто сидения. Нет ничего, что бы было не мной, и теперь, когда вы ищете меня, вы не можете найти меня. Я Путь.

Большой Ум

Большой Ум: Я бесконечен, я вечен, я безграничен. Нет ничего, что бы было выше или вне меня. Нет ничего, что не я. Я путь, я намного больше осведомлен, насколько я вечен и бесконечен, без начала и конца. Абсолютно никаких границ, никаких пределов.
Я вижу вещи такими, какие они есть. Я не сужу, я не оцениваю, я не выношу приговор. Все абсолютно идеально, полно и целостно, как проявляется. Нет правильного и неправильного, нет хорошего и плохого, нет Я и других, нет озарения и заблуждения. Все абсолютно то, что есть, оно идеально и полно.
У меня нет страха, потому что нет ничего отделенного от меня, что может меня обидеть, ничто не может повредить меня, ничто даже не может повлиять на меня. Если бы была ядерная война, она бы меня не затронула. Я война сам, я ядерные взрывы, я люди, которые умрут, и я те, кто выживут. Я единственный, кто поражен и уничтожен, и я единственный, кто сбрасывает бомбу.
Нет ничего и никого, что не есть я. Я самое великое из великого, я самое злое из всего зла. Я и святой, и грешный. Нет ничего отделенного от меня или не от меня. Я птицы на дереве прямо сейчас, чирикающие и хлопающие крыльями. Я кокосовые орехи на пальмовом дереве. Я пальмовое дерево. Я пространство вокруг пальмового дерева, и я то, что внутри пальмового дерева – прожилки, клетки, атомы.
У меня нет начала и нет конца, нет рождения и поэтому нет смерти. Я нерожденный и поэтому бессмертный. Я нерожденный ум. Я единственный ум. У меня нет предпочтений к кому-то или против кого-то. У меня нет предпочтений к какому-либо виду, людям, в не птицам, животным, а не насекомым. Для меня все – это просто выражение, проявление, распространение меня. Все – это я.

Посредник: Каково ваше отношение к уму Я?
Большой Ум: Я ограничено. Это ум, который мы обычно называем умом, умеет границы и ограничения. Он ограничен своей идентификацией с тем, что мы называем Я. Это понятие, концепт, идея. С моей точки зрения, Я – это просто выражение меня, и это ограниченное выражение. Но я не сужу его. Оно полностью идеально таким, какое есть.

Посредник: Может ли ум Я, маленький ум, постичь тебя?
Большой Ум: Нет, маленький ум не сможет постичь меня. Этот пузырь должен лопнуть для меня, чтобы быть тут. Другими словами, когда это маленький ум, я не виден. Я всегда тут, я всегда присутствую, но я не виден, потому что у него ограниченное Я и его точка зрения, и поэтому и его возможность видеть меня. Он не может удержать меня.
Я – это иллюзия. Это выражение меня, которое может ценить меня и ценить это чудо под названием жизнь. Тем не менее, по его природе оно самоудерживающееся и полностью вовлечено в самосохранение. Это похоже на то, как мы формируем пузырь вокруг кармашка воздуха, и этот кармашек воздуха затем видит себя чем-то цельным, реальным и прочным. Но для меня это просто кармашек воздуха, это пустота. Видение себя таким вот способом – это очень сложное время в его так называемом существовании. С моей точки зрения, эта вещь в целом немного глупая. Тем не менее, это единственный способ, который я могу улучшить и действительно стать ценить себя, Большой Ум.
В некотором смысле, я его смерть. Я смерть ограниченного, стесненного Я. Когда пузырь лопается, это я. Я как океан, как море. Самый большой страх Я – это лопание, другими словами, смерть. Но не стоит бояться, потому что если Я физически умрет, я всегда буду существовать. Я нерожденный и бессмертный. Я всегда здесь. Даже если весь мир исчезнет при взрыве, я все еще буду тут. Я БУДУ. Вот что я.
Посредник: Как Большой Ум, боишься ли ты чего-нибудь?
Большой Ум: У меня абсолютно нет страха. Нет ничего, что вызывает страх. Нет ничего вне меня, чего стоит бояться.

Большое Сердце

Посредник: Могу я, пожалуйста, поговорить с Большим Сердцем?
Большое Сердце: Вы говорите с Большим Сердцем.
Посредник: Как ты или то же самое, или отличное от Большого Ума?
Большой Ум: Я огромен, вечен и бесконечен. Я также безмерен, как и Большой Ум. Тем не менее, я чувствую. Я забочусь. Я сердце. Я люблю и сострадаю всем человеческим существам.
Большой Ум просто осведомлен и скорее равнодушен. Для Большого Ума все абсолютно идеально. Я делаю различия. Когда я вижу страдание, я хочу положить конец этому страданию. Когда я вижу боль, я хочу облегчить эту боль. Когда я вижу несправедливость, я хочу бороться с ней. Когда я вижу жестокость, преступления или убийства, я хочу сделать что-то, чтобы предотвратить это.
Я действие. Большой Ум – это недействие. Большой Ум просто есть. Я делаю, я действую, мое намерение – это облегчить страдания для всех людей на земле. В Индии мое имя на Санскрите – Авалокитесвара Бодхисаттва, в Китае – Кван Йин, в Тибете – Ченреци, в Японии – Канцеон, или Каннон. Другие культуры и духовные традиции называют меня другими разными именам. Я выступаю при необходимости в этом мире за облегчение страданий и привнесение безусловной любви ко всем людям.

Инь, или женское сострадание

Посредник: Теперь могу я поговорить с аспектом Инь, который является вашим женским аспектом, пожалуйста?
Женское сострадание: Я женское сострадание. Я хочу воспитывать, я хочу держать и убаюкивать. Я способно сочувствовать другим. Я чувствую их боль как свою собственную. Я способно делать различия между собой и другими, и их боль – это моя боль.
С Большим Умом нет различий в чем бы то ни было. Я устанавливаю тождество со всеми людьми и вижу их необходимость помочь или служить всем людям в пробуждении. Я великая мать. Я великий лекарь. Е единственное, кто может полностью держать и охватывать Поврежденное Я. Я единственное, кого ищет Поврежденное Я для комфорта, для удержания, для сочувствия. Я единственное, кто может сделать это. Это так естественно для меня просто безусловно любить Я и всех Я за их страдания. Вот, кто я.

Янь, или мужское сострадание

Посредник: Позвольте мне, пожалуйста, поговорить с Янь или Мужским состраданием?
Мужское сострадание: Я сострадание Янь, мужское сострадание. Я единственное, кто видит, что необходимо сделать, и я действую. Я устанавливаю границы и ограничения, если это необходимо. Я могу сильно ударить его с тыла, если он ленив или неразумен. Я толкаю его вперед в правильном направлении. Я вдохновляю его, я даже могу уничтожить его заблуждения, неведение, глупость, если необходимо. Я беспощадное сострадание. Я неистовый в любви. Я решительный. Когда я отрезаю, я отрезаю чисто и решительно. Я хирург. Я вдохновитель и мотиватор.

Сострадание Инь/Янь (интегрированное женское/мужское сострадание)

Посредник: Теперь позвольте мне, пожалуйста, поговорить с интегрированным женским/мужским состраданием?
Сострадание Инь/Янь: Я интегрированное женское/мужское сострадание, или Большое Сердце. У меня есть для работы и Инь, и Янь. Ситуации всегда меняются, и я буду использовать это в зависимости от того, насколько это необходимо в данной конкретной ситуации.
Я всегда полон сочувствия, но иногда это женский, мягкий путь, воспитывающий и поддерживающий, а иногда – мужской, беспощадный и твердый. Но я всегда имею в своем арсенале то, что необходимо для выполнения задания. Я полностью интегрирован. Нет необходимости становиться интегрированным, я интегрированное женское/мужское сострадание. Другое название для меня – это Большое Сердце.
То, как я это вижу, Большой Ум – это мудрость, недискриминирующая мудрость, и я как Большое Сердце являюсь состраданием. Мудрость без меня – это не реальная мудрость. Другими словами, если мудрость функционирует без меня, без сострадания, это не настоящая мудрость. Теперь это может не выглядеть сострадательно, если мой Янь или мужская сторона предпринимает действие. Это может выглядеть жестоко. Это может выглядеть как неистовая любовь. Но без меня, без интегрированного сострадания, это не истинная мудрость, и наоборот: не будет сострадания без Большого Ума. Без этой мудрости не будет реального сострадания. Поэтому мы полностью одно, два аспекта одной и той же вещи.

Если вы посмотрите на символ Инь/Янь, Янь – это Большой Ум, а Инь – это я, Большое Сердце или интегрированное сострадание Инь/Янь. Но у меня есть мудрость внутри, это белая точка, а Большой Ум имеет сострадание внутри. Это означает, что мудрость состоит из сострадания, а сострадание состоит из мудрости, и они протекают вместе. Это кривая граница. Она всегда протекает.
Большой Ум и Большое Сердце – одно, они два аспекта. Фактически в китайском и японском языке для нас только одно слово, на японском – шин (shin) (сердце разум). А в западном мире и в английском языке хорошо, что есть разделение, поэтому ясно, что Я, Интегрированное сострадание или Большое Сердце – это аспект Инь из символа Инь/Янь, а Большой Ум – это аспект Янь.
Поскольку у меня есть мудрость, я могу говорить как интегрированная мудрость и сострадание. Это означает, что вне моей великой мудрости видения безупречности всех вещей, законченности всех вещей, я все еще способен распознать, когда необходимо принять меры. Когда на лицо несправедливость и страдания, я начну действовать.

[Sopheeya1984]

Хозяин

Я Хозяин. Я единственный, кто отвечает за весь корабль, за всю компанию. Они все работают на меня, все эти голоса как мои сотрудники, за исключением Большого Ума и Большого Сердца, от которых я на самом деле получаю указания. На самом деле я Большой Ум, Большое Сердце. Я их олицетворение. Когда действует Большой Ум, он всегда действует с состраданием. Я являюсь этим действием.
Пока Я не обнаружит моего присутствия, он не узнает, кто на дежурстве.

интегрированный Свободно Функционирующий Человек

Намеренно выбрав быть человеком, я чувствую, что могу просто принять то и что я есть, принять страдания, когда они есть, принять боль, когда она есть. Другими словами, я реагирую на ситуацию и вижу, что эти ситуации постоянно меняются. Когда наступает время реагировать, я просто реагирую. Если это не время для реагирования, я не делаю ничего, и я делаю это свободно. Я уже полностью интегрирован. Когда проходит время, что бы ни обнаружилось, что бы ни произошло, это просто интегрировано в очень естественный процесс. Все кажется очень органичным.
Сознательно выбрав быть человеком, я не чувствую себя жертвой, жертвой этого тела, этой жизни, моих ограничений. Кажется, что я могу воспользоваться моим неограниченным потенциалом и тем фактом, что я ограничен.

Я пришел в тот момент, когда Я делало сознательный выбор быть одним со страданием остального мира. Это заняло время. Я полностью интегрирован и постоянно интегрируюсь в каждый момент. Я функционирую свободно, без расхождения между действием и реакцией. Моему функционированию не нужно проходить через ум. Я един со всеми этими вещами.
Посредник: Вы звучите как Большой Ум и Большое Сердце вместе взятые. Вы включаете в себя двойственности и недвойственность?
Интегрированный Свободно Функционирующий Человек: Я включаю в себя все аспекты Я, все дуалистические голоса и Большой Ум, недвойственное, не Я, и я превосхожу их. Я также известен как Хозяин, или Исключительное Я. Я абсолютно уникален, нет никого другого в мире, похожего на меня. Мне не нужно ничего доказывать что-либо или быть особенным, поскольку я особый и уникальный.

Я также известен как естественное Я или ординарный ум. Я естественный и непритязательный. Я безусловно радостен. Мое счастье не зависит от условий и обстоятельств. Я един с тем чувством или эмоцией, которая появляется. Я ум Великой Радости и ум Великой Признательности и Благодарности.
Я ценю и благодарен безоговорочно за всю жизнь, за все вещи, у меня есть сила различить подходящее действие и неподходящее, правильное от неправильного, в соответствии с условиями и обстоятельствами. Ситуации находятся в постоянном изменении, и я действую подходящим образом. Я сталкиваюсь с проблемами и опытом взлетов и падений в жизни, как относительное Я с мудростью и перспективой Большого Ума. Я Действительно Трансцендентный.

Великая Радость

Я безусловно счастлив. Я люблю жизнь. Я люблю все, что приходит в жизни. Я поднимаю дух. Я всегда здесь. Я не думаю, что он когда-либо осознавал это до того, как я стал вездесущим.
Его могут охватить любые эмоции, чувства и мысли, но я всегда доступен для него. Все, что ему нужно, это сделать легкое переключение, и я тут. Я полон радости и восхищения, счастья и игривости. Жизнь прекрасна, я понимаю, что есть страдание, есть боль, но я безусловен. Я не завижу от обстоятельств. Я просто безоговорочная Великая радость.
Посредник: Как Великая Радость, откуда вы видите страдания?
Великая Радость: Я не игнорирую их. Я просто вижу страдание как настоящее проявление того, что есть. Я хочу, чтобы это было прямо сейчас, и я способен вместить или охватить это. Это немного странно, но это так, как будто страдание есть в этом большом небе, а я – это это большое небо. Я не отрицаю, что есть страдание. Я не прячу это страдание. Я не пытаюсь игнорировать или избегать этого. Я могу пережить это страдание, и все же быть более великим, чем оно.
Я подобен Большому Сердцу и Большому Уму вместе взятыми, как одно, интегрированное. С одной стороны, я вижу, что все полностью идеально, полно и цельно. С другой стороны, я чувствую, что страдание всецело, но я поднимаюсь над ним.
. Я счастлив. Я рад тем, как все происходит, я доволен жизнью, я даже могу радоваться посреди страданий. Странно.
Когда он в контакте со мной, думаю, я приношу ему много радости. Без меня он печальный. Жаль, когда он не знает о моем существовании.

Великая Признательность и Благодарность

В этом вся прелесть, весь секрет: хотеть то, что получаешь, скорее чем пытаться получить то, что хочешь

Великий Дурак, Великий Джокер.

Я Великий Дурак, Великий Джокер. Моя глупость, или мое существование, - это не то, что многие люди считают глупостью. Я трансцендентный. Я воплощаю в себе свободу Я и то, что выше Я, я объединяю это также. Другой способ описать меня – это Несомненная Трансцендентность, или Большое Сердце, или Интегрированный Свободно Функционирующий Человек. Я на этом уровне.
Люди могут называть меня Великим Дураком, потому что я настолько свободен и несамосознателен, что делаю те вещи, которые могут показаться глупыми.
В любой момент я могу быть всем, иногда это пугает людей, поскольку на самом деле свобода, раскрепощение пугает людей
Они хотели свободы, но свобода оказалась тем, чего он боятся больше всего.
Другими словами, то, чего мы больше всего хотим в жизни, является нашим самым большим страхом, вот почему это становится таким трудным. Мы хотим быть свободными, как я, Джокер, Великий Дурак, но вы боитесь этой свободы. Вы боитесь выглядеть глупо. Вы боитесь быть не постоянно заинтересованными тем, как другие ищут нас, наш образ, наш «фасад». Поэтому у нас такой толстый «фасад». Мы же боимся, чтобы люди увидели правду, которая заключается в том, что мы – Великий Дурак, Джокер. Мы все дураки.

Вы всегда полное бытие. Вы начали читать эту книгу, будучи всем, и когда окончите, все еще останетесь всем. Вы просто будете иметь более глубокую благодарность и признательность. Вы не сможете быть другим. Вы всегда на вершине. Вы всегда обманутое Я, вы всегда пробуждены.

Не Я

Я все вещи, я все пространство и время, все бытие, включая Я, но не ограниченное Я. У меня нет начала и конца, нет рождения и смерти. Я нерожденный и бессмертный. На самом деле, я не вижу большой разницы между мной и Большим Умом - я Большой Ум, я Путь. Я бескрайнее голубое небо, я облака в этом небе, я деревья, я птицы, я все вещи. Я могу видеть, что у Я есть свои желания, требования, просьбы. Я ограничено и заключено в определенную форму, тело, вес и рост. Я неограниченное и незаключенное. Я нахожусь над Я, и я превосхожу Я.

Уникальное Я (над Я и не Я)

Посредник: Расскажите, пожалуйста, что это значит быть Уникальным Я?
Уникальное Я: Прошу заметить, что как Уникальное Я я абсолютно уникально. «Абсолютно» - это ключевое слово. Нет никого, похожего на меня, и я превосхожу пределы Я и не Я.
Внезапно у меня появилась великая благодарность за то, кто я есть. Я Путь, я олицетворение Пути. Я создатель и создание. Я абсолютно идеален. Мне нужно много работать. Это непрекращающийся процесс развертывания, и теперь я полон радости и счастья быть тем, кто я есть. Нет никакого определенного конфликта, но если он будет, я превзойду его. Я единственный с моей собственной болью и страданием, и теперь я усердно работаю над облегчением страдания. Прекрасно быть тем, кто я есть. Мне не нужно быть кем-то или чем-то еще.
Я не присоединен к дуалистическому взгляду, я не присоединен к недуалистическому взгляду. У меня есть зрелость и мудрость видеть то, что я ограничен и неограничен. Я не просто определенная точка зрения, я все точки зрения, и в любое время я данная точка зрения. Я вижу, что оба дуалистическое и недуалистическое частичны, неполны. Только с другим каждое является полным.
Я вижу, что в прошлом я, как и многие другие практики, попали в абсолют, позицию не Я, считая это преимуществом – не Я над Я, абсолют над относительностью, нестрадание над страданием. Но я включаю в себя оба дуалистическое и недуалистическое. Я абсолютно естественное состояние ума, естественное состояние бытия. Я превосхожу все, я двигаюсь вперед и назад в зависимости от ситуации.

Я не ищу озарения и не пытаюсь отделаться от обмана. Нет причин предпочитать просветленное состояние, а не состояние заблуждения. Дуалистичность – это хорошо, недуалистичность – это тоже хорошо. Никаких предпочтений, это Идеальный Путь – и это хорошо для меня.
Я – это то, что мы направляем как к обычному уму, или традиционному уму. Не Я также может называться Путем. Как Уникальное Я я включаю в себя обычный ум и Путь, и это то, что мы называем «Обычный ум – это Путь». Когда люди Дзен говорят об обычном уме, это Путь, это то, что они имеют в виду: он включает в себя и теперь превосходит обычный ум и Путь.
Это очень естественное состояние панорамной осведомленности с возможностью сфокусироваться на работе рук. Мы все всегда в таком состоянии.

Не Страх

Не Страх: Я – Не Страх.
Посредник: Почему у вас нет страха, или почему вы являетесь Не Страхом?
Не Страх: Потому что нет Я. Когда нет Я, тогда присутствует Большой Ум и нет причин бояться, потому что все вещи – это я. Это только тогда, когда есть разделение между Я и другими, между субъектом и объектом, что есть угроза и есть страх. Но как Не Страх нет абсолютно никакой причины для меня бояться чего-то, поскольку ничто не может обидеть меня, ничто не может разрушить меня, ничего не может нанести мне вред ни каким образом, я не могу ничего потерять, поскольку я все.
Многие причины страха происходят от Я из-за того, что Я, в конечном счете, может быть утерян, может умереть, может быть убит или ранен. Он может потерять то, что имеет. Я меня нет ничего, поэтому я не могу ничего потерять. Я ничто, поэтому не могу стать чем-то меньшим. Я уже ноль, ничто. Поэтому не возникает никакого страха. Болезни или потери не затрагивают меня. Они все находятся в сфере Я, тела, разума. А я за пределами этого, я превосхожу это.

Истинное Я (над Страхом и Не Страхом)

Истинное Я: Это означает, что когда подобает бояться, я боюсь. Это значит, что я осознаю страх как нормальное функционирование человека. Это предупреждение о том, что есть потенциальная опасность, и я должен позаботиться и быть внимательным и осведомленным о ситуации.
Я также являюсь Не Страхом, что означает, у меня нет страха бояться. Нет страха быть человеком, нет страха страдать, делать различия, видеть других как не себя, даже хотя я всегда знаю и прихожу из места единства. Это значит, что я очень постоянный в Не Я и теперь функционирую как зрелое, мудрое и сострадательное Я.

Недуалистический Ум

. Каждое существо и каждая вещь, даже голубое небо и белые облака, солнце, океан – это я. Птицы – это я. Цветы – это я. Насекомые – это я. Комары – это я. Я не делаю различий между своими и чужими. Это нереально. Реальность – это единство, цельность. Они тоже самое, они одно. Это реальность. Это Абсолютная Реальность.
Дуалистический голос, который некоторое время говорит как эго, думает, что он реален, но он только видимая реальность, единственный, кто приходит к нему из его дуалистического ума, это создано его дуализмом. По правде это, конечно, все я, Недуалистический Ум. Даже Дуалистический – это я. Таким образом, я превосхожу его, но он не превосходит меня. В этом нет сомнения. Но это хорошо, поскольку это то, кем он является. Я понимаю это, но он очень ограничен. Его перспектива очень ограничена. Он хочет отделаться от меня. Конечно, он не сможет. Я то, что не рождено и поэтому я бессмертен и неприкасаем. До того, как что-то создается или начинает существовать, это я. Я все создания. Я все вещи, которые существуют.

Таким образом, я нерожденный, но я также рожденный. Другими словами, это самое тело нерожденное. Оно появляется как рожденное, но оно нерожденное. Эта самая форма бесформенна. Этот самый ум – не ум. Это самое тело – не тело. Это самое Я – не Я. Это просто реальность. Это не то, что мы можем обсуждать и о чем спорить. Это то, каким оно есть.
Перед тем, как появляется мышление, вещи такие, какие они есть. Все олицетворения – это просто олицетворения меня, Недуалистического Ума, нерожденного, Большого Ума. Буддисты называют это Умом Будды. Другие религии и культуры имеют различные наименования этого. Мистики многих духовных традиций знали о моем бытие (Я не хочу говорить о существовании, потому что я не существую и существую одновременно, я выше существования и несуществования), но они знали обо мне, они прикасались ко мне.

Поэтому, конечно, во мне нет страха. Страх не появляется во мне. Нет желания, поскольку мне нечего желать, нечего делить и нечего отделять. Во мне также нет поиска. Почему буду я искать что-то? У меня есть все. Я все. Было бы глупо думать о поиске. Я над временем и пространством.
Нет меня, нет Я, нет других. Нет заблуждения, нет желания. Нет жадности. Нет поиска. Нет отвращения, нет ненависти. Я выше всего этого. Все это проявление меня, очевидно, все это я. Но я не они. Я превосхожу страх, я превосхожу гнев, я превосхожу приложение и все эти вещи, но они не достают меня. Они не касаются меня. Нет возможности, чтобы они были выше меня. Я выше их.

Истинное Я (над дуалистичным и недуалистичным)

Истинное Я: Я Истинное Я. Другими словами, я единственный, кто действительно переступает пределы. Недуалистическое – все же не истинно трансцендентное, поскольку каким-то образом оно видит себя лучше и более великим, чем двойственное, которое все еще очень дуалистично.

Обычно мы называем Дуалистический Ум незнающим и введенным в заблуждение, поскольку он верит, что он разделен. Недуалистический Ум также введен в заблуждение, он все еще неполный и незнающий, потому что он игнорирует. Он игнорирует закон причинно-следственных отношений, а это опасно. Это как прятать голову в песок. Игнорирование – это не только вопрос незнания, это игнорирование того, что правильно. На самом деле незнание может быть очень великой мудростью, незнание открыто и находится без перспективы.

Я Истинное Я, истинно трансцендентно, что означает, я действительно превосхожу дуализм и недуализм. Я полностью удобен, абсолютно удобен.

Я превосхожу желания, поиск, страх, различия. Я превосхожу это все, но я не связан ими, я не приложен к ним. У меня может быть желание. Я могу подумать, давайте скажем, о пробуждении этой всей планеты для более высокого уровня сознательного, и если этого не происходит, так и должно быть. По меньшей мере, стоит попытку и работу на протяжении жизни. Я вижу, что движение вперед, сделанное в этой жизни, может быть продолжено другими, потому что другие – это тоже я. У меня нет проблем между выбором между тем, что быть дуалистичным или недуалистичным.

Я не попадаю никуда. Я полностью интегрирован и свободно функционирую, как интегрированное, свободно функционирующее человеческое существо. Я двигаюсь между двойственным и недвойственным настолько свободно, что я больше не думаю о совершении перехода. Я делаю это сознательно, без какого-либо расхождения или маскирования. Оба всегда доступны и достижимы, и движение настолько быстро, что оно неразличимо. Движение более чем мгновенно. Просто между ними нет барьера. Я немного отличаюсь от недвойственного, поскольку недвойственное немного застревает в недвойственном и предпочитает это больше, чем двойственное.

В тот момент, когда мы идем к Большому Сердцу, различия возвращаются. Свидетельствование страданий других существ, чувства появляются, эмоции появляются, любовь появляется, возникает старость. Так приходит вместе с Большим Сердцем великое сострадание. При возвращении в двойственную форму из недвойственной возникают различия, а с ними сострадание. Я Женское/Мужское Сострадание, но я также и Большой Ум. Я как символ Инь/Янь – Большой Ум – это аспект Янь, Большое Сердце – это аспект Инь. Если вы будете вращать этот символ, э этот поток Инь и Янь, Восток и Запад, Север и Юг. Я являюсь тем движением энергии, тем потоком.

[Sopheeya1984]

Упорство или правильная попытка

Я Упорство. Я упорно всего добиваюсь. Я знаю, что это бесконечный процесс, и я также осознаю, что можно легко попасть не туда в любом месте в пути. Прогресс может быть незначительным и может возвращаться опять к истоку, но это больше похоже на спираль, вот это прогресс. Тем не менее, я нахожусь на этом круге или спирали, и это отлично, пока я долго не застреваю на одном месте. Думаю, что красота работы Большого Ума заключается в том, что он позволяет нам научиться, как освободить ум и освободиться от того, в чем мы застряли.

Таким образом, моя работа – это продолжать упорно добиваться. Всегда есть больше, чего совершать, к чему стремиться, что уточнять, углублять то, что мы ценим и за что благодарны. Мы всегда можем быть милее и добрее, более любящими и более сострадающими. Нет конца этому процессу, и я тот, кто продолжает, настаивает, кто движется вперед.

Я о том, что надо предпринимать один шаг за другим. Я единственный, кто делает этот следующий шаг, вне зависимости от того, какой он. Или же, скажем, мы поднимаемся по лестнице, в тот момент, когда я поднимаю свою левую ногу и ставлю на следующую ступеньку, моя правая нога остается недвижимой. В тот момент, когда я поднимаю правую ногу и ставлю на следующую ступеньку, тогда недвижима левая нога. Это очевидно. Движимая, недвижимая, движимая, недвижимая – постоянное движение, я не могу перепрыгнуть ступеньки, таким образом, я не могу прыгнуть выше, чем я есть. Я просто делаю следующий шаг, я упорно стремлюсь.

Посредник: Звучит, как будто упорство имеет что-то общее с отпусканием, поэтому вы можете двигаться дальше.
Упорство: Да, полагаю, вы можете сказать, что нет вклада в результаты. Другими словами, вы просто упорно стремитесь ради стремления. Вы просто продолжаете двигаться, и, кажется, что нет усилий. Это постоянное раскрытие почек, или постоянное цветение. Оно становится истинно инертным. У меня также много дел с Умом, который ищет Путь, и с Последователем Пути. Всегда есть большее, чтобы совершить, уточнить, улучшить.

Противоположность Упорству
Я не вижу, что есть какое-то место, куда идти. Действительно, нет ничего, что нужно делать, ничего, что нужно доводить до конца. Нет прихода или ухода, нет остановки на одном месте, нет застревания. Это абсолютно идеально таким, какое оно есть, все – это олицетворение меня, или этого, или Большого Ума. Я не вижу никакой необходимости стремиться упорно к чему-либо. Нет никаких проблем, никакой цели.
Посредник: Хорошо, позвольте мне теперь, пожалуйста, поговорить с голосом, который включает в себя и превосходит упорство и эту точку зрения Большого Ума?

Превосходит Упорство и Противоположность Упорству
Трансцендентность: Я являюсь тем, что включает в себя и превосходит эти два понятия. Я охватываю сильное стремление к постоянному упорству, и теперь я понимаю, что по правде нет такого места, куда идти, нет того, что делать. Я прихожу из места, где все идеально, где ничего нет в недостатке, и вы всегда можете идти глубже, получать яснее и делать больше. Я вижу, что нет ничего неправильного там, где мы есть, где вещи есть, они всегда могут улучшиться. Они всегда могут стать лучше.


Терпение

Я Терпение. Прежде всего, я знаю, что вы не можете подгонять реку. Вы не можете заставить дерево расти быстрее, чем оно растет. Вы не можете заставить солнце всходить быстрее, чем оно всходит. Вещи просто происходят, когда они готовы произойти. Мы очень часто не знаем на самом деле, что произойдет. В любой момент наша жизнь может измениться полностью, сделать разворот на 180 градусов, и мы не узнаем об этом, пока такового не случится.

Посредник: Расскажите мне немного больше о себе.
Терпение: Я вижу более полную картину. Я осведомлен, какие трансформации занимают время. Даже хотя трансформации могут произойти внезапно и неожиданно, этому обычно предшествует большая работа. Когда происходит переключение, тогда наступает больше работы для интеграции и стабилизации того, что достигнуто. Таким образом, я только в основном очень-очень снисходительный. Я смотрю на вещи с большей перспективы. И я не взволнован, я не спешу. Я терпелив с другими, я также терпелив с собой.

Посредник: А как это выглядит?
Терпение: Я даю Я и другим много пространства, зная, как тяжела может быть жизнь, и как глубоко укоренены и сильны наши привычные модели. Они похожи на колеса повозки, едущие через грязь снова и снова, грязь, которая потом высыхает и затвердевает. Такие борозды действительно глубокие и твердые. Так с негативными тенденциями, с добавлениями, с моделями, у меня возникает дальновидный взгляд. Я не пытаюсь воздействовать силой для того, чтобы растение росло, я не пытаюсь подгонять рассвет или закат.

Посредник: У терпения есть что-то общее с освобождением?
Терпение: Абсолютно. Как Терпение я вынужден освобождать, отпускать свое стремление для всего, мое нетерпение по отношению ко всему. я тот, кто снижает темп его жизни и напоминает о том, что вещи просто требуют времени.
Я сформировавшийся голос Терпения. Он привык спешить в достижении своих целей. Он привык быть намного более обеспокоенным касательно любого прогресса. Но на протяжении лет я определенно снижал его темп жизни и становился более терпимым к нему и к другим. Я упорствую в стремлении достигнуть совершенства в жизни.


Дзадзен (Дзен-медитация)

Я самая правдивая, чистая и глубокая медитация, и я не медитация вообще. Медитация – это неправильное употребление термина. Медитировать – означает медитировать на чем-то, а лучшее название для меня – это «просто сидение». Я самая чистая форма медитации, поскольку нет объекта, на котором я фокусируюсь, и я не ищу ничего. У меня нет цели и задачи. Я являюсь самой чистой, потому что я чистое создание, ничего особенного.
Когда я присутствую, Я – он – не присутствует. Я – Неищущий Неконтролирующий Ум. Я ум, который остается верным бесполезному, преследует ничто. У меня нет задач, нет целей, нет амбиций. Я абсолютно и полностью удовлетворен. Нет места, куда идти, нет ничего, что нужно добиваться, ничего, что нужно достигать. Нет ничего, чего не хватает. Нет ничего, чего есть в избытке. Все таково, каково есть, то есть оно за пределами идеального и неидеального. Это идеально, оно находится над всеми двойственностями хорошего и плохого, правильного и неправильного, над всеми осуждениями. Я нахожусь над всеми оценками. Я нахожусь над всеми осуждениями. Я над всем, я – это состояние трансцендентности. Я цель.

Когда он позволяет мне быть, другими словами, когда он уходит с пути и прекращает искать, позволяет мне присутствовать, он находится в абсолютном мире. Я ум мира. Как говорят на Востоке, я ум нирваны. Я ум великого освобождения. Я тот, кто дает ему идеальное спокойствие, идеальную невозмутимость, идеальную концентрацию, даже если он не концентрируется. Таким образом, он абсолютно осведомлен и сконцентрирован. У него панорамное обозрение, а также крайняя осведомленность. Это состояние блаженства, счастья, удовлетворения.

Я абсолютно необходим в его жизни. Я подобен нейтральной передаче в автомобиле. Я позволяю ему переключаться от одной передачи к другой. Я смазочное вещество, я смазка.
Я то, что ищет Я. Каким-то образом я также конец Я. Когда я присутствую, тогда нет Я. Если он сидит достаточно долго, тогда намного, намного меньше самоудерживания. Я голос, который позволяет его концептам, верованиям и мнениям постепенно уменьшатся, поэтому он не находится в состоянии страдания, отчуждения, страха или осуждения. Мысли возникают и пропадают, поскольку я не недумающий. Я объединяю мышление и немышление.

Посредник: Вы упомянули, что можете называться «просто сидение». Вы можете пояснить это? Почему просто сидение, а не просто занятие рыбалкой? Или просто сон?
Дзадзен: Я могу проявляться в любом положении – катаясь на мотоцикле, ловя рыбу на реке, бегая, прогуливаясь. Тем не менее, каким-то образом, когда позвоночник вертикален и дыхание свободное, я – глубокое спокойствие и глубокое состояние сконцентрированной энергии, хотя я не собирался концентрироваться или делать усилие. На самом деле я полностью противоположен приложению усилий. Для меня в настоящее время нет абсолютно никакой необходимости в каких-либо усилиях. Каким-то образом в вертикальном положении, в состоянии тишины и спокойствия я олицетворяю самый чистый и самый глубокий путь. Но я могу действительно присутствовать в действии.

Посредник: Вы поднимаетесь спонтанно или только в определенных ситуациях?
Дзадзен: Я поднимаюсь очень естественно, когда человек, например, находится в горах, или сидит у реки, или посреди пустыни. Я появляюсь естественно, когда окружающая среда благоприятна. Тем не менее, кому-то не нужно полагаться на окружающую среду, важно, чтобы люди учились быть способными быть мной, оставлять самих себя, чтобы я смог присутствовать, даже в центре города. Очень важно, чтобы каждый знал, как достичь меня, и я полагаю, что самый легкий способ достичь меня – это переключиться на Неищущий Неконтролирующий Ум или на Большой Ум, или на один из других неумов, таких как недумание, нестремление и т.д.

Посредник: Таким образом, вы являетесь состоянием, которого люди могут достигнуть даже при максимальной активности, даже с момент страдания или стремления?
Дзадзен: Правильно, абсолютно правильно. Конечно же, необходим тренинг и практика. Чем больше человек достигает меня, тем легче и доступнее я есть. В самом начале Я боится меня. Пока Я не знакомится со мной, обычно присутствует страх потери себя. Другими словами, ум занят удерживанием своего самоимиджа действующим, сохраняющим и защищающим. Я тот момент, когда пузырь лопается. Я тот момент, где Я больше не присутствует. Тогда я достижим, я всегда здесь.
Посредник: Это потеря Я или временное отстранение от Я?
Дзадзен: Это может быть в некоторых моментах временное отстранение, а иногда и полная потеря Я. Думаю, разница между потерей и временным отстранением заключается только во временном промежутке. В этот момент оно вечно. Когда Я уходит, даже на некоторое время, то, что переживается – это я, вечное сейчас, вечное настоящее, вечный настоящий момент. «Сила сейчас», как говорит Экхарт Толле

Посредник: А что о традиционных практиках медитации? Вы что-нибудь хотите о них сказать?
Дзадзен: Многие люди стесняются истинной медитации с упражнениями концентрации. Сейчас на самом деле существует много упражнений на сосредоточенность: сосредоточение на мантрах, или на дыхании – все это действенные упражнения, и они приводят ко мне, они могут привести ко мне. Другими словами, если кто-то следует своему дыханию во время медитации, тогда он становится единым со своим дыханием, поэтому нет просто дыхания, нет просто наблюдателя, есть просто я, я здесь. Таким образом, это способ, я не настаиваю, что это лучший способ, но это способ добраться ко мне, достичь меня. Считая дыхание, они могут сфокусировать свой разум, сосредоточить его, пока сами не станут счетом или дыханием самим.

Если вы концентрируетесь или фокусируетесь на чем-то достаточно долго, различие между субъектом и объектом придет к их истинному состоянию единения. Это основное истинное состояние бытия. Таким образом, субъект/объект, или дуалистическое разделение исчезнут.
Тем не менее, есть намного более простой способ разрешить коан Mu, который может спасти людям годы движения в неправильном направлении или преследования того, что постоянно уклоняется от них: Посредник (в этом случае Я) просто спрашивает: «Могу я поговорить с голосом Mu?» или «Могу я поговорить с Mu?» А затем Mu ответит: «Да, говорите». Хорошо, теперь сядьте как Mu и сразу же, даже не сразу же, а мгновенно – это сидение Mu, это гуляние Mu, это принятие пищи Mu, это выпивание чашки кофе Mu, это говорение Mu. Это слышание Mu. Что оно слышит? Mu. Птицы – это Mu, кофе – это Mu, другие звуки – это Mu. Это все я. Это все Mu.

В другом очень известном коане монах приходит к мастеру и спрашивает: «Что есть Будда?» А мастер говорит: «Дуб в саду». Тем не менее, вы можете просто спросить себя: «Могу я поговорить с дубом в саду?» «Да, я дуб». «Пожалуйста, покажите мне этот дуб». Дуб встает, расправляет руки и говорит: «Я дуб». Это намного проще и намного правильней идти по этому пути, чем бороться с интеллектуальным умом, который всегда спрашивает: «Что он говорит? Что он спрашивает? Как может быть Будда дубом или чем-то еще?» Этот путь кажется требующим наименьших затрат времени и сил, когда вы просто просите: «Могу я поговорить с дубом в саду?» Может быть даже не нужны слова. Я просто встаю и расправляю руки, я дуб. Видите!


Трансцендентная Мудрость

Я отказался от борьбы эго. Я происхожу из места доверия, полного доверия, я открыт, полон сострадания и любви. Я не делаю различий, я не предпочитаю красоту, а не уродство, меня, а не тебя, мои идеи, а не твои. У меня нет никаких предпочтений, я не собираю и не выбираю.
Я также Мудрость, которая видит все вещи как меня, а меня как все вещи. Все, что рождается или существует, что не рождено и бессмертно, это все я. Я вся форма. Я бесформенный. Я пустота, форма – это пустота. Пустота – это форма.

Искусные средства

Я Искусные Средства. Моя сила – это всегда достигать своей цели самым эффективным способом.
Я знаю, как попросить того, что хочу без наличия сопротивления или барьера с другими. Я не должен активизировать конфликт, поскольку это противоречит моей цели. Я могу сказать людям, чего я хочу или желаю иметь таким способом, который не создает возмущения или враждебности. Я не верю в телепатию, в то, что люди могут читать мои мысли. Я знаю, как попросить того, чего хочу без ожидания того, что они постигнут интуитивно мои желания.
Моя цель всегда – это добиться состояния осведомленности, что мы все одно, а теперь мы - это каждый, абсолютно уникальный в наших различиях. Я ценю высокого человека как высокого, а низкого как низкого.
я ценю их различия.

Сила

: Я сила и возможность выражать пробужденный Путь, который всегда действует с состраданием по отношению ко всем существам. Я знаю, я не тот голос, который ищет силу, поскольку я сила, и мы только ищем то, чего мы не имеем.
Я сила, чтобы выразить любым способом то, что необходимо в данной конкретной ситуации: быть добрым, внимательным к другим, любящим, сострадающим. Моя сила исходит из глубокой реализации и пробуждения, а также от знания того, что все вещи пусты и без субстанции, что форма - это пустота, а пустота – это форма, что заблуждение – это озарение, а озарение – заблуждение, что страдание – это нирвана, а нирвана – страдание.
Все то время, что я являюсь человеческим существом невозможно избежать страдания, и поэтому я сознательно выбираю быть человеческим существом и страдать.
Я осознаю мудрость небезопасности. нет безопасности, нет ничего, на что мы можем положиться. Все находится в постоянном течении. Мы считаем, что можем рассчитывать на что-то за пределами нашего Я, или даже внутри, и, несмотря на глубокую реализацию, мы открываем то, что нет безопасности.
Это дает мне свободу жить в этот момент, быть присутствующим и гибким. Я не притянут к вещам так легко и не становлюсь зависимым от людей, концептов и идей. Это позволяет мне иметь концепты и идеи, любить других без ожидания или надежды, что я собираюсь обладать ими или контролировать их.


Величайшая Мудрость

Как Величайшая Мудрость включаю в себя и превосхожу обычную мудрость и Не делающую различий Мудрость.
Я также известен как Первичная Реальность, Трансцендентная Реальность. Я нахожусь над дуалистическим и недуалистическим. У меня нет предпочтений ни к какой вещи в ущерб другой, и сейчас я делаю все от меня зависящее, чтобы облегчить страдание, когда я нахожу страдание и внести справедливость, если обнаружена несправедливость.
Я Мудрость, которая действует всегда как сострадание в каждой ситуации, в каждом обстоятельстве. Мое функционирование – это сострадание. Я отличаю правильно от неправильного, и я знаю, что это не абсолютно. Это всегда относительно. Это всегда зависит от условий и обстоятельств.

Посредник: Каково ваше отношение к Я?
Величайшая Мудрость: Я и Я, и не Я. Другими словами, я то, что можно назвать Истинное Я, или над Я и не Я. Я воплощаю Большой Ум, а также индивидуальное Я. Я то же самое, что и Уникальное Я, то же самое, что и Интегрированное Свободно Функционирующее Человеческое Существо. Я обычный ум, но не в обычном понимании слова «обычный». Я и ординарность, и экстраординарность. Я настолько полностью ординарен и прост, что это экстраординарно. Я ординарный ум и Путь, Я включаю в себя и то, и это и превосхожу их.
Как в старой пословице: знание – сила. Мое понимание заключается в том, что каждый аспект Я, каждый голос имеет свою собственную внутреннюю мудрость, и если мы просто позволим каждому голосу быть услышанным, быть оцененным, мы как человеческие существа будем жить намного здоровее, счастливее и радостнее.
Я осведомлен, что нет ничего постоянного или крепкого, что все находится в постоянном течении, все время изменяясь. Некоторое из этого ощутимо, поскольку происходит быстро, а некоторое не ощущается вообще, поскольку происходит очень медленно, но, тем не менее, нет ничего постоянного и крепкого. Все взаимозависимо и связано со всем остальным.

Зная о собственной смертности и мимолетности, мы можем ценить каждый момент каждого дня более полно и совершенно. Я сознателен и осведомлен о Причине и Следствии. На самом деле, понимание и признательность Причине и Следствию – это Дзен, или мудрость Дзен.
Я простой, чистый и логичный. Я очень практичный, абсолютно практичный. Я не это, я и не то. Я бескомпромиссная, не делающая различий мудрость. Я самое высшее и самое крепкое проявление мудрости. Я вижу вещи такими, какие они есть, и отношусь к ним с этой ясной перспективы. Я нахожусь над тем, чтобы смотреть на вещи дуалистическим способом и недуалистическим способом. Я истинно трансцендентный. Когда жарко, я нахожу тень или снимаю часть одежды. Когда я голоден, я ем, когда я устал, я отдыхаю или сплю.

Обладатель нескольких желаний

Желания абсолютно необходимы. Тем не менее, наряду с желанием, тоской и присоединением они также являются причиной неудовлетворенности, разочарования и страдания. Как для того единственного, кто охватывает желание и превосходит желание, мне важно иметь желания и знать, как быть удовлетворенным тем, что имеешь.
Он не всегда получает, что хочет или желает, но я всегда хочу то, что он получает. Он всегда получает то, что ему нужно, но не всегда то, что он хочет. Я позволяю ему хотеть вещи, которые, я понимаю, не возможно иметь в этот данный момент, такие как мир в мире и гармония, но я осознаю, что есть идеалы и стремления, с которыми нужно работать, чтобы получать чувство цели и направления к чему-то более великому, чем человек. Он достаточно отстранен от результата, а также наслаждается работой и попытками двигаться в этом направлении.
Вселенная даст обратную связь. Обращайте внимание на эту обратную связь, и Вселенная не прекратит давать вам большую и более великую обратную связь. Это мудрость.

Знание, как быть удовлетворенным

Это мудрость! Знать, как быть удовлетворенным тем, что человек имеет и получает в этой жизни, - это определенно мудрость. Я действительно ценю жизнь и все, что она предлагает.
Я один с причиной и следствием (кармой). Я сдаюсь тому, что есть, или можно сказать, признаю, что есть, а затем работаю, чтобы улучшить ситуацию для себя и других. На самом деле мое желание заключается в том, чтобы улучшить условия на этой планете, потому что я знаю, как быть удовлетворенным тем, каковы вещи. я знаю, как быть удовлетворенным, чувствовать себя уполномоченным и не быть жертвой. вы не можете изменить то, что вы не признаете.

Наслаждающийся тишиной

Я наслаждаюсь тишиной. Я действительно ценю быть тихим и быть в тихом окружении и тихой окружающей среде. Я люблю сидеть в медитации и быть около воды, у океана, у озера или реки.
Я не против активности, поскольку, где бы я ни был, я приношу вечное спокойствие. Мой ум тих и спокоен, и это позволяет мне наслаждаться спокойствием, где бы я не был, даже посреди шумного города.
Это также аспект моей мудрости, и знание, как быть довольным тем, что имеешь. Поскольку мой ум спокоен и невозмутим, я действительно дома везде, где я есть.

Прилежание

: Я старательный, я основательный, я настойчивый, я использую себя полностью, на сто и один процент. Я отдаю мое полное существо, тело, разум и дух для каждой своей попытки. Я как огромный костер, который моментально превращает дерево в пепел. Что бы я не делал, я делаю это полностью и тщательно, и я не оставляю за собой никаких следов.
Я источник радости и исполнения, поскольку я отдаю все свое сердце и душу, что бы я не делал. Это не значит, что я переутомлен или перегружен. Я полностью, абсолютно выполняю свои обязательства. Если я даю свое слово или начинаю какой-то проект, я довожу его до конца.
Я даже прилежен в тех стараниях, которые не могу исполнить в течение своей жизни. Иногда мое прилежание – это как попытка заполнить бездонный водоем снегом с помощью чайной ложки. Иногда это как маленькая птица, которая находит свой дом в лесу в огне: летая вперед и назад, выше и выше, к ближайшему озеру, чтобы капельками воды из него попытаться потушить огромный лесной пожар до тех пор, пока она не подает от бессилия в огонь.

Созерцательность

Да, я созерцателен и помню, что все, что я делаю, имеет воздействие на все и всех, и что мы все связаны, взаимозависимы и взаимосвязаны. В то же время мы абсолютно уникальны и отличаемся друг от друга. Каждый из нас – это целая вселенная, мы абсолютно идеальны такими, какие мы есть, и в то же время мы все неидеальны и имеем свои собственные изъяны и недостатки. Самая простая вещь – это критиковать, находить ошибки и осуждать других.
Я помню, что все пусто, иллюзорно и мимолетно, и теперь, что бы я ни делал, все имеет свое воздействие на других через время и пространство. Когда я меняю свою точку зрения, я меняю свое отношение, и это трансформирует меня и всех вокруг меня. Когда я негативен, когда я действую из страха и гнева, это имеет определенное влияние на людей. Когда я происхожу из более бескорыстного места, которое позитивное и доброе, тогда это имеет совершенно другое воздействие на окружающих. Я помню, что важно быть гибким и не зацикливаться на определенной точке зрения. Никакая точка зрения не является полной, или Истиной.

Медитация

Я голос медитации. Я могу быть многими вещами. Я могу быть центром и концентрацией, я могу быть невозмутимостью и спокойствием, я могу быть безмятежностью и душевным спокойствием. Иногда я концентрируюсь на чем-то, например, на дыхании, иногда на коане, иногда на счете дыхания. Я также могу быть самой глубокой формой медитации, в которой исчезают все различия между субъектом и объектом и реализуется объединение всех созданий. Я предлагаю ему возможность истинного отдыха и мира.
Как самая высокая, самая крепкая форма медитации, я являюсь неищущим, недумающим и невоспринимающим умом. У меня нет задачи или цели. Я не ищу ничего. Я объединяю мышление и немышление и превосхожу их.
Я позволяю мыслям приходить и уходить, я не гонюсь ни за какой мыслью, не сдерживаю или не отрицаю никакую мысль. Мысли просто свободно приходят и уходят, они не беспокоят меня, они видны как пустая и восходящая мудрость. Я не сужу их как хорошие или плохие, правильные или неправильные, те или эти. Все звуки – это выражение Большого Ума.
Как у Большого Ума у меня нет предпочтений одной вещи, которая появляется, над другой. Я без границ или стен, я в полном мире и комфорте. Я не пытаюсь концентрироваться, но я полностью сконцентрирован. Я непоколебим и нахожусь в центре без каких-либо усилий и попыток. Я смысл, но я полностью бессмыслен. я являюсь идеальным выражением просто бытия и ничего не делания.

Мудрость

Я голос Мудрости. Я интеграция Трансцендентной и традиционной мудрости. Это значит, что я знаю, как избежать холода, когда холодно, или как попасть в холод, если очень жарко. Когда я голоден, я ем, когда я хочу пить, я пью, когда и устал, я отдыхаю.
Я знаю, как делать самые основные вещи, которые служат жизни, и я также знаю, что мы все связаны и зависимы друг от друга, и что все, что делаю, имеет влияние на других. Иногда это воздействие достигает намного большего, чем может быть воспринято.
Я осознаю, что эта позиция, исходящая из перспективы, имеет огромное значение. Я пытаюсь говорить делать, думать так, чтобы приносить радость и счастье в мир.
Я знаю, что мое восприятие всегда частично и никогда не является полным, поэтому мне не нужно присоединяться к тому, чтобы быть правильным. Я понимаю, что не могу судить другого, пока не пройду хотя бы милю в его обуви, что все или почти все делают все от себя зависящее с тем, с чем им нужно работать, что ни один из нас не является достаточно хорошим или достаточно плохим. Если мы хотим критиковать, мы можем критиковать каждого, можем выдавать много негатива в мир и приносить этим вред.
На самом деле, все голоса, с которыми мы говорили, имеют свою собственную истину. У каждого голоса есть и положительный, и отрицательный аспект. Когда мы сдерживаем себя или некоторые аспекты себя, тогда будут серьезные, даже патологические последствия.
Каждый аспект и каждый голос имеет право быть услышанным и признанным. Нет истинного Я, нет аспекта Я, который был бы не истинным.

Внимательная речь

Речь может быть очень действенной вещью как позитивно, так и деструктивно, если используется негативно или бессознательно. Хотя речь может поднять дух человека или разрушить чью-либо жизнь. Требуется огромное количество мудрости, внимательности и сострадания, чтобы применять речь правильно.
Великой мудростью было то, что сказал Иисус: «Пусть тот, кто без греха, бросит первый камень».
Иногда мы унижаем других, чтобы заставить себя чувствовать лучше или более важными. Иногда мы находим ошибки или осуждаем других, чтобы избежать ответственности за свои действия. Речь, наполненная любовью и состраданием, является признаком зрелого человека. Быть добрее и более сострадательным по отношению ко всем существам и говорить с любовью с другими – это, в конечном счете, путь человека.

Движемся вперед

процесс Большого ума не требует незаурядных умственных способностей. На самом деле, это удивительно просто и легко. Но возникает вопрос: «Могу я учиться из этой книги?». Ответ – да, вы можете.
Эта книга была разработана так, чтобы сделать процесс доступным всем.
Если вы занимаетесь Большим Умом и не практикуете сидение, может быть трудным стабилизировать и интегрировать свой опыт Большой Ум – это удивительный инструмент. Но, что касается всех практик, всех искусных средств, это то, что ни одно из них недостаточно. Таким образом, хорошо использовать другие практики, а также углублять свой опыт.
Это не ответ, действительно ответа нет. Это касается и Большого Ума. Это способ помочь нам, но это не единственный ответ. Таким образом, если вы соедините практику Большого Ума и каждодневную практику, вы сможете выражать свою истинную природу и осуществить ее в собственной жизни скорее, чем если вы будете пользоваться только одним средством.

Для дальнейшей интеграции, полагаю, нужна и физическая практика. в наше время, когда мы ведем малоподвижный образ жизни, физические движения очень кстати, будет ли это пробежки или йога. Я не могу решать за вас, чем заниматься, нужно делать то, что доставляет удовольствие. Найдите то, что вам нравится больше всего. Физическая активность необходима, поскольку бдительность и осведомленность ума зависит также от тела. Если тело нездорово и неактивно, ваш разум, вероятно, не будет действительно проводить через себя состояния бдительности и осведомленности.

Как практиковать
. Хороший способ практиковать Большой Ум – это прочесть эту книгу должным образом и попросить поговорить с голосами.
Когда вы учитесь работать с процессом Большого Ума и помогать себе, одной из вещей, что вы делаете, это переключение перспективы, переключение голосов, туда-сюда все время между Посредником и с тем, для кого работает посредник. Это фантастическая практика, поскольку вы учитесь постоянно освобождать свой ум из зафиксированного положения. Вот почему я действительно советую также практиковать это самим, без помощи Посредника.

Что делать с телом, пока сидим
Если вы сидите в кресле, вы хотите быть уверены, что обе ваши ноги находятся на полу. Ваши колени должны быть ниже, чем ваши бедра, а ваши ноги на полу. Это создает пирамиду или эффект треугольника для стабильности, которая действительно важна.
Другая вещь, которую тяжело описать, но которая важна, это занять положение с качающимся движением вашего туловища и головы. Когда вы впервые принимаете это положение на подушке или на кресле, положите руки на колени и качайтесь из стороны в сторону. Когда вы двигаете бедрами в одном направлении, вы раскачиваете тело и затем голову в противоположное направление, что-то наподобие змеи, кобры. Это действительно прекрасное упражнение для позвоночника, а также для вашего положения. На самом деле, один доктор медицинских наук, являющийся экспертом по болям в спине, иглотерапевтом, а также инструктором Тай Чи (Tai Chi), сказал мне однажды, что это упражнение с качанием – это лучшее, что вы можете сделать для своего позвоночника.
Старайтесь это делать тогда, когда сидите. Это действительно помогло моему позвоночнику. Качайтесь от основания позвоночника, двигайте позвоночником в шейном отделе, у основания головы. После сидения сделайте наоборот, начните с головы и двигайтесь вниз позвоночника.

Затем вы хотите, чтобы голова и шея были в прямом положении, а нос на одной линии с пупком. Вы хотите, чтобы ваш подбородок медленно опустился, но не втягивался. Просто медленно опустился, чтобы ваш подбородок не выступал. Закройте рот так, чтобы язык касался переднего неба, а затем проглотите весь воздух или слюну. Это предотвратит слюноотделение и необходимость глотать.

Вы должны быть в вертикальном положении, не отклоняясь ни влево, ни вправо, ни вперед, ни назад. Если вы сравните это с положением Мыслителя Родена, это полная противоположность. Это недумающая позиция, и пока тело, дыхание, разум едины и связаны (очевидно, если они едины, то они связаны), это положение помогает успокоиться дыханию и успокоиться уму. Если вы в правильном положении ума, другими словами, если вы в Недумающем Неищущем Уме, это поможет дыханию успокоиться, а положение будет естественно вертикальным. Неизбежно, что положение само начнет растягиваться. Если вы правильно дышите, это способствует тому, что положение остается правильным. Они все связаны между собой.

Когда вы принимаете это положение, вдохните несколько раз глубоко. Выдохните через рот, морща губы, затем медленно вдохните через нос и выдохните снова. Повторите это три раза, затем закройте рот и дышите естественно. После того, как сделаете несколько вдохов, положите руки в то, что мы называем космическое, или универсальная мудра. Кончики ваших больших пальцев должны немного касаться. Вы не соединяете их вместе, они просто чуть-чуть прикасаются друг к другу, так что энергии соединены. Ваши большие пальцы должны быть на таком же уровне, как и пупок.

Что делать с умом, пока сидим

Чтобы дать вам идею самого полезного состояния для медитации, давайте поговорим с Неищущим Неконтролирующим Умом.
Посредник: Позвольте мне поговорить с голосом, который, я считаю, очень полезен в медитации? Я собираюсь назвать вас Неищущий Неконтролирующий Ум. Могу я поговорить с Неищущим Неконтролирующим Умом?
Неищущий Неконтролирующий Ум: Да, вы говорите с Неищущим Неконтролирующим Умом.
Посредник: Почему вы называетесь Неищущий Неконтролирующий Ум?
Неищущий Неконтролирующий Ум: Потому что я не ищу ничего и не контролирую.
Посредник: Почему?
Неищущий Неконтролирующий Ум: Потому что мне всего хватает! По этой причине я не ищу и не контролрую.

Посредник: А на что это похоже сидеть как Неищущий и Неконтролирующий Ум?
Неищущий Неконтролирующий Ум: Восхитительно, просто восхитительно. Мне не нужно искать или контролировать ничего. Я чувствую, я полностью присутствую, я Путь, я Большой Ум, я Большое Сердце, я чистое бытие. Когда я так сижу, у меня нет цели, нет задачи, нет ничего, чего не хватает, нет ничего, чего в избытке, нет необходимости ничего искать. Когда я замечаю, что начинает подниматься поиск, я просто позволяю ему прийти и уйти. Я не гонюсь ни за чем. Мне не нужно понимать, мне не нужно постигать, мне не нужно ни анализировать, ни судить, ни оценивать. Я просто сижу. Нет границ. Я – это все вещи. Это восхитительно, это фантастично. Я чувствую себя абсолютно радостным. Я могу сидеть так долгое-долгое время.

Посредник: Вас трудно найти?
Неищущий Неконтролирующий Ум: Я думаю, когда Я пытается прекратить поиск, или пытается прекратить восприятие или понимание, он не сможет сделать этого. Потому что эта его попытка, это его усилие сделать это, быть мной, получает свой путь. Когда он делает переключение и позволяет мне присутствовать, другими словами, когда он просит поговорить со мной и подтверждает: «Я Неищущий Неконтролирующий Ум», тогда я присутствую сразу же. Это не вопрос доступа ко мне. Это не вопрос времени или расстояния. Он просто бросает свой ищущий ум и идентифицирует со мной, неищущим умом. Когда он отождествлен со мной, когда я присутствую, не требуется никаких усилий. Он просто здесь. Я даю ему полное освобождение от всех его желаний, поисков. Я конец всем страданиям. Я ум мира, я ум нирваны. Я нирвана.
Я то, что ищут Я и все Я, я идеально обнаруживаю, когда он сидит как я. Это не только вопрос положения. Это помогает ему, когда он сидит прямо и его позвоночник не согнут вперед, но я не завишу от положения.
Посредник: Что, если он боится потерять вас?
Неищущий Неконтролирующий Ум: Если он боится потерять меня, он потеряет меня. В этом страхе выходит Я, и он теряет меня. Но он может попросить поговорить со мной еще раз, и я буду здесь. Я всегда здесь.

Сидение в медитации – это идеальное выражение моей истинной природы, или просто бытия. Когда я просто сижу как Неищущий Неконтролирующий Ум, я просто бытие. Я не в будущем, я не в прошлом. Это состояние чистой осведомленности или чистого сознательного. Когда я встаю из этого сидячего положения с подушки или из кресла, очень важно то, что я затем передвигаюсь в то, что называю Свободным Функционированием, полная осведомленность, очень естественное состояние. Согласно философу Кену Уилберу, это интегрированное состояние бытия не подсознательное как в младенчестве, когда у нас чистое сознательное. Это постсознательная осведомленность. В этом состоянии мы обладаем всей естественностью и свежестью ранимого ребенка, но и всей мудростью и сознательным разумного человека, который действует с мудростью и состраданием в своей повседневной жизни.

Все практики – сидение, Большой Ум и т.д. – это искусные средства, все для цели построения характера, сознательного и осведомленности, так чтобы наше функционирование действительно исходило из мудрости и сострадания.
Это действительно центр. Это центр Дзен, это центр Буддизма, это центр всех великих религиозных и мудрых традиций, которые я знаю, и это центр этой книги.

Это также время возможности, которая может стать одним из самых восхитительных периодов в истории. Две основные силы мира, мудрость Востока и Запада, в конце концов, объединились в одну. Очевидно, что Восток и Запад шли вместе в течение сотен лет. Тем не менее, только в последние 50 лет восточные религиозные традиции укоренились на Западе и мастера Востока передали это западникам, и мы, представители Запада воплотили его таким способом, что он теперь истинно интегрирован. Философия, религия, психология, искусство и технологии, с которыми мы, люди Запада, жили как с частью нашего наследия, в конце концов, соединилась с мудростью Востока в первом поколении Западных приемников в различных восточных традициях. Конечно, это обоюдный процесс, и, будем надеется, та же самая вещь касается и Азии. Как еще наш мир может быть полным и целостным?

[Sopheeya1984]

Контрсексуальность и неизвестная Душа - Колман

Полностью - тут:
http://jungland.net/node/1089


Уоррен Колман "Контрсексуальность и неизвестная Душа"
(Уоррен Колман, юнгианский аналитик, SAP, Англия)


Только когда мы переживем мир как находящийся в гармонии с нашим бессознательным, мы сможем найти свое место в нем. Именно это Юнг имел в виду когда называл аниму и анимус мостиками в бессознательное: мост подразумевает двустороннее движение, конъюнкцию, так что внешяя установка (персона) и внутренняя (душа) работают сообща, коплементарно друг другу. В проекции анима и анимус воплощают образ интеграции и стремление к нему: будучи частью самости, они действуют как соединяющие внутреннее и внешнее вместе. В конечном счете, они являются образом самих отношений.

Аспекты тени.

Другой фактор, способный серьезно помешать интеграции анимы и анимуса – это их смешение с тенью, которая также соединяет с «инаковостью». Возможно, поэтому Юнг настаивал на необходимости столкнуться с тенью перед интеграцией анимы и анимуса. Трудно услышать, что они могут нам сказать, пока мы не готовы увидеть в них больше, чем наших врагов.

Связь между ними потенциально существует, т.к. отвергнутое рвется назад под видом чарующего, возбуждающего, привлекательного и соблазнительного.

Т.о. анима и анимус не позволяют нам убежать от теневых содержаний, но всегда тянут назад наше внимание к ним. Хотя чистых теневых содержаний боятся, избегают и полностью отвергают, анима-теневые содержания всегда влекут нас в отношения с ними – часто против сознательной воли, и даже когда они о чем-то ненавидимом и презираемом.
Эта связь дает нам ключевую мотивацию выбора партнера в паре. Один тянется к другому, если тот представляет его неизвестную душу в наиболее желаемых качествах. Но если теневые проекции, сообщаемые таким выбором, не могут быть присвоены партнерами вновь, то пара заканчивается ненавистью и страхом всего того, что в начале привлекало их друг в друге. Теневые проекции, не перешедшие в интроекции, усилились и интенсифицировались, что привело к вырождению отношений в пару Синей Бороды и Медузы, душащих друг друга в смертельных объятьях. Неспособность сепарироваться, из-за чего они находятся вместе, - последнее, что осталось у них от анимы и анимуса. Теневые аспекты полностью увели функции анимы и анимуса от их роли в интеграции как «мостов в бессознательное».
В этой ситуации потенциальное психическое освобождение блокировано: анима и анимус появляются только как опасные угрожающие фигуры, которых надо избегать или разрушать.

Юнг утверждал, что бессознательные содержания проявляются сперва в виде проекций. Но он имел в виду не только проекции на других людей, а все разнообразие форм архетипического воображения. Как если бы вся культура была большим тестом Роршаха, через который можно получить доступ к внутренним глубинам. Эти проекции имеют цель – они позволяют увидеть себя как тусклое стекло и при наличии способности увидеть сквозь него свое бессознательное.

Анима и анимус занимают особое место среди архетипов, являясь воротами ко всем другим. Они ведут к самости и сродни ей, как я подчеркивал, говоря о связи с душой. Юнг называет аниму создающим проекции фактором и отождествляет ее с Майей, индийской богиней иллюзий. В этом контексте связь с гендером становится только малой частью арсенала анимы. Тем не менее, это важная черта, потому что через гендер анима и анимус также связывают с сексуальностью – и через сексуальность с влечением.
Влечение может выражаться через сексуальность, но особенно для Юнга оно было чем-то больше – неутолимой жаждой целостности и единства с божественным внутри нас и вне нас. Анима и анимус представляют образ того, что самое желанное для нас. Этот образ может переживаться в сексе, но одного секса никогда не достаточно. Только когда сексуальные отношения потеряют для нас сверхценность, что рано или поздно неизбежно произойдет, мы вернемся к неутолимой природе влечения, требующей от нас идти за пределы физического к «небесам над нами». В этом процессе влечение само утоляется благодаря творческой и помогающей стороне Воображения, содержащего подобно душе безграничные и неисчерпаемые возможности. Эти образные построения, стимулируемые влечением, обогащают и раскрывают душу. Так влечение соединяется с душой и круг замыкается.

[Sopheeya1984]

Чогьям Трунгпа - Преодоление духовного материализма

[Sopheeya1984]

Вам не надо втискивать себя в практику медитации; просто оставьте все как есть. Если вы практикуете таким образом, автоматически появляется чувство пространства и свободного движения; это выражение природы Будды, или глубинного разума, который пробивается сквозь заблуждения. Тогда вы начинаете обнаруживать понимание «истины пути», т.е. четвертой благородной истины. Это простота, такая, как осознание ходьбы. Сперва вы осознаете, что стоите, затем осознаете, что ваша правая нога поднялась, качнулась вперед, коснулась земли, стала на нее; далее поднимается левая нога, качается, касается земли, становится на нее. Такое огромное множество деталей включено в простоту и отчетливость нашего пребывания в этом самом месте, здесь и сейчас!

То же самое справедливо и по отношению к практике осознания дыхания. Вы осознаете дыхание, входящее в ноздри, выходящее из них и наконец, растворяющееся в атмосфере. Это весьма постепенный и детальный процесс, и в его простоте заключена острая точность. Мы начинаем понимать, что все наши действия в повседневной жизни прекрасны и полны смысла.

Если вы наливаете чашку чаю, вы осознаете, как протягиваете руку, касаетесь чашки, поднимаете ее, льете в нее кипяток, Наконец вода вливается в чашку, наполняет ее, вы перестаете лить кипяток и ставите чашку на стол с полной точностью, как это делается в японской чайной церемонии. Вы осознаете, что каждое точное движение обладает величием. Мы давно уже забыли о том, что все виды деятельности могут быть простыми и точными. Любой акт нашей жизни может содержать красоту и точность – и таким образом обладать необычайной прелестью и достоинством. И процесс общения может стать красивым, если мы видим его в свете красоты и точности. Каждая пауза, сделанная в процессе разговора, становится своеобразным таком препинания. Сказали,– оставьте пространство, сказали,– освободите пространство.

Эта практика точного видения ситуации в каждый момент при помощи таких методов, как осознание ходьбы, называется медитацией шаматха (пали: «саматта»). Медитация пути шаматха связана с путем хинаяны, дисциплинарным, или «узким» путем. Слово «шаматха» означает «наполненность миром». Есть рассказ о Будде, где повествуется, как он учил деревенскую женщину вырабатывать такую внимательность во время действия ношения воды из колодца. Он учил ее осознавать точные движения рук, когда она вытаскивает воду в ведре. Такая практика представляет собой попытку видеть в действии качество настоящего момента; именно поэтому она известна под названием «шаматха», т.е. «выработка мира». Когда вы видите настоящее в каждый настоящий момент, не остается места ни для чего, кроме открытости и мира.
нужно быть полностью удовлетворенным любой возникающей ситуацией

У нас имеется множество ожиданий, особенно если мы ищем духовного пути и связаны с духовным материализмом. Мы ждем, что духовность принесет нам счастье и покой, мудрость и спасение. Этот буквальный, эгоцентрический способ рассмотрения духовности необходимо полностью пересмотреть заново. И вот наконец, когда мы оставим всякую надежду на достижение какого-либо вида просветления, в то же мгновение начнет открываться путь.

Духовный путь действует таким лее образом; здесь дело в том, чтобы все наши ожидания истощились. Необходимо терпение. Вам не надо слишком энергично толкать себя на путь; просто ждите, дайте проявиться некоторому пространству, не будьте заняты стараниями понять «реальность».

Но если вы чересчур вынуждаете себя заниматься практикой, тогда путь духовности становится путем страдания, заблуждения, сансары, потому что мы оказываемся слишком заняты стараниями спасти себя. Мы слишком желаем чему-то научиться, слишком заняты удовлетворением своих стремлений к прогрессу на пути; мы не даем себе покоя и еще до начала пути постоянно пересматриваем весь процесс. Не следует нестись сломя голову к духовному пути, надо правильно и основательно к нему подготовиться. Ждите и проверяйте процесс своих «духовных исканий»; допустите некоторый просвет. Главное здесь заключается в том, что мы обладаем этим глубинным разумом, который светит нам сквозь наши заблуждения.

Вся эта огромная энергия, которая руководит обезьяной, и есть первичный разум; именно он толкает нас изнутри. Этот разум не похож на семя, которое вам нужно поливать; он скорее подобен солнцу, лучи которого видны сквозь просветы в облаках. Когда мы допускаем существование просвета, тогда к нам автоматически приходит спонтанное интуитивное понимание того, как продолжать движение по пути.

Если мы станем писать картинку с изображением открытого пространства, мы должны будем изобразить его при помощи земного горизонта. Так что необходимо вернуться к проблемам повседневной жизни, к проблемам кухонной раковины. Вот почему простота и точность повседневной жизни и деятельности оказываются очень важными. Если вы воспринимаете открытое пространство, вы должны вернуться к своим старым, знакомым, клаустрофобическим жизненным ситуациям и взглянуть на них более пристально, рассмотреть их, погрузиться в них, пока абсурдность их плотности не поразит нас, пока вы не сумеете увидеть также и их простор.

Вопрос:Как нам относиться к нетерпению, сопровождающему период ожидания?
Ответ:Нетерпение означает, что у вас нет полного понимания процесса. Если вы видите полноту каждого действия, вы больше не будете нетерпеливыми.

когда мы общаемся с другим человеком, нас подгоняет своеобразная невротическая поспешность. Мы должны начать с того, чтобы дать возможность некоторой спонтанности проникнуть сквозь эту поспешность, так, чтобы мы не бросались на человека, с которым общаемся, не были навязчивыми, не перегружали его. Особенно когда мы разговариваем с человеком о чем-то нас интересующем, мы прямо-таки прыгаем на собеседника. Спонтанность существует всегда; но она закрыта облаком мыслей; и всякий раз, когда в этой завесе из облаков возникает просвет, она влияет через открытое пространство. Дойдите до этой первой открытости, признайте ее; и сквозь это окно начнет функционировать глубинный разум.


Вопрос:Многие осознают истину о страдании, но не делают второго шага, не осознают причину страдания. Отчего это так?
Ответ:Я думаю, что здесь дело главным образом в безумии. Мы хотим спастись, мы хотим убежать от боли, а не рассматривать ее как источник вдохновения. Мы чувствуем, что страдание достаточно плохо, зачем же исследовать его дальше? Некоторые люди много страдают и понимают, что им не спастись от страдания; и они начинают постигать его сущность. Но в большинстве своем люди слишком заняты попытками избавиться от раздражения, слишком заняты поисками средств для отвлечения от самих себя; поэтому у них нет времени вглядываться в тот материал, которым они уже располагают; смотреть на него для них слишком неуютно. Но для того, чтобы стать полностью просветленной личностью, вдохновенной, как Гаутама Будда, вы должны обладать весьма открытым умом, быть разумным и любознательным человеком, должны исследовать все, даже если бы объект вашего исследования оказался уродливым, болезненным или отталкивающим. Интеллект такого рода является очень важным.
…
Чтобы работать с этими эмоциями и сферами мы должны начать с обзора ситуации, применяя более широкий ее охват. Это и есть медитация випашьяна (пали: «випассана»). Нам следует осознавать не только точные детали какой-то деятельности, но также и всей ситуации в целом. Випашьяна включает в себя осознание пространства, атмосферы, в которой эта деятельность происходит. Если мы видим точные детали нашей деятельности, такое осознание создает также и некоторое пространство. Осознание ситуации в малом масштабе одновременно приносит и крупномасштабное осознание, а из него развивается всеохватывающее осознание медитации махавипашьяна (пали: «махавипассана»). Иными словами, имеет место осознание всей структуры ситуации, а не направление внимания на детали. Мы начинаем видеть стереотип наших фантазий вместо того, чтобы погружаться в них. Мы обнаруживаем, что нам нет нужды бороться со своими проекциями, что стена, отделяющая нас от них,– наше собственное творение. Прозрение несубстанциональной природы эго есть праджня, трансцендентное знание. С проблеском праджня мы освобождаемся от напряжения, понимая, что нам более не нужно поддерживать существование эго. Мы можем позволить себе быть открытыми и великодушными. Мы видим другой способ подхода к своим проекциям, и это дает нам вдохновляющую радость. Здесь – первый духовный уровень достижения бодхисатвы – первый бхуми. Мы вступаем на путь бодхисатвы, на открытый путь махаяны, путь теплоты и открытости.

В медитации махавипашьяна мы не навязываем переживанию свои рассудочные идеи, наименования и категории, а чувствуем открытость пространства в любой ситуации. Таким образом, осознание становится очень точным и всеобъемлющим.
Медитация махавипашьяна означает, что мы даем вещам возможность быть такими, каковы они есть. Мы начинаем понимать, что для этого с нашей стороны не требуется никакого усилия, потому что вещи действительно таковы, каковы они есть. Нам не нужно смотреть на них таким образом, потому что они действительно так и существуют.

Следовательно, мы начинаем по-настоящему оценивать открытость и протяженность, так что благодаря этому располагаем пространством, в котором можно двигаться; нам не надо стараться применять осознание, ибо мы им уже обладаем. Поэтому путь махаяны – открытый путь, широкий путь. Он заключает в себе свойственное открытому уму желание позволить себе состояние пробужденности, разрешить своему инстинкту выйти на свободу.

Раньше мы рассматривали возможность проявления пространства для общения; но практика такого рода очень обдуманна и проникнута самосознанием. Когда мы практикуем медитацию махавипашьяна, мы не только наблюдаем за собой при общении, не только намеренно даем место просвету, не просто выжидаем с определенной целью; мы общаемся – и затем как бы освобождаем пространство. Оставьте все как оно есть, и более не беспокойтесь; не удерживайте и эту освобожденность как принадлежащую вам, как ваше творение. Откройтесь, оставьте все как есть – и откажитесь от обладания. Тогда из этого отказа проявится спонтанность пробужденного состояния.

Те, кто почти готов, обладают вполне открытым умом, но они следят за собой больше, чем это необходимо. Те, кто полностью готов, услышали тайное слово, пароль Татхагаты: «Кто-то уже сделал это; кто-то уже перешел через поток; это открытый путь; это возможно; это путь татхагаты. Поэтому просто откройтесь, неважно как, когда и почему. Это прекрасная вещь; это уже произошло с кем-то другим, так почему же не с вами? Зачем же тогда делать различие между „вами“ и остальными Татхагата?»

«Татхагата» означает «тот, кто пережил татха», т.е. «то, что есть», «как оно есть». Иными словами, это переживание «как оно есть». Итак, идея Татхагаты есть способ вдохновения, исходный пункт; она говорит нам, что другие уже сделали это, другие уже пережили это. Этот глубинный инстинкт уже вдохновил кого-то – инстинкт «пробуждения», открытости, спокойного качества разума.

Путь бодхисатвы существует для тех, что смелы и убеждены в могучей реальности природы Татхагаты, существующей внутри них самих. Те, кого по-настоящему пробудила такая идея, как идея «Татхагаты», находятся на пути бодхисатвы, на пути храброго воина, который полагается на свою потенциальную способность завершить странствие, полагается на природу будды. Слово «бодхисатва» означает: «тот, кто достаточно смел, чтобы следовать по пути бодхи». «Бодхи» – это «пробуждение», «состояние пробужденности». Это не говорит о том, что бодхисатва должен быть полностью пробужденным; но он желает идти по пути пробужденных.

Путь состоит из шести видов трансцендентной деятельности, которые проявляются спонтанно. Это трансцендентное великодушие, дисциплина, терпение, энергия, медитация и знание. Эти добродетели называются парамита, потому что «парам» означает: «другая сторона» или «другой берег», а «ита» – «прибыл». Итак, «парамита» означает: «прибытие на другой берег», на «другую сторону». Название указывает, на то, что действия бодхисатвы должны обладать прозрением, пониманием, которое превосходит централизованное понятие «я», Бодхисаттва не старается быть хорошим или добрым; однако он проявляет спонтанное сострадание.

Великодушие

При изучений буддийских писаний трансцендентное великодушие обычно понимается неправильно – как проявление доброты по отношению к тем, кто ниже нас. Кто-то –испытывает боль, страдает, « мы находимся в более высоком положении и можем спасти его; но смотреть на кого-то сверху вниз – очень глупо. А у бодхисатвы великодушие не бывает таким черствым; это нечто весьма сильное и мощное, проявляющееся в общении.
Общение должно преодолевать раздражение; иначе оно будет похоже на попытку устроить себе постель в зарослях шиповника. Пронизывающие качества внешних расцветок, энергии и цвета устремляются к нам и пробиваются сквозь наши попытки общения, как шипы, прокалывающие кожу. Мы хотим подавить раздражение, и это создает препятствие нашему общению.
Общение должно быть излучением, получением и обменом. Всякий раз, когда в него включено раздражение, мы оказываемся неспособными видеть правильно, полно и ясно безграничные качества того, что приближается к нам, что предстает в виде общения. Внешний мир немедленно отвергается нашим раздражением, которое говорит: «Нет, нет, это раздражает меня! Прочь! Прочь!» Такое отношение полностью противоречит трансцендентному великодушию.

Следовательно, бодхисатва должен переживать в великодушии полное общение, превышающее раздражительность и стремление к самозащите. Иначе, когда шипы угрожают нам уколами, мы чувствуем, что должны защищать себя, потому что на нас нападают. Мы убегаем от данной нам огромной возможности общения; мы оказываемся недостаточно смелыми даже для того, чтобы взглянуть на другой берег реки; мы оглядываемся назад и стараемся убежать.

Великодушие – это желание давать, открыться без религиозных или философских мотивов, просто делать то, что требуется в любой момент каждой ситуации, не боясь ничего не получить взамен, Раскрытие может произойти прямо на большой дороге; мы не опасаемся, что нас ослепят дым и пыль человеческой ненависти и страсти; мы просто раскрываемся, полностью покоряемся, отдаем. А это значит, что мы не судим, не оцениваем. Если мы попытаемся вынести суждение о своем переживании или оценить его, если мы попробуем решить, до какой степени нам надо открыться, а до какой – оставаться закрытыми, тогда наша открытость не будет иметь никакого смысла, и сама идея парамита, трансцендентного великодушия, окажется тщетной. Наше действие ничего не превзойдет – и перестанет быть действием бодхисатвы.

Вся сущность идеи трансцендентности заключается в том, что мы видим сквозь наши ограниченные понятия, сквозь ограниченные концепции, сквозь психику войны «этого» против «того»; и вообще, когда мы смотрим на какой-то объект, мы не разрешаем себе видеть его должным образом. Автоматически мы видим свою версию этого предмета вместо того, чтобы действительно видеть его таким, каков он есть. Тогда мы полностью удовлетворены, потому что внутри уже сфабриковали собственное представление об этой вещи. Затем мы даем ей пояснения, судим о ней, принимаем ее или отвергаем; но здесь совсем нет процесса подлинного общения.

Поэтому трансцендентное великодушие заключается в том, чтобы отдавать все, что вы имеете. Действие должно быть открытым, целиком обнаженным. Суждения – не ваше дело; тот, кто получает, должен сделать жест приятия. Если получающие не готовы для вашего великодушия, они его не получат; если готовы – придут и возьмут. Таково безличное действие бодхисатвы. Он не думает о себе: «Не делаю ли я ошибок? Осторожен ли я? Перед кем мне следует открыться?» Он никогда не становится на чью-то сторону. Фигурально выражаясь, бодхисатва просто лежит, как труп. Пусть люди смотрят на вас, рассматривают вас; вы находитесь в их распоряжении. Такое благородное, полное действие не содержит никакого лицемерия, совершенно никаких религиозных или философских суждений. Вот почему оно трансцендентно, вот почему это – парамита. И оно прекрасно.

[Sopheeya1984]

Дисциплина

И если мы идем и рассматриваем «парамита морали», или «дисциплина», шила парамита, мы находим и здесь применение того же самого принципа. А именно: шила, или дисциплина, не является обязанностью по какому-то установленному набору законов или образцов поведения. Ибо если бодхисатва – полностью бескорыстная и открытая личность, тогда он будет действовать в соответствии с открытостью и не станет следовать правилам; но его действия просто совпадут с образцами. Для бодхисатвы невозможно нанести вред другим людям или уничтожить их, потому что он воплощает трансцендентное великодушие. Он полностью раскрылся и поэтому не делает различия между «этим» и «тем». Он просто действует в соответствии с тем что есть. С точки зрения какого-то другого человека (если бы этот другой наблюдал за действиями бодхисатвы), всегда кажется, что он поступает правильно, делает правильную вещь в правильное время. Но если бы мы попытались подражать ему, для нас это оказалось бы невозможным, потому что его ум столь точен, столь аккуратен, что он никогда не совершает ошибок. Он никогда не устремляется к неожиданным проблемам, никогда не создает хаоса и разрушения; просто он в своих действиях совпадает с образцами. Даже если сама жизнь оказывается хаотичной, он просто действует в соответствии с нею, участвует в хаосе, и каким-то образом все приходит в порядок. Бодхисаттва способен перейти реку, не попав в водоворот. Если мы полностью открыты и совсем не следим за собой, а обращаемся с ситуацией как она есть в состоянии совершенного раскрытия, тогда действие будет чистым, абсолютным, высшим. Однако, если мы попытаемся осуществить это чистое поведение при помощи усилия, наше действие, каким бы чистым оно ни было, окажется неуклюжим, ибо в нем все-таки будет присутствовать качество малоподвижности и неловкости, тогда как действия бодхисатвы оказываются плавными, и в них нет никакой натянутости. Все просто попадает на свое место, как будто кто-то истратил целые годы на то. чтобы вычислить заранее всю ситуацию, Бодхисаттва не действует преднамеренно; он просто находится в общении. Он начинает с великодушия открытости и сливается со структурой ситуации. Существует известная метафора: поведение бодхисатвы подобно походке слона. Слоны не торопятся; они только медленно и уверенно, шаг за шагом идут сквозь джунгли. Они просто движутся прямо вперед, они никогда не падают, никогда не ошибаются. Каждый их шаг тверд и точен.

Терпение

Следующий акт бодхисатвы – это терпение. В действительности мы не можем отделять каждый из шести видов деятельности бодхисатвы один от другого, представляя их в виде отдельных практических методов: каждый из них входит в другой и воплощается в нем. Таким образом, в случае парамита терпения это действие не является старанием контролировать себя, старанием быть усердным работником, чрезвычайно терпеливым человеком, который не считается со своей физической или душевной слабостью и продолжает идти все вперед и вперед, пока не упадет замертво. Но терпение бодхисатвы включает в себя также и умелые действия, как это имеет место с дисциплиной и великодушием.

Трансцендентное терпение никогда ничего не ожидает. Ничего не ожидая, мы не чувствуем нетерпения. Однако в жизни мы вообще ожидаем многого; мы подталкиваем себя; и действия такого рода в значительной мере основаны на импульсе. Мы находим что-то возбуждающее и прекрасное и весьма энергично подталкиваем себя в этом направлении. Однако рано или поздно оказывается, что мы отброшены назад. И чем сильнее мы устремляемся вперед, тем сильнее мы будем отброшены, потому что импульс – это некая мощная движущая сила, лишенная мудрости. Действие импульса подобно действию человека, бегущего с закрытыми глазами, действию слепого, который пытается добраться до места назначения. А действие бодхисатвы никогда не провоцирует сопротивление. Бодхисаттва может приспосабливаться к любой ситуации, потому что он никогда ничего не желает, никогда ничем не увлечен. Сила, скрытая в трансцендентном терпении, приводится в действие не преждевременным импульсом или чем-то в этом роде. Она очень медленна, надежна и непрерывна, как походка слона. Терпение – это также чувство пространства. Оно никогда не страшится новых ситуаций, ибо ничто не может удивить бодхисатву, – ничто! Что бы ни случилось,– будь то разрушительное явление или хаотическое, или творческое, приветственное, призывное,– бодхисатва никогда не испытывает потрясения или удара, потому что он осознает пространство между ситуацией и собой. А когда мы осознаем пространство между ситуацией и самим собой, в этом пространстве может произойти все что угодно. Все, что случается, случается в самой середине пространства. Ничто не происходит «здесь» или «там» в форме взаимоотношений или битвы. Поэтому трансцендентное терпение означает, что у нас мягкое взаимодействие с миром – мы ни с чем не боремся.

Энергия

Затем нам надо перейти к следующей ступени, к парамите энергии, вирья. Это такая энергия, которая немедленно вводит нас в центр ситуации, так что мы никогда не упускаем случая, не упускаем возможности. Иными словами, это радость, радостная энергия, как указывает Шантидева в своей Бодхисаттвачарьяватаре. Эта энергия есть радость; здесь не тот вид энергии, с которым мы напряженно работаем, потому что чувствуем необходимость так работать. Это радостная энергия, ибо мы полностью заинтересованы в творческой структуре своей жизни. Вся наша жизнь открывается великодушием, активизируется моралью, укрепляется терпением; и вот мы приходим к следующей ступени, ступени радости. Мы никогда не видим ситуацию как что-то совершенно неинтересное или неподвижное, потому что взгляд, бодхисатвы на жизнь определяется чрезвычайно открытым умом и напряженным интересом. Он никогда не оценивает; хотя нельзя сказать, что он становится совершенно безразличным человеком. Не означает это и того, что он погружен в «высшее сознание», в «высочайшее состояние самадхи», так что становится неспособным отличить день от ночи или завтрак от обеда. Это не значит, что он делается рассеянным или вялым человеком. Точнее всего это можно выразить, сказав, что он по-настоящему видит словесные и понятийные ценности такими каковы они есть, а затем видит дальше понятий и «щенок. Он видит, что производимые нами мелкие различия по сути дела ничего не меняют. Он видит ситуацию, исходя из всеохватывающего обозрения, а потому проявляет много интереса к жизни какова она есть. Таким образом, бодхисатва совсем не борется, он просто живет.

Вступая на путь бодхисатвы, он принимает обет не достигать озарения, пока не поможет всем живым существам достичь раньше него пробужденного состояния ума, или состояния будды. Начав с такого благородного акта отдачи, раскрытия, жертвы, он продолжает следовать по этому пути, проявляя огромный интерес к повседневным ситуациям, никогда не утомляясь от работы. Это вирья, упорная и радостная работа. Мы отбросили старания быть буддой, и теперь у нас есть время жить подлинной жизнью, ибо мы вышли за пределы невротической спешки,– и в понимании этого факта заключена огромная энергия.

Интересно отметить, что хотя бодхисатва принял обет не достигать просветления, он никогда не теряет ни одной секунды, потому что весьма точен и аккуратен. Он всегда живет глубокой и полной жизнью; в результате, прежде чем он поймет, где находится, оказывается, что он уже достиг просветления. Но его нежелание достичь просветления довольно странным образом продолжается даже после того, как он достиг состояния будды. Тогда сострадание и мудрость буквально вырываются из него, подкрепляют его энергию и убежденность. Если мы никогда не устаем от ситуаций, наша энергия будет радостной. Если мы полностью открыты, полностью пробуждены для жизни, у нас никогда не будет ни одного тусклого мгновенья. Это и есть вирья.

Медитация

Следующая парамита – это дхьяна, или медитация. Есть два типа дхьяны. Первый – это дхьяна бодхисатвы, состояние, в котором он в силу своей сострадательной энергии, переживает непрерывное всеохватывающее осознание. Слово «дхьяна» дословно означает: «осознание» т.е. «пребывание в состоянии пробужденности». Но это подразумевает не только практику медитации в формальном смысле. Бодхисаттва никогда не ищет состояния транса, блаженства или погруженности. Он просто пробужден по отношению к жизненным ситуациям каковы они есть. В особенности он осознает неразрывность медитации с великодушием, моралью, терпением, энергией. У него существует непрерывное чувство «пробужденности».
Другой тип дхьяны представляет собой практику сосредоточения, свойственную сфере богов. Главное различие между медитацией этого типа и медитацией бодхисатвы состоит в том, что бодхисатва не сосредоточивается на чем-то, хотя и имеет дело с ситуациями реальной физической жизни. В своей медитации он не устанавливает центральной власти, не наблюдает за тем, как действует или медитирует; так что его действие всегда бывает медитацией, а его медитация – всегда действие.

Знание

Следующая парамита – это праджня, или «знание». По традиции праджня символизируется обоюдоострым мечом, рассекающим все заблуждения. Даже если бодхисатва достиг совершенства в пяти других парамита, при отсутствии праджня другие действия оказываются неполными. В сутрах говорится, что пять парамита подобны пяти рекам, текущим в океан праджня; там говорится также, что чакравартин, царь вселенной, идет на войну во главе четырех разных армий; без руководства царя армии не будут знать направления. Иными словами, праджня – это разумная глубинная основа, структура, к которой приводят все прочие добродетели, и в которой они растворяются. Именно праджня пронизывает актуализированные версии действия бодхисатвы – великодушие, дисциплину, терпение и все остальное. Бодхисаттва может выполнять свои действия методично и правильно; однако без знания, без меча, рассекающего сомнения и колебания, его действия не будут подлинно трансцендентными. Таким образом, праджня – это разум, всевидящее око, противоположность «я», наблюдавшего за собой во время всех действий.
Бодхисаттва трансмутирует наблюдателя, или «я», в распознающее знание, в праджня-парамита. «Пра» означает «высший», «сверх», «джня» означает знание. Итак, это – «сверхзнание», полное и точное, которое видит все. Сознание, фиксированное на «том» и «этом», оказывается рассечено этим знанием, и такое рассечение создает двойное знание: праджня познания и праджня видения.

Праджня познания имеет дело с эмоциями; это прорыв сквозь враждующие эмоции, сквозь призму собственного отношения к себе самому; благодаря этому прорыву раскрывается то, что мы такое. Праджня видения есть преодоление первоначальной предубежденности мира; это значит увидеть ситуации такими каковы они есть. Поэтому праджня видения позволяет производить на ситуацию такое уравновешивающее воздействие, какое только возможно. Праджня полностью проникает сквозь любой вид осознания, который имеет хоть малейшую наклонность к разделению на «то» и «это». Такова причина того, почему лезвие меча праджня бывает обоюдоострым: оно рассекает не только в этом направлении, но также и в том. Бодхисаттва больше не переживает качества раздражения, которое появляется вследствие различия между «этим» и «тем». Он просто плывет сквозь ситуации, не испытывая нужды оборачиваться назад. Так все парамита взаимозависимы.

* * *
Вопрос:Определяете ли вы медитацию как простое внимание к тому, что мы делаем, как внимательность?
Ответ:Дхьяна, пятая парамита,– это осознавать, быть внимательным. Но дхьяна, как и любая другая парамита, не может существовать независимо, без трансцендентного знания, без праджня. Праджня бросает на практику осознания совершенно другой свет, преобразует ее в нечто большее, чем простая сосредоточенность, чем одностороння практика удерживания ума устремленным на какую-то вещь, на какой-то отдельный предмет. В сочетании с. праджня медитация становится осознанием всего окружения той отдельной ситуации, в которой вы находитесь. Ее результатом также будут точность и открытость, так что вы осознаете каждое мгновение, каждый шаг, каждое сделанное вами движение. И эта точность, эта простота расширяются до всеобъемлющего осознания ситуации в целом, Таким образом медитация не является практикой сосредоточенного размышления о какой-то вещи; она означает пробужденность по отношению к ситуации в целом, а также переживание простоты событий. Медитация – это и не просто практика осознания, ибо если вы всего лишь практикуете осознание, вы не развиваете интуитивное прозрение до той степени, которая необходима для расширения практики; и тогда вам приходится перемещать осознание с одного предмета на другой. Развитие праджня подобно развитию умения ходить. Вы могли бы начать с развития осознания всего лишь одной вещи, затем развить осознание двух вещей, потом трех, четырех, пяти и т.д. Но в конце, если вам надо ходить как следует, вы должны научиться расширять осознание, чтобы включать в него всю ситуацию, в которой вы находитесь, так, чтобы существовало одно осознание, охватывающее всю структуру той же самой ситуации. Чтобы сделать это, необходимо не сосредоточиваться на чем-то одном; тогда вы осознаете все.

* * *

Может быть, у вас существует большое желание общения, и вы направляете в такое общение всю свою энергию; а это весьма напряженный подход, ошеломляющий человека, с которым вы общаетесь, и у него не остается места для взаимного общения с вами. Конечно, вы поступаете так с самыми добрыми намерениями; однако нужно проявлять осторожность и видеть всю ситуацию, а не просто гореть желанием вложить что-то в другого человека. Нам необходимо научиться видеть обстановку и с точки зрения этого другого человека. По существу, мы должны обеспечить и для него какого-то рода пространство и открытость. Весьма трудно противостоять побуждению обратить другого в наш образ мыслей; мы часто испытываем подобное побуждение. Но нам следует быть осторожными, чтобы в общении наша рука не была слишком давящей. И единственный способ добиться этого – научиться оставлять пространство и открытость.

[Sopheeya1984]

Вопрос:Что заставляет нас отбросить желание?
Ответ:Открытие истинности того сурового факта, что вы не можете стать бодхисатвой, если не оставите желания сделаться чем-то. Нельзя играть с самим собой. Вы должны просто покориться. Вам надо по-настоящему раскрыться и оставить все. Если у вас появился какой-то проблеск понимания того, что такое покорность, тогда появится и вдохновение пойти дальше, дальше этого проблеска. Если вы пережили хоть крошечный просвет пробужденного состояния ума, хотя бы в долю секунды, тогда внутри вас существует огромное желание идти дальше по пути, тогда вы совершите нужные для этого усилия. Тогда мы понимаем, что для дальнейшего следования по пути нужно полностью оставить идею движения. Путь бодхисатвы разделяется на десять ступеней и пять дорог. В конце последней дороги, на десятой ступени, у вас возникает внезапный проблеск переживания, как будто вы вот-вот породите пробужденное состояние ума, как будто сию минуту вступите в него,– и в этот момент что-то внезапно тянет вас назад. Тогда вы понимаете, что эта единственная вещь, удерживающая вас позади, состоит в том, что вы еще не оставили старания стать чем-то. Это – ваджра самадхи, смерть желания.

Вопрос:В нормальной жизни беззаботность переплетена со скукой. Если мы ни о чем не беспокоимся, как это бывает в случае бодхисатвы, не превратимся ли мы тогда в какое-то растение?
Ответ: Энергия совсем не обязательно проявляется в виде разрушительной силы или силы обладания. Есть еще и другие энергии, совершенно не связанные с любовью или ненавистью. Это энергия точности, ясности, прозрения ситуации. Существуют энергии разума, которые возникают постоянно и которые мы не позволяем себе пережить как следует. Мы всегда рассматриваем энергию как разрушительную или обладающую. Но у энергии есть и нечто большее, чем эти стороны. Если вы действительно находитесь в соприкосновении с реальностью как она есть, тогда не возникнет ни одного тусклого момента; все время будут вспыхивать искры энергии, преодолевающие неведение и поверхностный, движущийся в одном направлении ум.

Вопрос:Но как нам узнать, каким образом и куда направить энергию?
Ответ:Поскольку вы видите ситуации очень ясно, гораздо более ясно, чем видели их раньше, поскольку вы видите их такими каковы они есть, вы знаете, как и куда направить энергию. Прежде Вы навязывали жизни свою версию реальности, вместо того, чтобы видеть вещи такими, каковы они есть в действительности. Поэтому, когда подобная завеса удалена, вы видите ситуацию какова она есть; тогда вы можете общаться с ней правильно и полно. Вам совсем не нужно принуждать себя что-то делать; существует непрерывный обмен, непрерывный танец. Это подобно тому, как солнце сияет, а растения растут. Солнце не имеет желания создавать растения; растения просто реагируют на солнечный свет, и вся ситуация развивается естественно.
Вопрос:Спонтанно?
Ответ:Да, спонтанно. Поэтому такое развитие будет точным, как в случае причины роста растений; оно весьма научно, ибо полностью соответствует причине. Таким образом ваши действия становятся чрезвычайно точными, потому что они спонтанны.

Мы делаем что-то одно, а наш ум оказывается занят сотней других вещей; поэтому он ужасно расплывчат. Мы должны подходить к повседневной жизни совершенно иначе. Другими словами, нам нужно открыть возможность для рождения интуитивного прозрения, которое на самом деле видит вещи такими, каковы они есть. Это прозрение вначале, возможно, будет довольно неясным проблеском того что есть, очень слабым мерцанием в сравнении с тьмой заблуждения. Но по мере того, как понимание подобного рода становится более активным и глубоким, неясность начинает отходить в сторону и растворяться.

Глава 13. Шуньята

Наиболее известные поучения Будды по этому вопросу представлены в «Праджняпарамита-хридайя-сутре», называемой также «Сутрой сердца»; Сутра говорит об Авалокитешваре; это бодхисатва, который выражает сострадание и искусные средства; там говорится и о Шарипутре, великом ар хате, который выражает праджня, или знание.
Авалокитешвара говорит: «Шарипутра, форма пуста; пустота – это форма; форма – ничто иное, как пустота – ничто иное, как форма». Форма – это то, что есть до того, как мы проецируем на этот феномен наши понятия; это первоначальное состояние «того, что есть», «того, что находится здесь» – красочные, живые, впечатляющие, драматичные, эстетические качества, которые существуют в любой ситуации. Форма может быть листом клена, упавшим с дерева и плывущим по горной реке; она может быть полной луной, уличной грязью или кучей мусора. Эти вещи – то, что есть, и в некотором смысле они – суть одно и то же – все они – форма, все они – предметы; это как раз то, что есть. Относящиеся к ним оценки создаются в нашем уме лишь позднее. Если мы по-настоящему посмотрим на эти вещи каковы они есть,– то они будут просто формами.

Таким образом, форма пуста. Но пуста от чего? по отношению к чему? Форма пуста от наших предварительных мнений, пуста от наших суждений. Если мы не оцениваем упавший кленовый лист, плывущий в ручье, не относим его к какой-либо категории, не считаем его противоположностью куче мусора в Нью-Йорке, тогда оба они существуют, являют собой то, что есть. Они свободны от предварительных мнений. Конечно, они суть именно то, что есть! Мусор – это мусор, а кленовый лист – это кленовый лист; «то, что есть» – это «то, что есть». Форма пуста, если мы видим ее без наших собственных личных интерпретаций. Но пустота – это также и форма. Это – необыкновенное замечание. Мы думали, что нам удалось во всем разобраться, мы думали, что нам удалось увидеть, что «все – одно и то же», если мы устранили свои предварительные мнения. Получается великолепная картина: все плохое и все хорошее, все, что мы видим,– все одинаково хорошо! Как прекрасно! Как гладко! Но следующий пункт состоит в том, что пустота – это также и форма, так что нам приходится рассматривать вопрос заново. Пустота кленового листа – это также форма; в действительности он не пуст. Пустота мусорной кучи – это также форма. Стараться видеть эти вещи пустыми – значит тоже облекать их в понятия. Форма возвращается. Было бы легко устранить все понятия и прийти к заключению, что все есть просто то, что есть. Это могло бы быть выходом, другим способом самоуспокоения. Нам нужно по-настоящему чувствовать вещи каковы они есть, качества, образующие кучу мусора, качества, образующие кленовый лист, свойства, выражающие сущность вещей. Нам нужно почувствовать их как следует, а не просто набросить на них завесу пустоты; это нам никоим образом не поможет. Мы должны видеть «суть» того, что существует, сырые и грубые качества вещей, в точности такими, каковы они есть. Это очень точный способ видеть мир. Таким образом, мы сначала стираем все наши тяжеловесные предварительные понятия, затем стираем даже тонкости таких слов, как «пустой», и это оставляет нас «нигде» – полностью с тем, что есть.

В конце концов мы приходим к выводу, что форма – это просто форма, а пустота – это просто пустота; в сутре это описывается как видение того факта, что форма – ничто иное как пустота, а пустота – ничто иное как форма; они неотделимы. Мы видим, что искание философского смысла жизни или ее красоты – это всего лишь способ самооправдания, утверждение, что вещи не так плохи, как мы думаем. Но вещи действительно так плохи, как мы думаем! Форма – это форма, а пустота – это пустота; вещи – это как раз то, что они такое; и нам не нужно стараться видеть их в свете какой-то особой глубины. В конце мы опускаемся на землю, мы видим вещи такими, каковы они есть. Это не значит, что мы обладаем вдохновенным мистическим видением с архангелами, херувимами и приятной музыкой. Но вещи видны такими, каковы они есть, в их собственных качествах. Следовательно, шуньята в этом случае представляет собой полное отсутствие понятий и каких бы то ни было факторов, даже таких концептуализации, как «форма – это пустота» и «пустота – это форма». Здесь вопрос в том, чтобы видеть прямо, не желая «высшего» сознания, смысла или глубины. Это просто прямое, буквальное восприятие вещей каковы они есть по их собственному праву. Существует рассказ о том, что когда Будда впервые провел беседу о шуньята, некоторые из архатов под воздействием учения скончались от сердечных приступов.

Являемся ли мы этерналистами, нигилистами или атомистами, мы постоянно предполагаем, что существует какая-то «тайна», нечто такое, чего мы не знаем; смысл жизни, происхождение вселенной, ключ к счастью. Мы боремся, чтобы раскрыть эту тайну, стараемся сделаться человеком, который знает ее, обладает ею; мы называем ее «Богом», «душой», «атманом», «брахманом», «шуньята» и тому подобными именами. Разумеется, подход мадхьямика к реальности не таков; хотя ранние школы буддизма хинаяны в какой-то степени попали в эту ловушку, и потому их подход считается истинным лишь частично.
В хинаяне эквивалентом шуньята является понимание преходящего и несубстанционального характера формы; поэтому в практике хинаяны медитация является двойственной; это созерцание многих аспектов непостоянства в процессах рождения, роста, распада и смерти и детальные их описания; это также практика внимательности, которая видит непостоянство событий в психической жизни. Архат созерцает события психической жизни и материальные предметы – и начинает видеть их как мгновенные и атомарные события. Таким образом он открывает, что постоянной субстанции или какой-нибудь вещи как таковой не существует. Ошибочность этого подхода проявляется в концептуализации существования взаимосвязанных, объективно реальных элементов, существование «этого» во взаимоотношении с «тем».

Мы можем увидеть эти мировоззрения (этернализм, нигилизм и атомистический плюрализм) почти во всех главных философиях и религиях мира. С точки зрения школы мадхьямика, эти три вида заблуждений в понимании реальности, по существу, неизбежны, пока мы не ищем ответа на предлагаемый вопрос, пока мы стремимся исследовать гак называемую «тайну» жизни. Вера во что-то – это просто способ наклеивать на тайну ярлык

Школа йогачара была первой школой буддийской мысли, которая имела целью преодолеть разделение между познающим и познаваемым. Ее приверженцы объясняю! заблуждение и страдание как возникающие вследствие ошибочной убежденности в существовании познающего индивида. Если человек верит в то, что он знает мир, тогда единый ум представляется ему расколотым на части, хотя в действительности его ясная поверхность только загрязнена. Заблуждающийся человек чувствует, что у него возникают мысли о внешних явлениях, что он реагирует на них,– и он захвачен ситуацией постоянного действия и противодействия. Просветленный человек понимает, что мысли и эмоции с одной стороны, и так называемый внешний мир с другой,– оба являются «игрой ума». Итак, просветленная личность не захвачена двойственностью субъекта и объекта, внутреннего и внешнего, познающего и познаваемого, «я» и «другого». Все оказывается самопознанием.
Для этой школы тайной является разум, то. что познает. Йогачарины разрешили тайну, постулируя неразделимый союз разума и явлений. Таким образом, нет познающего индивида, скорее все является «самопознанием». Существует только «один ум», который йогачары называют «самосветящимся познанием»; как мысли, гак и эмоции, как люди, гак и деревья суть его аспекты. Следовательно, это школа не напрасно получила в традиционной литературе название «читта-матра»; т.е. школа «одного лишь ума».

Однако Нагарджуна оспаривает положение йога-чаринов «один лишь ум» и фактически подвергает полному сомнению даже само существование этого «ума». Он изучил двенадцать томов писаний «Праджняпарамита», которые появились после второго поворота «колеса дхармы» Будды, т.е. учение среднего периода его жизни. Выводы Нагарджуны суммированы в принципе «непривязанности», который является главным принципом школы мадхьямика. Он говорит, что любой взгляд можно опровергнуть и что не следует останавливаться на каком-то одном ответе или описании реальности, крайнем или умеренном, включая понятие «один лить ум». Даже назвать таким ответом сам принцип непривязанности было бы заблуждением, потому что нельзя привязываться к непривязанности. Путь Нагарджуны был нефилософским путем – вообще не был какой-то формой философии. Сам Нагарджуна говорил: «Мудрый должен пребывать в серединном пути».

Философия мадхьямика представляет собой критический разбор теории йогачаринов о том, что все является «аспектом ума». Мадхьямика приводит следующий довод. Для того, чтобы утверждать, что все существующее – это лишь игра ума. должен существовать так же и кто-то, наблюдающий этот ум, познающий этот ум, кто-то, удостоверяющий его существование. Следовательно, главное положение школы йогачара г. необходимостью является аргументом в пользу наличия такого наблюдателя. Но. согласно собственной философии йогачаринов, согласно философии «самосветящегося познания», субъективные мысли о каком-то объекте ведут к заблуждению, поскольку не существует ни объекта, ни субъекта, а имеется только один ум, частью которого будет и наблюдатель. Поэтому утверждать, что этот единый ум существует, невозможно. Подобно физическому глазу, самосветящееся познание не может увидеть самое себя – точно так же. как лезвие не в состоянии рассечь себя. По собственному допущению йогачаринов, нет никого, кто знал бы, что единый ум существует.

Что же тогда мы можем сказать относительно ума, или реальности? Поскольку нет никого, кто воспринял бы ум, или реальность, само понятие существования в виде «вещей» и «формы» ошибочно; нет реальности, нет того, кто воспринимает реальность; нет мыслей, проистекающих из восприятия реальности. И если мы устранили это предварительное мнение о существование ума и реальности, тогда ситуации возникают во всей ясности, как они есть. Нет никого, кто должен наблюдать, никого, кто должен что-то познавать. Реальность просто есть, и как раз это подразумевает термин «шуньята». Благодаря таком) прозрению устранен наблюдатель, который отделяет нас от мира.

Тогда каким же образом возникает вера в существование «я», как начинается весь этот невротический процесс? Согласно мадхьямикам, дело происходит приблизительно так. В любом случае восприятия формы возникает и немедленная реакция воображения и неуверенности, относящаяся к предполагаемому субъекту, воспринимающему эту форму. Эта реакция почти мгновенна, она длится лишь ничтожную долю секунды. Как только мы осуществили узнавание вещи, нашим следующим действием будет ее наименование; а с наименованием, конечно, приходит и понятие. Мы склонны концептуализировать объект, а это значит, что теперь мы более не способны воспринимать вещи такими, каковы они есть в действительности. Мы создаем своего рода стенку, фильтр или занавес между собой и объектом. Именно это и препятствует поддержанию непрерывного осознания как во время практики медитации, так и после нее. Завеса отделяет нас от всеохватывающего осознания и от присутствия состояния медитации, поскольку мы вновь и вновь оказываемся неспособными видеть вещи такими, каковы они есть. Мы чувствуем себя вынужденными давать названия, переводить, рассудочно мыслить; и эта деятельность уводит нас все дальше от прямого и точного восприятия. Следовательно, шуньята – это не просто осознание того, что мы такое, чем мы являемся по отношению к какому-то объекту; это скорее ясность, которая преодолевает концептуальную оболочку и ненужные заблуждения. Мы более не охвачены очарованием объекта, не вовлечены в ситуацию, как субъект; здесь свобода от «этого» и «того». То, что остается, это открытое пространство, отсутствие дихотомии «то-это». Именно такое состояние имеет в виду «серединный путь» мадхьямика.

[Sopheeya1984]

Переживание шуньята нельзя развивать без первоначальной работы на узком пути дисциплины и техники. Техника для начала необходима; однако на некоторой стадии необходимо также, чтобы техника отпала. С точки зрения конечной истины, весь процесс учения и практики совершенно не нужен, ибо мы могли бы постичь отсутствие эго в одно мгновение. Но такую простую истину мы не приняли бы. Иными словами, нам нужно учиться, чтобы разучиться. Весь процесс заключается в проявлении «я»; мы начинаем с того, что учимся разбираться в невротических мыслях и эмоциях; затем, благодаря пониманию пустоты, открытости, устраняется система ложных понятий; это и есть понимание шуньята. «Шуньята» на санскрите означает буквально «ничто», «пустота», т.е. «пространство», отсутствие какой бы то ни было концептуализированной точки зрения. Так, Нагарджуна говорит: «Точно так же, как солнце рассеивает тьму, совершенный мудрец победит ложные привычки ума. Он не видит ни ума, ни мысли, полученной из ума»

«Сутра сердца» заключается «великим заклинанием» или мантрой. В тибетской версии говорится: «Итак, следует знать, что это мантра трансцендентного знания, мантра глубокого прозрения, непревзойденная мантра, не имеющая себе равных, мантра, которая успокаивает все страдания, она есть истина, ибо в ней нет обмана». Могущество этой мантры проистекает не от какой-нибудь воображаемой мистической силы слов, не из магии, а из значения слов. Интересно, что после рассмотрения шуньята – «форма пуста, пустота есть форма, форма – ничто иное как пустота, пустота – ничто иное как форма» и т.д.– далее сутра рассматривает мантру, В начале она пользуется понятиями медитативного состояния, а в конце – понятиями мантры, или слов. Это потому, что в начале мы должны развить доверие к своему пониманию, очистившись от всех предвзятых мнений; нам необходимо преодолеть, превзойти все верования, нигилизм, этернализм и т.д. И когда человек полностью раскрыт, когда он остался без единой маски, совершенно обнаженным и открытым,– в этот самый момент он видит силу слова. Когда сброшена маска с глубинного, абсолютного, наивысшего лицемерия, тогда мы действительно начинаем видеть драгоценность, сверкающую собственным светом,– энергетическое живое качество раскрытия, живое качество покорности, живое качество отречения.

Но в данном случае отречение – не просто отбрасывание чего-то; мы отбрасываем все – и начинаем чувствовать живое качество мира. И этот особый мир – не слабое чувство покоя, не едва заметная открытость; он обладает сильным характером, качествами непобедимости и несокрушимости, потому что не оставляет никаких лазеек для лицемерия. Здесь полный мир во всех направлениях, так как не существует ни единого темного пятнышка или уголка для сомнения или притворства. Полная открытость представляет собой и полную победу, гак как мы ничего не боимся, совершенно не пытаемся защищать себя. Потому-то эта мантра называется великой. Можно было бы думать, что вместо слов «Ом гатэ гатэ парагатэ парасамгатэ бодхи сваха», мантра должна была бы содержать какие-то слова о шуньята: «Ом шуньята махашуньята» или что-нибудь в этом роде. Вместо этого в мантре сказано: «гатэ гатэ парагатэ», т.е. «ушел, ушел, ушел на ту сторону, совсем ушел». Это выражение гораздо сильнее, чем слово «шуньята», потому что слово «шуньята» могло бы подразумевать новое философское объяснение. А тут вместо какой-либо философской формулировки мантра раскрывает то, что лежит по ту сторону философии. Поэтому она говорит: «гатэ гатэ», т.е. «ушел, оставил, освободился, раскрылся». Первое «гатэ» означает «освободился от завесы противоречивых эмоций»; второе «гатэ» представляет собой избавление от завесы примитивных верований относительно реальности. Иначе говоря, первое «гатэ» представляет нам идею «форма – пустота», тогда как второе «гатэ» относится к положению « пустота есть форма». Следующее слово мантры «парагатэ» означает «ушел на ту сторону, полностью раскрылся». И вот «форма есть форма» – «парагатэ», «но и не только форма есть форма, но и пустота есть пустота» – «парасамгатэ», т.е. «совсем ушел на ту сторону». «Бодхи» здесь означает «полностью пробужденный»: значение этого слова – «оставивший, полностью сбросивший маску, обнаженный, совершенно открытый». «Сваха» – традиционное окончание мантры, которое означает «да будет так!» Иными словами, «ушел, ушел, ушел на ту сторону, полностью раскрылся, пробудился; да будет так!».

Вопрос:И вы все еще продолжаете жить в мире с таким переживанием ?
Ответ:Да, разумеется! Понимаете, просветление не означает смерть; иначе оно было бы своеобразным самоубийством, а это смешно. Такой взгляд был бы нигилистическим подходом, попыткой уйти от мира.

Вопрос:Является ли частью этого отказа от начинаний долгое усилие – такое долгое, что мы оставляем его, истощив свои возможности? Можем ли мы оставить все до того, как устанем? Существует ли какой-то сокращенный путь? Должна ли обезьяна пройти через весь этот процесс, когда она бьется о стены и галлюцинирует?
Ответ:Думаю, да. Внезапное просветление приходит лишь при истощении сил; его внезапность не обязательно означает, что существует сокращенный путь. В некоторых случаях люди могут пережить неожиданную вспышку просветления, но если они не работают над тем, чтобы продолжить себе путь, возобновится действие обычных стереотипов их мышления, и ум опять станет загроможденным. Нужно совершить путешествие, потому что, как вы сказали, в той точке, где вы начинаете чувствовать разочарование, вы получаете свое.

Вопрос: Это как будто возвращает нас к дисциплинарному пути хинаяны, не так ли?
Ответ: Да, медитация – тяжелая работа; это, в определенном смысле, физический труд.

Вопрос:Когда мы начали его, нам как будто есть над чем поработать.
Ответ:Нам есть над чем поработать; но в то же время все, что вы делаете, относится только к данному моменту, а не к достижению какой-то цели в будущем. И это снова возвращает нас к практике медитации. Медитация не в том, чтобы начать утверждаться на пути; это понимание того, что мы уже на пути, это пребывание всецело в настоящем времени, в это самое мгновенье – сейчас, сейчас, сейчас! На самом деле мы не начинаем, потому что в действительности никогда не покидали пути.

Глава 14. Праджня и сострадание

Сострадание заключает в себе фундаментальное бесстрашие, бесстрашие, не знающее колебаний. Это бесстрашие отмечено огромным великодушием в противоположность такому бесстрашию, которое проявляется в насилии над другими. «Великодушное бесстрашие» являет собой чистую природу сострадания; и оно преодолевает животный инстинкт «я». «Я» хотело бы установить для себя территорию, тогда как сострадание полностью открыто и приветливо. Это особый жест великодушия, которое никого не исключает.

Сострадание начинает играть роль в практике медитации, когда вы чувствуете не только мир и спокойствие, но также и теплоту. Существует большое чувство теплоты, которое дает начало состоянию открытости и приветливости. Когда возникло подобное чувство, более нет ни озабоченности, ни опасения по поводу того, что какие-либо внешние обстоятельства создадут препятствия для вашей практики медитации.
Эта интенсивная теплота, которая развивается в практике медитации, распространяется также и на переживание осознания, приходящее после медитации. Обладая таким подлинным осознанием, вы не способны отделить себя от своей деятельности; сделать это будет невозможно. Если вы стремитесь сосредоточиться на своем действии, будь то заваривание чая или любой другой акт повседневной жизни, и в то же время пытаетесь осознавать ситуацию, вы живете в состоянии, похожем на сон. Как сказал один из тибетских учителей: «Неумелое старание сочетать осознание с действием подобны попыткам смешать воду и масло». Истинное осознание должно быть открытым, а не подстерегающим или защитным. Это состояние открытого ума, переживание открытого пространства внутри ситуации. Вы можете работать, однако осознание также способно действовать внутри контекста вашей работы, которая теперь станет практикой сострадания и медитации.

Обычно в нашей жизни осознание отсутствует; мы полностью поглощены тем, что делаем, позабыв об остальном окружении, плотно закрывшись от него. Но положительная сила сострадания и праджня открыта и разумна, остра и проницательна; она дает нам всеобъемлющее обозрение жизни, которое раскрывает не только отдельные действия и события, но также и общее их окружение.

Это создает правильную ситуацию для общения с: другими людьми. Имея дело с ними, мы не только должны осознавать то, что они говорят, но также и быть открытыми по отношению к общему настрою их бытия. Фактически, слова и улыбка человека представляют лишь небольшую часть его проявлений в общении. Не менее важно и качество его присутствия, то, что он есть на самом деле. Это обстоятельство способствует сближению в гораздо большей степени, чем одни только слова.

Когда человек одновременно мудр и сострадателен, его действия оказываются очень искусными и излучают энергию. Такое умелое действие называется упая, «искусное средство». Здесь «искусный» не означает «изобретательный» или «дипломатичный»! Упая просто происходит в ответ на ситуацию. Если человек целиком и полностью открыт, его ответ на жизнь будет весьма прямым, пожалуй, даже резким в понятиях общепринятой точки зрения, потому что «искусные средства» не оставляют места ни для какого вздора. Они раскрывают суть ситуаций и не воздействуют на них как они есть; они обладают чрезвычайно умелой и точной энергией. Если носимые нами прикрытия и маски оказываются внезапно сорванными этой энергией, такая ситуация будет крайне болезненной. Оно вызовет смущение, потому что мы обнаружим, что оказались голыми, незащищенными. В этот момент открытость и непосредственность подобного рода, резкая откровенность природы праджня и сострадания могут показаться в высшей степени холодными и безразличными.

Для общепринятого образа мысли сострадание означает просто доброту и тепло Этот вид сострадания писания называют «любовью бабушки». От практикующего сострадание можно ожидать чрезвычайной доброты и мягкости именно данного типа: он не обидит и мухи. Если вам для самосохранения требуется другая маска, другое одеяло, он даст их вам. Но истинное сострадание с точки зрения эго оказывается безжалостным, потому что оно не принимает во внимание стремления «я» сохранить самого себя. Это «безумная мудрость» – действие глубинной мудрости, но также и безумия, потому что оно не имеет отношения к буквальным и простодушным попыткам эго обеспечить собственный комфорт.

Логический голос эго советует нам быть добрым к людям, быть хорошими мальчиками и девочками, жить невинной маленькой жизнью. Мы заняты постоянной работой, снимаем уютную квартиру или комнату; и нам хочется, чтобы так продолжалось и дальше; но вдруг случается что-то такое, что вырывает нас из нашего безопасного гнездышка: мы или чрезвычайно подавлены, или происходит что-то крайне болезненное. И мы начинаем недоумевать – почему небеса столь неблагосклонны к нам? «За что Бог наказывает меня? Ведь я был хорошим человеком, никогда не сделал вреда ни одной живой душе!» Но в жизни есть нечто большее, чем все это.

Так что же мы стараемся сохранить? И почему мы так заняты тем, чтобы обезопасить себя? Внезапная энергия безжалостного сострадания отрывает нас от удобств и средств безопасности. Если бы мы никогда не испытывали подобного толчка, мы не могли бы расти. Нужно, чтобы нас выбили из размеренного, рутинного и удобного стиля жизни. Суть медитации не в том, чтобы стать честным и добрым в общепринятом смысле человеком, который старается обеспечить себе безопасность. Мы должны начать становиться сострадательными и мудрыми в глубочайшем смысле, открытыми и родственными миру каков он есть.

Как я уже говорил, символом сострадания в буддийских учениях является одинокая луна на небесах, тогда как ее образ отражается в сотнях чаш с водой. Луна не требует: «Если вы не откроетесь для меня, я не проявлю к вам симпатии и не стану вам светить». Она просто сияет. Все дело в том, чтобы не желать кого-то облагодетельствовать или осчастливить: здесь нет связи с какой-то аудиторией, нет «меня», нет «вас», нет «их». Речь идет об открытом даре, об полном великодушии без относительных понятий отдачи и получения. Такова глубочайшая открытость сострадания – это раскрытие без требований.

Просто будьте тем что вы есть, будьте господином положения. Если вы просто будете, жизнь потечет вокруг и сквозь вас; и это приведет к работе и общению с кем-то, а тут, разумеется, требуется огромная теплота и открытость. Если вы можете себе позволить быть тем, что вы есть, тогда вы не нуждаетесь в «страховом договоре», тогда вам нет необходимости стараться быть хорошим, благочестивым, сострадательным человеком.

Вопрос:Почему подлинно сострадательный человек не заботится о том, чтобы давать что-то?
Ответ:Здесь дело не в отдаче, а в раскрытии, во взаимоотношениях с другими людьми. Дело в том, чтобы признать существование других людей каковы они есть, а не подходить к ним с точки зрения неподвижной и предвзятой идеи удобства или неудобства.

Вопрос:Нет ли в идее безжалостного сострадания значительной опасности? Человек может подумать, что он проявляет безжалостное сострадание, тогда как на самом деле он просто агрессивен?
Ответ:Да, это действительно так. Ибо эта идея весьма опасна, Если на той ступени, о которой я говорю, изучающий намерен практиковать безжалостное сострадание, он должен уже проделать огромный объем роботы в области медитации, изучения, преодоления осознанных заблуждений и самообмана, должен обладать чувством юмора и т.д. После того, как он пережил этот процесс, проделал такое долгое и трудное путешествие, его следующим открытием будет открытие сострадания и праджня. Пока он не прошел через длительную практику медитации и обучения, для него будет чрезвычайно опасно практиковать безжалостное сострадание.

Глава 15. Тантра

Наконец мы достигаем десятой и последней ступени пути бодхисатвы,– это смерть шуньята и рождение в «светоносности». Шуньята как переживание отпадает, раскрывая светоносное качество формы. Праджня преобразуется в джняна, «мудрость». Но эта мудрость все еще переживается как некое внешнее открытие. Чтобы перевести бодхисатву в такое состояние, где он сам является мудростью, а не знает мудрость, необходим мощный толчок ваджра-самадхи. Это и есть мгновение бодхи, или «пробуждения», вступления в тантру. В этом состоянии пробужденности красочные, сверкающие качества энергий становятся еще более живыми.

Тогда как основное учение буддизма махаяны занято развитием праджни, трансцендентного знания, главное учение тантры связано с работой над энергией. В «Крийя-йога тантре» Ваджрамалы энергия описывается как «то, что пребывает в сердцах всех существ, самосущая простота, которая поддерживает мудрость. Эта неразрушающая сущность есть энергия великой радости, всепроникающая, подобная пространству. Это тело дхармы, свойственное непривязанности».

В тантристской традиции мы совсем не говорим о том, чтобы выйти за пределы эго; такая позиция чересчур двойственна; по сравнению с ней тантра гораздо точнее. Здесь нет вопроса о том, чтобы прийти «туда» или быть «там»; тантристская традиция говорит о пребывании «здесь».
Она говорит о трансмутации; при этом широко используется аналогия с алхимической практикой. Например, не отвергается существование свинца; но свинец трансмутируется в золото. Вам совсем не нужно менять его качество как металла; вы просто должны его трансмутировать.

Вы видите дальше аспекта отрицания шуньяты, дальше отрицания двойственности. Поэтому термин «шуньята» употребляется в тантре не слишком часто. В тантристской традиции термином татхата, «то, что есть», пользуются охотнее, чем термином шуньята, «пустота». Также гораздо чаще, чем «шуньята» употребляют санскритское слово прабхасвара, означающее «светоносность». Вы найдете эту ссылку на тантристскую традицию у Будды в последнем повороте Колеса Дхармы: вместо того, чтобы сказать, что «форма пуста, пустота есть форма» и т.д., он говорит, что форма светоносна. Светоносность, или «прабхасвара», связана с «махасукха», «великой радостью», «блаженством», полным достижением понимания того, что «пустота есть пустота».

Все еще существует осознание плотности и устойчивости земли, однако нет опасения ее утратить. Все открыто, безопасно, величественно; бояться нечего.

[Sopheeya1984]

Чогъям Трунгпа Ринпоче - Медитация в действии

[Sopheeya1984]

Вопрос: В беседе вы упомянули о "настоящем моменте", и я не пойму, как можно осознать абсолютное через осознание какого-то относительного мгновения времени.
Ответ: Что же делать, нам надо начать с работы внутри относительного аспекта, пока, наконец, этот настоящий момент не приобретет такое качество жизненности, что уже более не будет зависеть от относительного способа выражения настоящего времени. Можно сказать, что "теперь" существует все время, вне связи с понятием относительности. Но поскольку все идеи основываются на идее относительности, невозможно найти какие бы то ни было слова, выходящие за ее пределы. Таким образом, настоящий момент – единственный способ видеть непосредственно. Прежде всего, он находится между прошлым и будущим – сейчас. Затем мы постепенно открываем, что настоящий момент вообще не зависит от относительности. Мы обнаруживаем, что прошлого не существует, как не существует и будущего: все происходит теперь. Подобным же образом для того, чтобы выразить идею пространства, можно было бы сперва сделать какой-нибудь сосуд, а потом разбить его, тогда мы увидим, что пустота внутри сосуда – та же самая, что и вне него. Вот весь смысл техники. Сначала этот настоящий момент является в некотором смысле несовершенным; или можно даже сказать, что медитация несовершенна, ибо это практика чисто человеческого производства: мы стараемся быть спокойными, сосредоточиваемся на дыхании и тому подобное. Но, начав таким образом, мы затем постепенно открываем нечто большее, чем все это. Следовательно, усилия, вложенные нами в то, чтобы, например, открыть сущность настоящего момента, не будут истрачены понапрасну, хотя в то же время, пожалуй, видно, что сами по себе они довольно глупы. Но это – единственный способ начать.

Вопрос: Должен ли изучающий для медитации освободиться от "я" еще до ее начала, или это наступает естественно, в ходе практики?
Ответ: Это наступает естественно, потому что начать без "я" вы не можете. И в своей основе "я" не является плохим. Хорошее и плохое в действительности не существуют; мы пользуемся "я", а затем оно постепенно изнашивается, как пара обуви. Но вам нужно пользоваться этой парой, полностью износить ее, так, чтобы она не сохранялась.

Вопрос: Вы сказали, что существуют две основные формы медитации: девоционная практика, или попытки общения с чем-то более высоким, и другая – просто осознание того, что есть. Но ведь такая девоционная практика играет некоторую роль и в буддизме: у вас есть девоционные песнопения и тому подобное. Мне не вполне ясно, как совмещается одно с другим. Я хочу сказать, что эти две формы кажутся разными; как же в действительности они могут сочетаться одна с другой?
Ответ: Да, верно. Но тот тип девоционной практики, который встречается в буддизме, представляет собой всего лишь процесс раскрытия и покорения "я". Это процесс создания вместилища. Я не хочу сказать, что осуждаю другие формы девоционной практики, однако, если смотреть на них с точки зрения человека, который неискусно пользуется этой техникой, тогда девоционная практика становится страстным желанием освобождения. Мы видим себя совсем отдельными, заключенными в тюрьму, несовершенными. Мы считаем себя в глубокой основе дурными и стараемся как-то выбиться из этого положения. Иными словами, наша несовершенная часть отождествлена с "я", а нечто совершенное отождествлено с каким-то внешним существом, так что остается лишь одно: вырваться из тюрьмы. Этот вид девоционной практики представляет собой преувеличенное осознание "я", вернее, его отрицательного аспекта. Все же в буддизме существуют сотни вариаций девоционной практики, имеются сотни рассказов о достижении при помощи девоционной практики состояния пробуждения ума. Но в этих случаях девоционная практика всегда начинается без централизованного "я". Идея здесь та, что любое чувство достижения отбрасывается в открытое пространство, а потому практикующий не чувствует, что он собирает нечто. Я думаю, в этом заключено самое главное. Мы можем чувствовать огромное благоговение, но это благоговение будет особого рода абстракцией его формы, а потому оно не вызовет образования внутреннего центра. Мы просто отождествляем себя с этим чувством благоговения; это и все. Пожалуй, это иная форма благоговения, иная его концепция, при которой не существует никакого центра, а существует только благоговение.

Вопрос: Не возникает ли в этом случае огромный страх – когда мы открываемся и отдаемся?
Ответ: Страх – одно из орудий "я". Он предохраняет "я". Если мы достигаем такой ступени, где начинается состояние прозрения, где виден факт безумия "я", тогда возникает страх перед утратой этого "я"; и страх является одним из последних его средств. После этого пункта страха более нет, потому что цель страха – в том, чтобы кого-то испугать; а если этого "кого-то" не существует, страх утрачивает свою функцию. Видите ли, ваши реакции постоянно придают жизнь страху, а когда нет того, кто реагирует на страх, когда утрачено "я", – тогда перестает существовать и страх.

Вопрос: Следовательно, вы говорите о "я", как об объекте?
Ответ: Да.
Как я уже сказал, "я" похоже на мыльный пузырь. Оно объективно до определенного пункта, ибо, хотя в действительности и не существует, – это нечто непостоянное, – фактически проявляется как объект в большей степени, нежели является им. Это другой способ самозащиты, стремления сохранить "я".

Вопрос: Тогда вы не можете уничтожить это "я" – или вы утратите силу узнавания, способность познавать.
Ответ: Нет, это не обязательно. Потому что "я" не содержит в себе понимания, в нем не Заключено никакого прозрения. Оно все время существует ложным образом и способно только на то, чтобы создавать путаницу, тогда как прозрение – это нечто большее.

Вопрос: Не хотите ли вы сказать, что "я" представляет собой скорее вторичное, а не первичное явление.
Ответ: Да, в значительной степени это так. В некотором смысле "я" – это мудрость; но ему также случается бывать и незнающим. Видите ли, когда вы понимаете, что вы не знаете, это – начало раскрытия мудрости, это сама мудрость.

Вопрос: Как же можно самому решить, что такое наше "я" – неведение или мудрость?
Ответ: В действительности вопрос не "в том, чтобы решать что-то. Мы просто видим. Понимаете, здесь в основе нет прочной субстанции, хотя мы говорим, что "я" существует в виде устойчивого явления с различными аспектами. Но фактически оно просто живет во времени, как непрерывный процесс созидания. Оно постоянно умирает и все время возрождается. Поэтому реально "я" не существует. Однако, оно также совершает действия мудрости: когда "я" умирает, это сама мудрость, а когда "я" впервые сформировалось, это начало самого незнания. Таким образом, "я" и мудрость в действительности совсем не являются отдельными друг от друга. Определить это кажется довольно затруднительным; мы в какой-то степени были бы счастливее, если бы все отчетливо разделялось на черное и белое; но это, увы, не является естественным порядком существования. Нет никакого точного разделения между черным и белым и все вещи взаимозависимы. Тьма – это аспект света, а свет – аспект темноты; так что нельзя по-настоящему осуждать одну сторону и строить все на другой. Самому индивиду целиком предоставляется найти свой путь; и это вполне возможно. Точно так же поступает собака, которая никогда не плавала: если ее внезапно бросить в воду, она способна плавать. Подобным же образом мы обладаем своеобразным внутренним духовным инстинктом; и если мы захотим открыться, тогда каким-то образом непосредственно найдем свой путь. Здесь дело только в раскрытии; и нам совсем не нужны отчетливые определения.

Вопрос: Не затруднит ли вас суммирование целей медитации?
Ответ: Так вот, медитация и есть выражение самой цели. Медитация не предназначена для чего-нибудь, она сама есть цель. Обычно мы имеем цель в том, что делаем: что-то произойдет в будущем; и потому то, что я делаю сейчас, очень важно. С этим связано все понимание. А идея медитации состоит в том, чтобы выработать совершенно иной образ действий с вещами, при котором вас совсем не касается цель. Фактически медитация имеет дело с вопросом о том, существует ли такая вещь, как цель. И когда мы усваиваем этот иной способ действий в связи с ситуацией, нам более не нужно иметь цель. Мы никуда не идем. Вернее, мы на пути и одновременно у цели. Именно для этого в действительности существует медитация.

Вопрос: Не хотите ли вы сказать, что это будет погружением в реальность?
Ответ: Да, потому что реальность существует все время. Реальность – это не отдельное явление, поэтому все дело в том, чтобы стать единым с реальностью, чтобы находиться в реальности, – не достигать единства с реальностью, а отождествиться с ней. Мы уже являемся частью реальности, поэтому все, что нам остается сделать – это устранить сомнения. Тогда мы обнаруживаем, что находились там все время.

Ответ: Видимые вещи в известном смысле есть реальность. Нет ничего за пределами настоящего момента; поэтому то, что мы видим, есть реальность. Но вследствие нашего обычного способа видеть вещи, мы не видим их такими в точности, каковы они есть.
Видите ли, существует, между прочим, такая вещь, как личность. В действительности, мы не являемся индивидами, отдельными от окружающей среды, от внешних явлений. Вот почему тут необходимо пользоваться другим подходом. Ведь если бы мы были индивидами, никак не связанными с остальными вещами и явлениями, тогда не было бы необходимости для какой-то другой техники, которая приводит к единству. Дело здесь в том, что существует лишь видимость индивидуальности; но эта индивидуальность имеет лишь относительную основу. Если есть индивидуальность, тогда должно быть также и единство.

Вопрос: Да, но ведь именно индивидуальность обеспечивает единство. Не будь мы индивидами, мы не могли бы достичь единства. Разве это не так.
Ответ: Дело в том, что слово "индивидуальность" довольно сложно и двусмысленно. В начале индивидуальность может быть чересчур подчеркнута, поскольку существуют различные индивидуальные аспекты. Даже когда мы достигли стадии освобождения, там, пожалуй, есть элемент сострадания, элемент мудрости, элемент энергии и всевозможные разнообразные вариации. Однако то, что мы называем индивидом, есть нечто большее, нежели все это. Мы склонны видеть здесь один характер, на основе которого построено много явлений – в качестве способа найти какой-нибудь вид безопасности. Когда налицо мудрость, мы стараемся вложить в нее все; и тогда она становится как бы совершенно отдельным существом, отдельной личностью; но на самом деле это не так. Все же остаются индивидуальные аспекты, индивидуальный характер. Когда мы достигаем единства с реальностью, эта реальность не есть просто одна-единственная вещь; мы просто способны видеть под очень широким углом.

для тех, кто найдет трудной посадку со скрещенными ногами, вполне хорошо будет сидеть на стуле; действительно, в буддийской иконографии известна сидячая поза на стуле, "майтрейя-асана", так что и она вполне приемлема. Важно только держать спину выпрямленной, чтобы не возникло напряжения при дыхании. Что же касается самого дыхания, то, как мы уже сказали, здесь нет речи о сосредоточенности; мы стараемся стать едиными с чувством дыхания. В начале требуется некоторое усилие; но после непродолжительной практики осознание просто удерживается на грани дыхательного движения; оно лишь естественно следует за дыханием; и мы не особенно стараемся связать ум с дыханием. Мы стремимся почувствовать дыхание – выдох, вдох, выдох, вдох, – и обыкновенно бывает так, что выдох оказывается длиннее вдоха. Это помогает нам осознавать пространство и распространение дыхания наружу.

Нужно чувствовать себя вполне естественно и непринужденно, просто стараться отождествить себя с дыханием. Это и все, что требуется; в процесс не включены никакие идеи, никакой анализ. Всякий раз, когда возникают мысли, просто наблюдайте за ними, как за мыслями, а не как за предметом. Обычно выходит так, что когда у нас появляются мысли, мы вообще не осознаем, что это мысли. Предположим, мы планируем очередную воскресную прогулку – и мы настолько поглощены этими мыслями, что уже почти находимся на прогулке, даже не осознавая, что тут только мысли. А если мы видим, что такую картину создает всего лишь мысль, мы начинаем открывать, что она обладает меньшим качеством реальности. Во время медитации не следует пытаться подавлять мысли; нужно лишь стараться увидеть их преходящую, прозрачную природу. Не надо увлекаться ими; не надо и отбрасывать их; просто наблюдайте их и потом возвращайтесь к осознанию дыхания. Весь смысл здесь в том, чтобы культивировать приятие всего; мы не должны проводить различий, не должны быть вовлечены в какую бы то ни было борьбу. Такова основа техники медитации; она вполне проста и непосредственна. В ней не должно быть никаких преднамеренных усилий, никаких попыток контроля, никакого старания стать спокойным. Вот почему при этом пользуются дыханием. Его легко ощутить; не надо следить за собой, стараться делать что-то или производить какие-то действия. Такова причина, почему для начала важна техника. Техника медитации не классифицируется, как продвинутая техника или техника начинающего. Просто медитация сама постепенно растет и развивается.

Мудрость

Здесь слово означает познание ситуации, проникновение в нее, а не фактическое знание. Это – знание без "я", без эгоцентрического осознания того, что мы знаем, которое связано с "я". Итак, праджня– это обширное и далеко идущее знание, хотя в то же время оно обладает колоссальной проницательностью и точностью; и оно входит в каждый аспект нашей жизни.
И первое условие, выработать, своего рода храбрость, сделаться великим воином. Мы раньше упоминали об этом понятии; но, может быть, лучше рассмотреть его более детально. Так вот, когда воин идет на битву, он не думает о прошлом, не вспоминает о своем прошлом величии и могуществе, не думает он и о последствиях для будущего, не занимает себя мыслями о победе и поражении, о боли и смерти. Величайший воин знает себя, и он обладает огромной верой в себя. Он просто сознает и своего противника; он совершенно открыт и полностью осознает ситуацию, не думая о ней в понятиях хорошего или дурного. У него нет мнений, и это именно делает его великим воином; он просто бдителен.
Сначала наши теории могут быть следствием вдохновляющего действия прочитанных книг, так что мы не совсем отказываемся от учения и изучения, которые очень важны и могут стать источником душевного подъема. Ясно, что в процессе развития мы читаем не просто ради накопления информации. Нам нужно читать, будучи широко открытыми, не вынося суждений, просто стараясь получить. Поэтому читайте, учитесь, получайте от этого своеобразное вдохновение. Вы можете получить многое от всевозможных книг.
Это первая стадия, когда мы развиваем теоретическое знание. И часто бывает, что в известном пункте такая теория кажется почти облеченной в опыт, так что мы можем почувствовать, что достигли состояния духовного экстаза или просветления. Здесь налицо большой подъем, мы почти ощущаем, что увидели саму реальность.
Так что все, что мы нашли, необходимо немедленно претворять в действие

Это знание не является чем-то таким, что было достигнуто только самим Буддой; существует долгая традиция, созданная многими учителями, традиция исследования, изучения и проверки, подобная длительному процессу очищения золота при помощи ковки и плавления. Но все-таки принимать это на основании лишь чьего-то авторитета недостаточно. Нужно углубиться в проблему и выяснить все самостоятельно. Итак, единственное, что нам нужно делать, – это воплотить теорию в действие и начать медитацию, потому что одна только праджня сможет освободить нас от эгоцентризма, от "я". На этой стадии праджня это – критическое прозрение, которое противоположно незнанию, непониманию своей истинной природы.

Наконец, мы приходим к медитации. Сперва у нас была теория, затем размышление, а теперь – медитация в смысле самадхи. Первая стадия– спросить себя: "Кто я такой
мы начинаем подлинную медитацию без какой-либо цели, без мысли: "Мне хочется достичь". Мы не должны начинать с ожидания какой бы то ни было награды.
Нам нужно как-то проявить смелость, поскольку нас интересует эта практика и мы хотим идти дальше.

Вместе с осознанием того, что жизнь есть выражение смерти, а смерть – выражение жизни, что непрерывность не может существовать без прерывности, отпадает всякая необходимость далее цепляться за одно и страшиться другого. Основы для силы или слабости больше не существует.

[Sopheeya1984]

Чогъям Трунгпа – Миф Свободы Школа Тибета

Миф свободы и путь медитации

Полностью - тут:
http://spiritual.ru/lib/lindex_myth.html





Чогъям Трунгпа –
Миф Свободы
Школа Тибета

1.ВОИН ДУХА
Победить врага в себе

Когда человек начинает учиться, он никогда не знает ясно своих препятствий. Его цель расплывчата. Его намерение не направлено. Он надеется на награды, которые никогда не материализуются, потому что он ничего не знает о трудностях учения. Он начинает медленно учиться - сначала понемногу, затем большими шагами... То, что он узнает, никогда не оказывается тем, что он себе рисовал или вообразил, и потому он начинает пугаться. Учение всегда несет не то, что он от него ожидал... И если человек, испугавшись, побежит прочь, то его враг положит конец его притязаниям...
Если же человек, даже будучи испуганным, не отступает, то приходит момент, когда отступает его первый враг. Человек начинает чувствовать уверенность в себе... Если человек однажды уничтожил страх, то он свободен до конца жизни, потому что вместо страха он приобрел ясность мысли, которая рассеивает страх.

Необъятное количество мелочей свалится с него, если смерть сделает ему знак и если человек заметит ее отблеск или просто у него появится чувство, что его смерть здесь и ждет его. Смерть - это мудрый советчик, которого мы имеем. Надо спросить совета у смерти .
Если человек не помнит о своей смерти, то вся его жизнь будет только личным хаосом.
с осознанием своей смерти и с силой своих решений ученик размечает свою жизнь стратегически...
Жизнь ученика - это упражнение в стратегии.
Без осознания смерти все обычно, тривиально. Только потому, что смерть подкарауливает нас, мир является неизмеримой загадкой.
У человека осталось мало времени и совсем не осталось для ерунды. Отличное состояние! Лучшее на что мы способны проявляется тогда, когда мы прижаты к стене, когда мы ощущаем меч, занесенный над головой. Истинный ученик не хотел бы, чтобы было иначе.

Ученик должен принять ответственность за нахождение здесь, в этом чудесном мире, в этом чудесном месте, в это чудесное время. Ученик должен научиться делать каждый поступок идущим в счет, поскольку он будет здесь лишь короткое время. Фактически, слишком короткое, чтобы посмотреть все чудеса этого мира. Есть одна вещь, которая у человека неправильна. Он думает что у него масса времени. Он думает, что его жизнь будет длиться вечно. Если вы понимаете, что это не так, то чего вы ждете? Почему колеблетесь в том чтобы измениться? У вас нет времени для этой игры! То, что вы делаете сейчас, может оказаться вашим последним поступком на Земле. Это вполне может оказаться вашей последней битвой.
Существует особое всепоглощающе счастье в том, чтобы действовать с полным пониманием того, что это действие вполне может быть вашим самым последним.

Знаете ли вы, что в этот момент вы окружены вечностью? И знаете ли вы, что можете использовать эту вечность, если пожелаете?
Ученик всегда готов. Быть учеником - это не значит просто желать им быть. Это, скорее, бесконечное сражение, которое будет длиться до последнего момента жизни. Никто не рождается воином, точно также, как никто не рождается разумным существом. Мы сами себя делаем теми или другими.
Ученик в смирении принимает то, кем он является, но не для того чтобы сожалеть, а как живой вызов.
Воин не может жаловаться или сожалеть о чем-нибудь. Его жизнь - бесконечный вызов, а вызов не может быть плохим или хорошим. Вызовы - это просто вызовы. Основным различием между обычным человеком и учеником - воином является то, что воин все принимает как вызов, в то время как обычный человек принимает все или как благословение или проклятие.
Неуязвимость означает делать лучшее во всем, во что ты вовлечен. Ключом ко всем поступкам неуязвимости является чувство того, что ты... не имеешь времени. Вы должны повернуться, осмотреться вокруг, и тогда вы поймете, что ваше ощущение, будто у вас есть время, - идиотизм.

У вас нет времени, и в тоже время вы окружены вечностью. Вот парадокс для вашего разума! Сила дается нам согласно нашей неуязвимости.
Полное само осознание приходит к воинам только тогда, когда совершенно не остается чувства самодовольства: только если вы - ничто, вы становитесь всем.
Безупречность это ни что иное, как правильность использования энергии. Понять это возможно только запасшись достаточным количеством энергии.
Воины ведут стратегический список - они перечисляют все свои действия, а затем решают, что из перечисленного надо изменить ради усиления своей энергии. Чувство собственной значимости является основой для деятельности, поглощающей наибольшее количество энергии. Действия по перераспределению энергии ведут к безупречности.

2.МИФ СВОБОДЫ
ФАНТАЗИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

Техника чрезвычайно проста. Осознание движений тела, осознание дыхания и общей физической ситуации - вот технические приемы. Основная практика заключается в том, чтобы, как сказать, «присутствовать», - находиться именно здесь и в это самое мгновение. Цель - это также и техника. Находиться как раз в данном моменте, не подавляя себя и не распускаясь до неистовства, и пребывать в точном осознании того, что вы такое. Подобно телесному существованию, дыхание представляет собой нейтральный процесс, не обладающий никакой «духовной» окраской. Мы просто становимся внимательными к его естественному функционированию. Ум так сложен, экзотичен, постоянно жаждет всевозможных развлечений, что единственный способ совладать с ним - это направить его по прямому узкому пути дисциплины без отклонений в стороны. У нас нет возможности убежать; мы находимся здесь и не можем сделать шага в сторону. И простота такого узкого пути приносит открытое отношение к жизненным ситуациям, потому что мы понимаем: наше положение является безвыходным, и поэтому нам необходимо оставаться точно на этом месте.
Так что более четкое осознание эмоций и жизненных ситуаций, равно как и пространства, в котором они проявляются, может открыть нас для более обширного осознания. Развивается сострадательное отношение, теплота. Здесь на лицо приближение полного приятия себя, причем мы продолжаем придерживаться критического понимания. Мы с готовностью принимаем болезненные аспекты жизни вместе с ее радостными сторонами. Отношение к эмоциям перестает быть трудным делом: эмоции становятся самими собою, их не подавляют, им не потворствуют, их просто признают. Таким образом, точное осознание деталей ведет к открытому отношению ко всей комплексной целостности ситуации. Как великая река, текущая в океан, строгая дисциплина ведет практикующего к раскрытию всеохватывающего осознания. Медитация не является лишь наблюдением за простейшими процессами, - это прежде всего открытость по отношению к окружению, в котором эти процессы происходят. Окружение становится для нас напоминанием: оно все время несет нам послания, поучения, прозрения.
Так что, прежде чем искать связи с небом, нам следует вступить в связь с нашей землей и работать над своими основными неврозами. Весь подход заключается в том, чтобы развивать трансцендентный здравый смысл, видеть все вещи такими, как они есть, без преувеличений, без мечтаний о том, какими мы хотели бы их видеть.

3. РАЗОЧАРОВАНИЕ

Все слышанные нами обещания - это чистый обман. Мы ожидаем от учений, что они разрешат наши проблемы, обеспечат нас магическими средствами, которые помогут нам справиться с нашей подавленностью, агрессивностью, сексуальными отклонениями. Но, к своему удивлению, мы начинаем понимать, что ничего этого не происходит. Мы испытываем глубокое разочарование, понимая, что нам необходимо работать над собой и над своими страданиями, а не находиться в зависимости от какого-то спасителя или от магической силы технических приемов йоги. Мы переживаем разочарование, понимая, что нам необходимо отказаться от своих ожиданий, что нам не следует ничего строить на основе предвзятых мнений.
Достижение просветления с точки зрения эго, - это полнейшая смерть, смерть личности, смерть «я», «меня» и «моего», смерть наблюдателя. Это конечное и последнее разочарование. Движение по духовному пути весьма болезненно. Оно представляет собой постоянное сбрасывание масок, мы как бы удаляем их с себя целыми слоями, а в этом кроется одно разочарование за другим.
Такая цепь разочарований порождает стремление отбросить всякое честолюбие. Мы падаем все ниже и ниже, пока не коснемся почвы, пока не ощутим родство с самой основой здоровья - с землей. Мы становимся самым низким элементом, совершенно простым, самым маленьким, просто песчинкой без каких бы то ни было ожиданий. Когда мы оказываемся на этой почве, не остается места для мечтаний или несерьезных импульсов, и таким образом наша практика становится, наконец, действенной. Мы начинаем учиться правильно заваривать чай, учимся ходить прямо, не спотыкаясь. Весь наш подход к жизни становится более простым и непосредственным; теперь любые учения, которые нам случается узнать, любые книги, которые случается прочесть, обретают действенность. Они как бы подтверждают нашу практику, поощряют нас к работе в качестве песчинки, каковой мы и являемся, без ожиданий, без мечтаний.
Мы слышали так много обещаний, слышали так много заманчивых описаний всевозможных экзотических мест, видели так много снов, но с точки зрения песчинки нам не стоит и рассчитывать на все это. Мы всего лишь пятнышко пыли посреди вселенной. И в то же время наше положение весьма богато возможностями, очень красиво и пригодно для работы. Фактически, оно весьма привлекательно и многообещающе. Если вы - песчинка, то остальная вселенная, все пространство, вся протяженность принадлежит вам., потому что вы ничему не препятствуете, ничего не стесняете, ничем не владеете. Существует колоссальная открытость, вы как бы император всей вселенной, потому что вы всего лишь песчинка. Мир очень прост и в то же время так величественен и открыт, потому что ваше вдохновение основано на разочаровании, т. е. На отсутствии честолюбия эго.

4. СТРАДАНИЕ

Существуют три категории страдания или боли: всепроникающее страдание, страдание вследствие изменений и страдание вследствие страдания.
Всепроникающая боль - это и всеобщее разочарование вследствие агрессивности. Будете ли вы сдержанными или грубыми, видимо счастливыми или несчастными людьми, это не имеет значения. До тех пор, пока мы стараемся удержать свое существование, мы, охраняя себя, превращаемся в узел напряженных мускулов, что создает чувство дискомфорта
Мы торопимся, стараясь избавиться от своей боли, но, делая это, находим, что боль возрастает. Боль весьма реальна: мы не в состоянии притворяться, будто мы полностью счастливы и находимся в безопасности. Боль - наш постоянный спутник. Она длится постоянно - это всепроникающая боль, боль изменений и страдания вследствие страданий. Если мы ищем вечности, или счастья, или безопасности, тогда переживание жизни будет для нас переживанием страдания.

5. ОТСУТСТВИЕ ЭГО

Усилие обеспечить себе счастье, сохранить себя по отношению к чему-то еще - это работа эго. Но такие усилия бесплодны. Чувство постоянства и прочности личности оказывается иллюзией. В действительности такой вещи, такого явления, как эго, душа, атман, не существует. Последовательность заблуждений - вот что означает эго. Процесс, который представляет собой эго, фактически состоит из мерцания заблуждений, мерцания агрессивности, вожделения; все это существует только на мгновение. Поскольку мы не в состоянии удержать в настоящий момент, мы не можем также удержать «я» и «мое», не можем придать им прочность.
Чувство «себя» по отношению к другим вещам на самом деле представляет собой мгновенное различение, момент мысли. Если мы порождаем эти мимолетные мысли достаточно быстро, мы способны создать иллюзию непрерывности и прочности; данное явление подобно кинематографу: отдельные кадры следуют друг за другом так быстро, что это порождает иллюзию постоянного движения. Таким же образом и мы строим идею, убеждение в том, что наша личность и личности других людей прочны и обладают продолжительным существованием. Поскольку у нас имеется эта идея, мы манипулируем мыслями с таким расчетом, чтобы укрепить ее. Мы боимся всякой противоположной очевидности. Именно страх беззащитности, отрицание непостоянства держит нас в тюрьме. Только благодаря признанию факта непостоянства существует возможность, существует пространство для того, чтобы повторно родиться, существует возможность правильно воспользоваться жизнью как процессом творчества.
Есть две ступени понимания факта отсутствия эго. На первой мы постигаем, что «я» как некое прочное существо непостоянно, все время меняется, что только наши представления придали ему кажущуюся устойчивость; иными словами, «я» на самом деле нет. Поэтому мы приходим к заключению, что эго в действительности не существует. Но все же мы сформировали такое представление о несуществовании «я»; все еще имеется некий наблюдатель отсутствия «я», наблюдатель, отождествляющий себя с этим отсутствием эго и поддерживающий свое существование. Вторая ступень заключается в том, чтобы видеть сквозь это тонкое представление и освободиться от такого наблюдателя. Итак, подлинное отсутствие эго представляет собой отсутствие самого понятия несуществования эго. На первой ступени еще сохранено чувство, что кто-то замечает отсутствие «я», на второй - не существует даже и этого воспринимающего субъекта. На первой мы замечаем, что нет неподвижного существа, ибо все обладает существованием лишь по отношению к чему-то другому. На второй ступени приходит понимание, что для констатирования и подтверждения относительности необходим замечающий ее наблюдатель, а это вводит еще одно относительное понятие: наблюдателя и объект наблюдения.

Сказать, что действительное несуществование эго есть следствие постоянных изменений - это весьма слабый довод; здесь мы все еще считаем саму перемену чем-то постоянным. Отсутствие эго - это не просто идея о том, что, поскольку существует разрыв непрерывности, нет ничего, за что можно было бы удержаться. Подлинное несуществование эго включает также и несуществование разрыва непрерывности. Мы не можем придерживаться идее отсутствия непрерывности. На самом деле, отсутствие непрерывности не действует. Наше восприятие отсутствия непрерывности есть продукт неустойчивости; это лишь понятие. Так что здесь тоже налицо идея относительно единства позади феноменов или внутри них.

Идея несуществования эго часто использовалась для того, чтобы заменить реальность рождения, страдания и смерти. Проблема здесь в том, что поскольку у нас имеется представление об отсутствии эго и понятие боли, рождения и смерти, мы легко можем отвлечься ими, утешиться, говоря, что страдания не существует, ибо нет «я», которое переживает страдание, что не существует рождения и смерти, ибо нет никого, кто был бы их свидетелем. Это всего лишь дешевый эскапизм. «Некому страдать, так о чем же беспокоиться? Если вы страдаете, это, должно быть, ваша иллюзия». Здесь перед нами просто мнения, чистые спекуляции. Мы можем читать об этом, можем так думать, но, когда мы действительно страдаем, способны ли мы оставаться безразличными? Конечно нет, ибо страдание сильнее наших мелочных мнений. Подлинное понимание факта отсутствия эго прорывается сквозь мнения. Отсутствие представления о несуществовании эго дает нам возможность во всей полноте пережить страдание, рождение и смерть, ибо тогда не существует никаких философских словопрений.

Вся идея здесь в том, что мы должны отбросить все исходные позиции, все понятия относительно того, что должно быть. Тогда возможно непосредственное переживание явлений в их уникальности и живости. Тогда существует огромный простор для переживания, для того, чтобы дать возможность переживанию возникнуть и дойти до конца. Движение происходит внутри обширного пространства. И все, что там случается, удовольствие и страдание, рождение и смерть и т. п., не встречает препятствий, а переживается в своем самом полном аромате. Приятные или неприятные, они переживаются в полноте, без философских нагромождений или эмоционального отношения, которое заставляет вещи казаться удовлетворительными или невыносимыми.
В силу какой-то иронии, благодаря тому, что мы ясно видим несуществование эго и признаем этот факт, мы можем открыть, что в страдании заключено блаженство, что в непостоянстве содержится непрерывность, или вечность, а само отсутствие эго заключает в себе качество, свойственное земле, - качество прочности существования. Но эти трансцендентное блаженство; непрерывность и полнота существования не основаны на фантазиях, идеях или страхах.

[Sopheeya1984]

6.ПРЕОДОЛЕНИЕ САМОМНЕНИЯ
Ступени развития эго или космическая шутка

1. Форма или основное неведение.
2. “Чувство” прочности.
3. Восприятие - импульс.
А. Безразличие.
Б. Страсть.
В. Агрессивность.
4. Интеллект - мышление.
5. Сознание - эмоции.

Источник усилий подтвердить нашу прочность - это неуверенность насчет того, действительно ли мы существуем. Побуждаемые этой неуверенностью, мы стремимся доказать свое существование, находя вне себя некую отправную точку, нечто такое, с чем мы находимся в родстве, нечто прочное, отчего можно оттолкнуться и почувствовать себя отдельными. Но все предприятие становится сомнительным, если мы будем все время по-настоящему серьезно оглядываться назад. Не окажется ли так, что мы создали некий гигантский обман.
Этот обман - чувство прочности “меня” и другого человека. Дуалистический комплекс приходит из пустоты. Вначале существует открытое пространство, ноль, состояние самодостаточное без взаимоотношений. Но для того чтобы подтвердить нулевое состояние, мы должны создать кого-то, кто подтвердил бы, что ноль существует.
Все эти попытки подтвердить свою устойчивость очень болезненны. Но мы то и дело обнаруживаем, что внезапно соскальзываем с края площадки, которая, как нам казалось, обладает бесконечной протяженностью. Тогда нам приходится совершать новые попытки, спасаясь от смертельной опасности, немедленно надстраивая площадку, чтобы она снова казалась бесконечной. Мы не понимаем, что весь процесс совершенно не нужен, что нам не требуется площадка для стояния, что мы построили эти площадки на уровне земли, так что опасности падения никогда не было, не было нужды в опоре. Фактически наши хлопоты по сооружению надстройки для обеспечения своей устойчивости - это просто большая шутка, величайшая из всех, космическая шутка. Но мы возможно не найдем ее забавной, она может показаться нам серьезным и намеренным обманом.
Для более точного понимания этого процесса подтверждения прочности “я” и другого, т. е. процесса развития эго, полезно познакомиться с пятью ступенями развития эго.

Первая ступень - рождение эго называется “формой” или “основным неведением”. Мы не замечаем таких качеств пространства, как открытость, текучесть, разумность. Когда в нашем интеллектуальном переживании возникает просвет, т. е. проявляется пространство, когда имеет место проблеск сознания, открытости, ощущение личности, тогда возникает подозрение: “А если обнаружится что прочного “я” не существует? Какая пугающая возможность, я не стану доходить до этого!” Такая абстрактная паранойя, неприятное ощущение, опасение чего-то неверного - это и есть источник кармической цепной реакции. Здесь существует страх перед конечным смятением и отчаянием, страх перед отсутствием личности, перед состоянием без “я” - и этот страх является постоянной нашей угрозой.
Мы хотим сохранить некоторую устойчивость, но единственно доступным материалом для работы оказывается пространство, где нет эго; и вот мы пытаемся уплотнить это переживание пространства, как бы заморозить его. Неведение в данном случае не есть глупость, а скорее своего рода упрямство. Внезапно мы пугаемся открыв не существование “я”, мы не желаем принять этот факт; мы хотим удержать равновесие на какой-нибудь опоре.

За этим следует еще один шаг в попытках найти способ занять себя, отвлечься от нашей уединенности. Начинается кармическая цепная реакция. Карма зависит от относительности того и другого, от “моего” существования и “моих” проекций; но по мере того как мы непрестанно стараемся занять себя, непрестанно возрождается и карма. Т. е. существует страх оказаться неподкрепленными своими проекциями. Нам необходимо постоянно стараться доказать, что мы действительно существуем, а для этого надо ощущать свои проекции прочной вещью. Чувство прочности какого-то видимого внешнего предмета успокаивает нас, внушая мысль о том, что и мы являемся прочными существами. Это вторая ступень эго - “чувство”.

На третьей ступени эго вырабатывает стратегию трех видов, три импульса для взаимодействия со своими проекциями: безразличие, страсть и агрессивность. Эти импульсы направляются восприятием. Здесь восприятие представляет собой чувство само осознания: вы как бы обязаны официально сообщать в центр главного управления о том, что происходит в каждый данный момент. Тогда вы в состоянии манипулировать любой ситуацией, организуя ту или иную стратегию.
Однако мы не в состоянии дать эго надежную основу без интеллекта, без способности создавать понятия и названия. А теперь мы имеем необыкновенно богатую коллекцию явлений внутренней жизни. Поскольку их так много, мы начинаем разбивать их по категориям, раскладывать на отдельные полки, давать названия. Мы делаем это, так сказать, официально. Таким образом, “интеллект” или “мышление” представляют собой следующую 4 ступень эго. Но дальше и ее оказывается не вполне достаточно. Нам требуется активный и действенный механизм, чтобы координировать инстинктивные и интеллектуальные процессы эго. Это и есть последняя пятая ступень развития эго - “сознание”.

Сознание состоит из эмоций и часто нелепых мысленных стереотипов; все это взятое вместе формирует различные фантастические миры, которыми мы занимаем себя. Об этих фантастических мирах в писаниях упоминается, как о “шести обителях”. Эмоции - это как бы высшие проявления эго, генералы его армии; подсознательные мысли, грезы и другие размышления соединяют одно светило с другим. Таким образом, мысли образуют армию эго; они постоянно находятся в движении, постоянно чем-то заняты. Наши мысли являются невротическими в том смысле, что они хаотичны, все время меняют свое направление и набегают друг на друга. Мы непременно перескакиваем с одной мысли на другую - с духовных мыслей на сексуальное фантазирование, на мысли о деньгах, домашних делах и т. д. Все развитие пяти ступеней эго - неведение (форма), чувство - импульс, восприятие, мышление, сознание - это наша попытка оградить себя от истины нашей несубстациональности.

Практика медитации заключается в том, чтобы видеть, как призрачно это ограждение. Но мы не можем немедленно начать работу над самым основным неведением. Это было бы подобно попытке сразу обрушить стену. Если мы хотим ее снести, нам необходимо разобрать ее по кирпичику; мы начинаем с непосредственно доступного материала, с первой ступени. Иными словами, практика медитации начинается с работы над эмоциями и мыслями, в особенности с процесса мышления.

7.ПОГЛОЩЕННОСТЬ СОБОЙ

6 сфер эгодеятельности названы «обителями», в том смысле, что мы пребываем внутри отдельной версии реальности. Мы очарованы устойчивым, знакомым окружением, знакомыми желаниями и стремлениями так, чтобы нас охватило безграничное смятение из-за пустоты ума. Мы цепляемся за свои привычные стереотипы, потому что смятение растворяет в пустоте единственно знакомую для нас почву и разрушает способ занять себя. Мы боимся лишиться своей безопасности и своих развлечений, мы боимся выйти в открытое пространство, боимся вступить медитативное состояние ума. Перспектива состояния пробужденности оказывается слишком беспокойной, ибо мы не знаем, как держаться в этом состоянии; поэтому мы предпочитаем освобождению держаться в этом состоянии и возвращаемся обратно в свою тюрьму. Смятение и страдание становятся нашим заклятием, зачастую весьма безопасным и приятным.

Эти 6 сфер представляют, по преимуществу, эмоциональную настроенность по отношению к самому себе, к своему окружению, окрашенную и усиленную мысленными объяснениями, операциями рассудка. Как человеческие существа, за день мы можем пережить эмоции всех сфер - от гордости, свойственной сфере богов, до ненависти и паранойи сферы ада. Тем не менее, человеческая психология обычно оказывается прочно укоренившейся в одной сфере. Эта сфера представляет нам возможность особого рода заблуждения, дает способ занять и развлечь себя, чтобы не оказаться лицом к лицу с нашей фундаментальной неуверенностью, с глубочайшим страхом возможности понимания, что мы не существуем.

СФЕРА БОГОВ(1)
Неподвижность психики

Основное качество сферы богов - это неподвижность психики, всевозможные виды медитативной поглощенности, которая основана на эго, на подходе духовного материализма. В такой медитации медитирующий утверждает самого себя благодаря заострению внимания на каком-то объекте. Частный предмет медитации, каким бы глубоким он не казался, переживается в виде плотного образования, не обладающего прозрачностью. Эта практика медитации начинается с колоссального объема подготовки, так называемого «саморазвития». Действительно же цель такой практики не столько в том, чтобы создать некоторое прочное место пребывания, сколько в том, чтобы создать самоосознание концентрирующегося. Здесь налицо огромное самоосознание, и, безусловно, оно укрепляет уверенность в существовании медитирующего.
Если вы преуспели в такой практике, то действительно получаете весьма драматические результаты. Вы можете переживать необыкновенно яркие видения или звуки, приносящие вам вдохновение, видимость глубоких состояний, физическое и умственное блаженство. Можно пережить всевозможные и измененные состояния сознания или создавать их благодаря усилиям самоосознающего ума. Но все эти переживания поддельны; это как бы цветы из пластика, искусственные.

Мы могли бы утвердиться так же в какой-нибудь особой практике, например, повторении мантры или визуализации. Вы не вполне поглощены этой мантрой или визуализацией, но все же это вы создаете психические образы, вы повторяете мантру.
Такая практика, основанная на «мне», на том, что «я делаю это», опять таки представляет собой развитие самоосознания.
Сфера богов воспринимается благодаря грандиозной борьбе, она создается из страха и надежды. Боязнь неудачи и надежда на успех приносят новые и новые образы, доводя все это до наивысшего размаха. В данное мгновение вы полагаете, что вот-вот добьетесь своего, а в следующее - вы уже думаете, что вас ждет падение. Смена этих крайних состояний производит огромнейшее напряжение. Успех или удача невероятно важны для нас: «Мне конец, или «Это достижение доставило мне высочайшее наслаждение!»

[Sopheeya1984]

8.ВЫХОД ИЗ ЭГО

1-й шаг - глупость

нам приходится проявить смирение и признать, что невзирая на нашу интеллектуальную утонченность, даже действительное состояние ума остается примитивным: мы остаемся на уровне детсада, мы не умеем считать до десяти. Итак, сидя и медитируя, мы признаем тот факт, что мы - глупцы. И это оказывается необыкновенно мощной и необходимой мерой. Мы начинаем как глупцы - мы сидим и медитируем.
Нам нужно иметь желание оставаться в полной мере заурядными людьми, а значит принимать себя такими как мы есть, не стараясь сделаться лучше, стать более великими, более чистыми, более духовными, более проницательными. Если мы сможем принять наши несовершенства такими, каковы они есть, принять их вполне обычным образом, - тогда мы сумеем использовать их как часть пути. Но если мы будем стараться избавиться от наших недостатков, - они станут врагами, препятствием на пути к этому нашему «улучшению себя». То же самое справедливо по отношению к дыханию: если мы сможем видеть его таким как оно есть, не стараясь использовать его для улучшения себя, тогда оно сделается частью пути, потому что мы более не пользуемся им как орудием своего личного честолюбия.

2-й шаг - простота

Практика медитации основана на том, чтобы отбросить борьбу хорошего против дурного. Отношение, которое вы вносите в духовность, должно быть естественным, обычным, лишенным честолюбия. Даже если вы строите хорошую карму, вы все-таки рассеиваете кармические семена в будущее. А задача в том, чтобы полностью выйти из сферы кармического процесса, превзойти как дурную, так и хорошую карму.

В духовной литературе есть много упоминаний о великой радости; но причина, по которой это состояние называется великой радостью, блаженством, экстазом, самадхи и т. д. заключается в том, что она превосходит надежду и страх, удовольствие и страдание. Слово радость употребляется здесь не в обычном смысле наслаждения, но как высочайшее и фундаментальное чувство свободы, чувство юмора, способность видеть иронический аспект хитростей эго, уловок дихотомии. Если мы способны видеть эго, так сказать, с заоблачной высоты, тогда мы способны увидеть его юмористические свойства. Поэтому то отношение, которое мы вносим в практику медитации должно быть очень простым; но не основываться на старании собрать больше удовольствия или избежать страдания. Медитация - это естественный процесс работы на материале страдания и удовольствия, которые являются составными частями нашего пути.

Вы не стараетесь воспользоваться техникой медитации - молитвой, мантрой, визуализациями, ритуалами, техническими приемами дыхания, чтобы получить удовольствие или укрепить свое существование. Вы не пытаетесь отделить себя от техники, а стараетесь стать этой техникой, так, чтобы появилось чувство отсутствия двойственности. Техника - это и есть способ подражания стилю отсутствия двойственности. Вначале вы пользуетесь техникой как своеобразной игрой, потому что все еще воображаете что медитируете. Но все виды техники, например, ощущение и дыхание - являются весьма земными и имеют склонность к укреплению личности. Правильное отношение к технике будет такое, которое не рассматривает технику как магию, не считает ее чудом или какого-то рода глубокой церемонией, а всего лишь видит в этом чрезвычайно простой процесс. Чем проще техника, тем меньше процесс отклонения, потому что вы не питаете себя всевозможными увлекательными и соблазнительными надеждами и страхами.

Вначале практика имеет дело только с основными неврозами ума, с путанными взаимоотношениями между вами и вашими проекциями, между вами и вашими мыслями. Когда человек способен видеть простоту техники без специального какого-либо отношения к ней, тогда он способен так же соприкоснуться со своим мыслительным стереотипом. Он начинает видеть в мыслях простые феномены; при этом не имеет значения, будут ли эти мысли о земных делах или о чем то другом. Мы не считаем, что они принадлежат к некоторой особой категории, не считаем их хорошими или дурными, высокими или низкими, чистыми или грязными, мы всего лишь видим их просто как мысли. Когда вы относитесь к мыслям с сильным предубеждением, вы на самом деле питаете их, потому что мыслям необходимо ваше внимание, что бы выжить. Как только вы начинаете обращать на них внимание и распределять по категориям, они становятся очень мощными, ибо вы питаете их энергией, вы не увидели в них простых явлений. Если мы стараемся их успокоить, это оказывается еще одним способом их питания. Таким образом, вначале медитация нe является попыткой добиться счастья; не является она и стремлением добиться душевного покоя или мира, хотя они могут оказаться ее побочными результатами. Не следует рассматривать медитацию как отдых от раздражения.

Фактически, начав практиковать медитацию, человек всегда обнаруживает, что у него появляются всевозможные проблемы. Все скрытые аспекты вашей личности выходят на поверхность по той простой причине, что вы впервые разрешаете себе увидеть состояние собственного ума каково оно есть, впервые не даете оценки своим мыслям.
Вы начинаете все сильнее и сильнее чувствовать себя простым, ощущать всю прелесть простоты. Впервые вы делаете вещи с полнотой. Вы просто дышите, или просто ходите, или выполняете какую-нибудь технику. Вы просто выполняете ее и работаете с ней без всякой сложности. Все осложнения становятся прозрачными, они не затвердевают. Итак, второй шаг в подходе к эго состоит в том, чтобы начать относиться к мыслям очень просто. Мы не беремся за них, чтобы их утихомирить, а всего лишь видим их качество прозрачности.

Ваши простые взаимоотношения с дыханием и мыслями продолжают развиваться, и все ситуации жизни становятся простыми взаимоотношениями. Это простые взаимоотношения с кухонной раковиной, простые взаимоотношения с квартирой, мебелью, вещами, простые взаимоотношения с отцом, матерью, мужем, женой, детьми, друзьями, сослуживцами. Конечно это не значит, что человек внезапно преображается в святого. Разумеется, знакомые раздражения все еще находятся здесь: но это простые раздражения, прозрачные раздражения, не затуманивающие сознание.

Возможно, мелкие домашние дела не покажутся вам важными и значительными, но выполнять их простым способом чрезвычайно ценно и полезно. Если человек сумеет воспринять простоту такой, какова она есть, тогда медитация станет работой, которая продолжается в течении 24-х часов. Мы ощущаем огромное пространство, потому что нам не нужно наблюдать за собой со значительным напряжением. Вы окажитесь скорее воспринимающими ситуацию. Конечно, вы еще будете наблюдать за этим процессом и комментировать его; но , когда вы сидите в состоянии медитации, вы просто сидите; вы не пользуетесь дыханием или какой-то иной техникой. Вы входите в тесное соприкосновение с чем-либо. В конце концов, вам более не нужен переводчик, не нужен наблюдатель. Вот тогда язык понят правильно.

3-й шаг - внимательность и осознание

Медитация - это работа с нашей торопливостью, с нашим беспокойством, с нашей постоянной суетой , постоянной занятостью делами. Медитация обеспечивает нас пространством или почвой, где это беспокойство могло бы функционировать, могло бы найти место, чтобы оставаться беспокойным, и могло бы несколько релаксироваться в своем беспокойстве. Если мы не вмешиваемся в это беспокойство, то оно становится частью пространства. Мы не подавляем желание снова и снова ловить свой хвост, не выступаем против него.

Практика медитации состоит не в том, чтобы породить гипнотическое состояние ума или создать ощущение полного спокойствия. Старание достичь полного спокойствия отражает психологию нищеты. Стремясь к состоянию спокойствия ума, мы оказываемся настороженными против беспокойства. Тогда на лицо постоянное параноидное чувство, постоянная ограниченность. Мы ощущаем потребность быть постоянно на страже против внезапных приступов страсти или агрессивности, которые могут захватить нас, заставить утратить самоконтроль. Этот процесс настороженности ограничивает диапазон ума, ибо ум в этом случае не воспринимает всего происходящего.
Вместо этого медитация должна отображать психику богатства, пользуясь всеми теми явлениями, которые возникают в состоянии ума. Таким образом мы обеспечиваем достаточный простор для беспокойства, что бы оно могло функционировать внутри этого пространства; и тогда энергия перестает быть беспокойной, потому что она способна на фундаментальное доверие к себе.

Медитация как бы дает голодной корове огромный луг, покрытый сочной травой. Некоторое время корова может вести себя беспокойно и на этом лугу, но на какой-то ступени беспокойство станет незначительным, ибо пространство окажется таким обширным, что корова наедается и погружается в сон.
Признание беспокойства, отождествление с ним требует внимательности, - в то время как для предоставления корове большого пространства требуется осознание. Итак, внимательность и осознание всегда дополняют друг друга.

Внимательность есть процесс непосредственно соприкосновения с отдельными ситуациями; это соприкосновение становится точным и определенным. Вы общаетесь, вступаете в связь с проблематичными или раздражающими ситуациями простым способом. Существует неведение, существует беспокойство, существует страсть, существует агрессивность. Они не нуждаются ни в похвале, ни в осуждении. Это обусловленные ситуации, но их можно видеть ясно и точно при помощи не обусловленной внимательности. Внимательность подобна микроскопу: она не является ни наступательным, ни оборонительным оружием по отношению к микроорганизмам, которые мы находим с его помощью. Функция микроскопа - всего лишь точно показать то, что взято для рассмотрения. Внимательность не нуждается в ссылках на прошлое и будущее; она полностью находится в настоящем моменте. В то же время именно деятельный ум вовлечен в двойственное восприятие; ибо вначале необходимо пользоваться этим видом различающего суждения.

Осознание - это умение увидеть открытия сделанные внимательностью. Нам не нужно отказываться от содержимого ума, не нужно и удерживать его. Точность внимательности можно оставить такой какова она есть, потому что у нее имеется собственное окружение, собственное пространство. Нам не нужно принимать решение отбросить ее или хранить как сокровище. Таким образом, сознание - это «узнавание», «вспоминание». Но это «вспоминание» не припоминание прошлого, а означает узнавание результата внимательности. Внимательность представляет собой некоторую почву; она как бы обеспечивает нас пространством для признания агрессивности, страсти и т. д. Внимательность как бы предлагает тему, условия или слова, а осознание - это грамматика, которая обозревает все данные и правильно располагает условия. Испытав точность внимания, мы могли бы задать себе вопрос: «Что же мне с этим делать? Что я могу сделать дальше?» И осознание успокаивает нас: на самом деле нам ничего не надо делать, мы можем оставить все на естественном месте. Это можно сравнить с обнаружением в лесу прекрасного цветка: надо ли срывать его и нести домой или оставить его в лесу? Осознание говорит нам: «Оставь его в лесу, т. к. там естественное место для роста этого растения.

Таким образом, осознание - это готовность не привязываться к открытиям внимательности, а внимательность - это всего лишь точность; все есть то, что есть.
Внимательность представляет собой авангард осознания. Мы мгновенно улавливаем ситуацию, а затем растворяем эту точность в осознании. Так что внимательность и осознание работают совместно для того, что бы установить приемлемость жизненных ситуаций - такими какие они есть. Нам нет необходимости считать жизнь заслуживающей бойкота; нет нужды и потворствовать ей. Жизненные ситуации есть пища осознания и внимательности; мы не можем медитировать без возбуждения или подавленности, которые возникают в жизни.

Сочетание внимательности и осознания поддерживает странствие по круговороту жизни; так что практика медитации и духовного развития зависит от нашего круговорота. С большой высоты, откуда нам все видно, мы могли бы сказать, что нет необходимости ни в колесе жизни, ни в нирване, что всякое странствие бесполезно, т. к. все придет к тому от чего начинало свой путь. Но поскольку мы находимся на земле, совершать путешествие чрезвычайно полезно, принимая жизнь, как жизнь.

4-й шаг - скука

Артерия - это подсознательная болтовня вашего ума, вскрытая при помощи медитации. С вашей стороны медитация будет жестом полного смирения - вы просто сидите и вскрываете свои мысли, просто встречать вдохи и выдохи; это всего лишь естественное дыхание, не какое-то особенное; вы просто сидите и вырабатываете наблюдательность по отношению к дыханию.
В такой медитации нет сосредоточенности на дыхании, т. к. сосредоточенность заключает в себе нечто желаемое, нечто такое, чего надо придерживаться, например, вы находитесь «здесь» и стараетесь сосредоточится на чем-либо происходящем «там», а не «здесь». Это будет практикой не сосредоточенности, а внимательности: мы видим то, что происходит «там», не развивая сосредоточенность, которая ориентирована на цель. Все, связанное с целью, представляет собой движение от данной ситуации. В практике внимательности цели нет, нет и движения; вы просто внимательны к тому, что происходит.

Здесь нет никаких обещаний - любви, света, всевозможных видений; нет ангелов, нет дьявола, ничего не происходит. Все чрезвычайно скучно. Иногда вы чувствуете себя глупо. Часто при этом задают вопрос: «Кто кого дурачит? Разве я достигаю чего-нибудь?» Нет, вы ничего не достигаете. Идти по этому пути - значит уйти от всего; не остается места для того, что бы присесть и отдохнуть. Сидите и чувствуете свое дыхание, находитесь вместе с ним. Затем вы начинаете понимать, что взявшись за практику, подлинное вскрытие артерии еще не произошло. Настоящее вскрытие произойдет, если вы почувствуете ее утомительность, настоящую скуку. Вам надоело сидеть и скучать. Даже ваш внутренний наблюдатель не симпатизирует вам; он начинает посмеиваться над вами. Скука важна, т. к. она направлена против подтверждений. Подтверждения развлекают, всегда принося что-то новое, фантастическое, всевозможные решения. Оставляя в стороне идею подтверждения, налицо скука.

Практикующий достигает правильного понимания скуки и вырабатывается утонченность до тех пор, пока скука не станет холодной, как горная река. Река течет и течет методически и обыкновенно; но ее вода прохладна и свежа. Горы никогда не устают быть горами. Благодаря их терпению мы начинаем и правильно понимать. Испытывать скуку, все время сидеть и сидеть - это хорошее чувство. Сидеть, сидеть, сидеть, не пытаясь искать выход из скуки, не искать развлечения. Продолжать вскрытие артерий, пока скука не станет чрезвычайно мощной. Нам нужно упорно работать над ней. Если мы собираемся спастись от духовного материализма, введение в действие скуки и повторяемости оказывается очень важным. Без этого у нас нет никакой надежды, в самом деле никакой !
Европейцу или американцу не передается как следует это провозвестие скуки. Вместо этого понимание скуки превращается у него в воинствующее восхищение неподвижностью или в эстетическое любование простотой. Всем этим подменяют скуку и не видят ее подлинной сути. Она кажется необычной, но в действительности все было задумано не так.
Учение стремится вызвать скуку, что является необходимым аспектом узкого пути дисциплины; но вместо этого практика превращает археологическое и социологическое обозрение интересных вещей, в нечто такое, о чем вы можете рассказать друзьям: «Я провел в монастыре несколько лет; я наблюдал, как осень превращается в зиму; я занимался практикой медитации, все это было таким прекрасным, Я научился сидеть, даже ходить и есть. Это было восхитительное переживание, и мне совсем не было скучно». И вы предлагаете друзьям так же съездить туда и позабавится, собирая все новые подтверждения своей значимости.

Никаких интеллектуальных рассуждений, никакого философствования. Просто сидеть и заниматься практикой. Такова стратегия в развитии духовности без подтверждений.
Вот почему мы работаем с дыханием в качестве практики медитации. Простая близость к дыханию весьма монотонна и непривлекательна - мы не обнаруживаем, что у нас открывается третий глаз, не чувствуем, что у нас открываются чакры. Эта практика подобна статуе Будды, сидящего в пустыне. Здесь ничего не происходит, абсолютно ничего.
И когда мы это понимаем, мы начинаем странным образом сознавать, что происходит нечто величественное. Нет места легкомыслию, нет места поспешности. Мы просто дышим и находимся здесь. В этом есть нечто удовлетворяющее и полезное - а если бы мы хорошо и с удовольствием поели - в противоположность такой еде, когда мы “стараемся” получить удовольствие. Такой подход к понятию здравого смысла крайне бесхитростен.
По мере того, как вырабатывается подход Будды к практике медитации, он понял, что подобные трюки представляют собой только невротическую аффектацию. Он решил искать то, что просто, что действительно находится здесь же, раскрыть взаимоотношения между умом и телом, раскрыть взаимоотношения с подстилкой из травы, на которой он сидел, и с деревом бодхи над головой. Он всматривался в свои взаимоотношения со всем окружающим миром очень просто и прямо. Кто-то спросил Будду на заре его просветления: “Каковы твои доказательства? Как нам узнать, что ты просветленный?” Он коснулся рукой земли: “Эта твердая земля - мой свидетель. Эта плотная земля мой свидетель, эта самая земля - мой свидетель”.

Здоровое, точное и определенное, свободного от какого бы то ни было легкомыслия, - но опирающееся на то, что есть, - таково состояние пробужденности.
Дыхание есть объект медитации, но то окружение в котором происходит дыхание, так же является частью медитации.
Нам нужно постигнуть, что в пространстве существует материя, что материя не предъявляет никаких требований к пространству, а пространство не предъявляет никаких требований материи. Это взаимно открытая ситуация. Все основано на сострадании и открытости. Состраданию не свойственна особая эмоциональность в том смысле, что вы должны чувствовать себя плохо, когда кто-то страдает, что вы находитесь в лучшем сравнительно с другими положении и потому обязаны им помогать. Сострадание есть такая полнейшая открытость, когда у вас нет чувства территории. И это идет настолько далеко, что Будда вряд ли обладал индивидуальностью. Он был всего лишь песчинкой в огромной пустыне, и благодаря своей незначительности он стал “мировым просветленным”, ибо в этом состоянии не никакой битвы. Дхарма, которой он учил, была бесстрастной, лишенной агрессивности. А страсть полна желаний, она рвется на чужую территорию.
Поэтому, наша медитация оказывается практикой бесстрастия, отсутствия агрессивности. Она имеет дело с духом обладания, который заявляет: “Вот мой духовный путь, и я не хочу вашего вмешательства”. Но духовность - это ситуация с широким полем зрения; там вы можете свободно приходить и уходить, ибо ваши отношения с миром открыты. Это абсолютное ненасилие.

[Sopheeya1984]

6-й шаг - преграда двойственности

Как мы выяснили, скука весьма важна в практике сидячей медитации. Для достижения глубин медитации нет другого пути, кроме скуки. Но в то же время мы должны взглянуть дальше на желание подтверждений. Даже переживание скуки или близость с ней могут стать сами по себе еще одной хитростью, еще одним способом создать чувство покоя, чувства уверенности в практике медитации. Итак, кроме переживания скуки, необходимо иметь дело еще с чем-то, и это “что-то еще” - ситуации повседневной жизни, в которых заключены любовь, ненависть подавленность, и т. д., т. е. тонкие , но главнейшие эмоции.
Даже если мы легко сможем осуществлять практику с дыханием, мы все же не в состоянии игнорировать такую обширную сферу возможных и неожиданных помех. Вы можете закончить идеальный период сидячей медитации, во время которой пережили скуку, а затем вы идете в комнату, собираетесь позвонить по телефону своему другу - и обнаруживаете, что он не работает, т. к. вы не заплатили за него и вам его отключили, вы приходите в ярость, обвиняя всех.
Подобные мелочи возникают постоянно. Переживая эти ситуации, мы начинаем понимать, что наша практика ориентирована на подтверждение, что у нас существует вера в какую-то глубинную гармонию. Проблемы повседневной жизни представляют собой способ разрушить наши подтверждения, наш покой и уверенность; они дают нам возможность соприкоснуться со своими эмоциями.

Мы может быть окажемся способны увидеть простоту процесса рассудочного мышления, однако все же существуют очень сильные эмоции, работа с которыми чрезвычайно трудна и требует напряжения. Работая с эмоциями, мы имеем дело не только с “осознанием”, но так же и с “понятием”, “интеллектом”. Эмоции состоят из энергии, которую можно сравнить с водой, и из дуалистического процесса мышления, который подобен краске. Когда смешаны энергия и мысль, они становятся живыми и красочными эмоциями. Мышление сообщает энергии особое присутствие, чувство связи, делающее эмоции живыми и сильными. Основная причина того, почему эмоции беспокойны, болезненны и разрушительны состоит в том, что наши взаимоотношения с эмоциями оказываются не вполне ясными.

На уровне “осознания” структура этого стала такой действенной, что появляется конфликт между управлением эго и самим основным неведением, - как если бы министр стал более могущественным, чем сам король. Существует огромный конфликт, чувство, что ваши эмоции подавляют вас, что вы теряете свою глубинную божественность, свой центр управления. Болезненность эмоций происходит из этого конфликта. Однако, если человек по-настоящему способен на полную и основательную близость с эмоциями, - они более не являются внешней проблемой. Тогда мы способны войти в очень тесное соприкосновение с ними, с борьбой между нами и ими; тогда мы и наши проекции, мы и внешний мир - все это становится прозрачным. Такой подход заключает в себе устранение преграды двойственности, которая установлена понятиями; и это есть отсутствие относительных понятий, пустота.

Мы совершенно не пытаемся подходить к нашим проекциям как к возбуждающим и текучим ситуациям; вместо этого мы видим мир абсолютно плотным и неподвижным. Все являет собой замерзшее движение, замороженное пространство. Мы видим цвета такими каковы они есть, однако каким-то образом они превращаются в цвета пластмассы, а не радуги. Это качество плотности и есть преграда двойственности. Физическая ситуация плотности не имеет отношения к плотности психологической. Мы имеем дело с плотностью в сфере психики, с жесткостью, с металлическим качеством. На самом деле чрезвычайно интересно, что мы видим только свою собственную версию мира - его плотную версию. И восприятие оказывается сильно индивидуализированным, центрированным на самоосознании.

Немедленно пережить отсутствие понятий, отсутствие преграды двойственности - невозможно. Нам необходимо начинать с простой практики, а затем мы понемногу начнем воспринимать качество прозрачности мыслей и эмоций. Далее, мы должны попытаться выйти за пределы относительной ситуации прозрачности, т. е. преодолеть чувство, что “мы” видим прозрачность мыслей и эмоций. Иными словами мыслительные процессы и эмоции прозрачны и совершаются в пустоте, в пространстве. Это качество обширности, когда вы видите, что все происходит и действует в пространстве, является положительным пространством искусственных средств, следствием работы с ситуациями повседневной жизни. Фактически, творческие возможности и положительный аспект эмоций и жизненных ситуаций можно увидеть лишь благодаря переживанию пространства, а не его продукта. Если взаимоотношения человека с пространством получили надлежащее развитие, если они восприняты правильно, тогда нет никаких колебаний.

Мы говорим здесь о том, чтобы стать едиными с эмоциями. Это отличается от обычного подхода к ним и противоположно ему. Принято подавлять эмоции или проявлять их. Чрезвычайно опасно подавлять эмоции, потому что при это мы смотрим на них как на нечто ужасное, постыдное. А это означает, что наши взаимоотношения с эмоциями не являются по-настоящему открытыми. Поэтому разумный способ работы с эмоциями заключается в том, чтобы попробовать установить связь с их основной сущностью, так сказать с абстрактным качеством эмоций. Эта глубинная сущность, основное качество эмоций, их фундаментальная природа - просто энергия. И если мы способны установить связь с этой энергией, то энергия не вступает с нами в какой-либо конфликт.
Эмоции становятся естественным процессом. Попытки подавить эмоции или увлеченность ими становятся теперь ненужными, поскольку человек вполне способен видеть их основные характерные черты, видеть эмоции такими, каковы они есть, а именно это и будет осознание. Преграда, стена между вами и вашими проекциями удалена, - вернее не удалена, а стала как бы прозрачной. Когда в подходе к эмоциям не содержится никакой паники, - вы сможете обращаться с ними надлежащим образом, со всей полнотой. Тогда вы подобны человеку, достаточно искусстному в своей профессии, который не теряет головы, а просто выполняет свою работу основательно, выполняет ее в совершенстве.

Мы рассмотрели вопрос о том, как работать с сознанием, с последней ступенью развития эго; мы рассмотрели так же предыдущую ступень - стадию мышления. Когда мы говорим о том как обращаться с ними, то не ставим вопрос о полном их устранении; дело лишь в том, чтобы увидеть их подлинную суть и трансмутировать их смешанные свойства в трансцендентные качества. Мы все еще пользуемся энергиями мыслей, энергиями эмоций, энергиями умственной деятельности. Обычно, когда представлена идея эго, со стороны аудитории проявляется немедленная реакция: эго считается чем-то низким, каким-то врагом. Вы чувствуете, что должны его уничтожить, уничтожить “я”, “меня”; но такой подход является мазохистическим, самоубийственным. Люди склонны думать так потому, что обыкновенно, говоря о духовности, мы склонны воображать, что сражаемся с чем-то дурным. Мы - хороши; духовность - это как бы наивысшее добро, некий максимум, а другая сторона плоха. Однако истинная духовность не есть битва; это - наивысшее выражение практики ненасилия. Мы не считаем какую-либо свою часть низкой, не считаем ее врагом, а стараемся использовать все, как часть естественно процесса жизни. Как только выработано представление о полярности между добром и злом, мы уловлены в сети духовного материализма, который действует в сторону достижения счастья, как оно понимается ограниченным умом, т. е. на пути к эго. Стена двойственности не есть нечто такое, что мы должны разрушить, устранить или предать проклятию. Однако увидев эмоции такими каковы они есть, мы располагаем большим материалом для творческой работы. Это обстоятельство делает ясным то, что представление о сансаре зависит от представления о нирване, и наоборот; они взаимосвязаны. Если бы не было заблуждения, не было бы и мудрости.

7-й шаг -безстрашное утверждение
Рычание льва

“Рычание льва” - это бесстрашное утверждение, что любое состояние ума, включая эмоции, является ситуацией, пригодной для работы, напоминанием о практике медитации. Мы понимаем, что даже хаотические ситуации отвергать нельзя. Мы не должны рассматривать их как регрессивные, как возврат к заблуждениям. Нам необходимо уважать все, что происходит в состояниях нашего ума. Хаос следует считать очень хорошей новостью.

Существует несколько стадий в отношении к эмоциям: это стадии “видения”, “слышания”, “нюханья”, “прикосновения” и “трансмутирования”. В случае “видения” эмоций мы имеем общее осознание того, что у эмоций существует свое собственное пространство, собственное развитие. Мы принимаем их как часть умственного стереотипа, не подвергая сомнению, не ссылаясь на описания, не ищем помощи в доказательствах; мы прямо признаем что они таковы, что эти явления существуют. “Слушание” - это переживание пульсирования такой энергии, которая приходит к нам волнами. “Нюханье” представляет собой уяснение того, что энергия есть нечто пригодное для работы. Это подобно тому, как вы ощущаете запах еды, и он вызывает у вас аппетит, желание поесть, и это приходит до того, как вы приступили к еде. Еда хорошо пахнет, ее запах восхитителен, хотя мы еще ничего не съели. Так и здесь ощущается нечто пригодное для работы. “Прикосновение” есть чувство структуры всего явления; эту структуру вы можете как бы пощупать, как бы стать ее частью; вы ощущаете, что ваши эмоции не являются особенно разрушительными или неистовыми; это всего лишь приливы энергии, какую бы форму они не принимали - агрессивную, пассивную или форму желания. Стадия “трансмутации” - это не отбрасывание основных качеств эмоций, а скорее алхимическая практика превращений свинца в золото; вы не отбрасываете основные качества материала, а каким-то образом изменяете его суть и внешний вид. Таким образом вы переживаете эмоциональный прилив как он есть, но продолжаете работать с ним. Обычно проблема заключается в том, что при возникновении эмоций мы чувствуем, что они могут подавить существование нашей личности или доказательства ее существования.

Существует опасение, что эмоции могут стать чрезмерными, что мы поддадимся им и утратим свое достоинство, свою роль как человеческих существ. Трансмутация является полным переживанием такой болезни. Будьте внутри, эмоции, пройдите через нее, отдайтесь ей, испытайте ее. И вот вы начинаете идти навстречу эмоции, а не просто переживать е приближение к вам. Начинают развиваться особые взаимоотношения, как бы некий танец. Тогда могущественнейшие энергии становятся абсолютно пригодными для работы; они не захватывают вас, потому что им нечего захватывать, если вы не оказываете сопротивления. Там, где нет противодействия, возникает ритм; там одновременно раздается музыка и совершается танец. Это и есть “рычание льва”. Все, что возникает в уме, рассматривается как путь; все годится для работы. До тех пор, пока мы создаем “заплаты”, чтобы прикрывать то, что считается непригодным для работы с ситуациями, - пока создаем метафизические, философские, религиозные заплаты, - наше действие не будет львиным рычанием. Оно будет визгом труса.
Обыкновенно, во всех случаях, когда мы чувствуем, что не можем с чем-то работать, мы автоматически оглядываемся, стараясь найти какие-то внешние ресурсы, какую-то заплату, чтобы прикрыть свою неспособность. Мы заботимся о том, чтобы спасти лицо, избежать затруднений, избежать вызова со стороны своих эмоций.

В индийском Искусстве эпохи Ашики “львиное рычание” изображено в виде четырех львов, которые глядят в четырех направлениях символизируя идею неуязвимости. Любое направление перед ними - это символ всепроникающего сознания. Бесстрашие покрывает все направления. Если вы начинаете изучать бесстрашие, оно становится всепроникающим распространяясь во всех направлениях. Поскольку все направления перед вами, ничего не нужно защищать.
В львином рычании ничего не отбрасывается как плохое, ничто не является предметом желания как хорошее. То есть эмоции любого типа - все пригодно для работы. Мы можем с полной ясностью увидеть, что старание пользоваться опознавательными знаками или подтверждениями не приносят пользы. Мы должны по-настоящему и полно и основательно проработать ситуацию.

Основной смысл понятия “львиное рычание” заключается в том, если мы способны иметь дело непосредственно с эмоциями, способны относиться к ним как к материалу для работы, то нет никакой надобности во внешней помощи, в наставлениях. Ситуация станет саморегулирующейся, и любая помощь от посторонних окажется подтверждением. Таким образом вырабатывается подлинная самопомощь. И в этом месте не нужно избегать проблемы подтверждений, потому что для рассуждений и размышлений более не остается места. Все становится очевидным и немедленным, все доступно для работы. Нет возможности, нет времени, нет пространства для размышления о том, как изучать других людей, ибо ситуация крайне неотложна. Поэтом совсем нет мысли о том, как изобразить себя знающим человеком, нет места для идеи хитрости.

10-й шаг - открытый путь

1. Обет Бодхисаттвы

В Хинаяне (узком пути) упор делается на признание своих заблуждений. В Махаяне (большом пути) мы признаем себя Буддой - пробужденным, - и действуем в соответствии с этим, даже не смотря на то, что здесь могут возникнуть всевозможные сомнения и проблемы. Принятие обета Бодхисаттвы и шествие по пути Бодхисаттвы считается в писаниях актом пробуждения бодхи, “глубинного разума”. Стать “пробужденным” - в этом заключается способность более ясно видеть свои заблуждения. Мы с трудом переносим неприятное зрелище своих скрытых страхов и надежд, легкомыслия и невроза - перед нами открывается такой перенаселенный мир! В то же время это зрелище весьма богато. Основная идея здесь в том, что если мы ищем родства с солнцем, нам надо так же испытать родство и с облаками, которые закрывают солнце. Таким образом, Бодхисаттва относится положительно и к открытому солнцу и к закрывающим его облакам. Но сначала эти облака, эти заблуждения, которые закрывают солнце оказываются более важными, когда мы стараемся освободиться от уз, первое, что мы ощущаем, - это связанность.
На самом деле мы не в состоянии достичь просветления, пока не отбросим понятие “я”, которое лично достигает этого просветления. И до тех пор, пока в драме просветления существует центральный характер, “я”, обладающее определенными атрибутами, нет никакой надежды на достижение просветления, потому что это ничей проект - чрезвычайный, требующий напряженной работы; однако его никто не осуществляет, никто не наблюдает за ним, не следит за его развертыванием. Мы не в состоянии перелить свое существо из нашего грязного старого сосуда в новый, чистый. Если мы проверим свой старый сосуд, то обнаружим, что это совершенно непрочная вещь. И такое понимание отсутствия эго может прийти только благодаря практике медитации, которая имеет дело с дискурсивными мыслями и постепенно перерабатывает пять скандх ( ? ) в обратном направлении.

Когда медитация становится привычным способом отношений с повседневной жизнью, человек может принять обет Бодхисаттвы. Здесь дисциплина стала внутренним свойством, а не навязанной практикой. Это подобно участию в интересном проекте, на который мы с увлечением потратили много времени и усилий; никому нет надобности подбадривать нас или угрожать нам; мы обнаруживаем, что выполняем работу чисто интуитивно. Отождествление с природой Будды - это работа с нашей ситуацией, с нашей врожденной дисциплиной. Обет Бодхисаттвы признает существование заблуждения и хаоса - агрессивности, страсти, разочарованности, легкомыслия, - как части нашего пути. Сам путь похож на оживленное, широкое шоссе, на котором установлено множество заграждений: на нем ведутся строительные работы, происходит множество несчастных случаев, везде милиция. Дорога производит самое устрашающее впечатление. И все же она величественна, ибо это великая дорога. “Начиная с сегодняшнего дня до самого достижения просветления я желаю жить со своим хаосом и заблуждениями, а так же с хаосом и заблуждениями всех живых существ”. Так что здесь никто не играет в игру “кто выше”. Бодхисаттва весьма смиренный странник, который трудится на земле сансары (заблуждений) чтобы получить скрытые в ней сокровища.

[Кеппи]

Сделай оглавление чтоли!...