Книги от Софьи

[Sopheeya1984]

Так как мне не вполне ясно отношение форума к этой стороне человеческой жизни, то обращаю внимание на этот двойной пост: если он покажется зазорным, его можно просто удалить.

Клинические данные, которые Шандор Ференчи пытался увязать со вторичным слиянием частичных влечений, или с амфимиксисом, просто отражают тот факт. что последовательное развитие активности фрейдовских эрогенных зон накладывается на динамику перинатальных матриц, где все эти функции выполняются одновременно. Ключ к более глубокому пониманию психологии и психопатологии секса в том, что на перинатальном уровне бессознательного сексуальность тесно и неразрывно сплетена с ощущениями и эмоциями, ассоциирующимися с рождением и смертью. Любой теоретический или практический подход к сексуальным проблемам, в котором не признается эта основополагающая связь, а сексуальность рассматривается отдельно от двух других фундаментальных аспектов жизни, обязательно будет неполным, поверхностным и по своей действенности ограниченным.

Связь секса с рождением и смертью и глубокую завязанность сексуальной энергии в психологическом процессе смерти-возрождения объяснить непросто. Но само существование этой связи бесспорно, это можно показать на огромном количестве примеров из антропологии, истории, мифологии и клинической психиатрии

Наблюдения за рожающими женщинами показывают, что опыт деторождения содержит очень важный сексуальный компонент и сильный страх смерти. Такая связь не кажется особенно таинственной, так как генитальная область задействована при родах и прохождение ребенка, конечно, сопровождается возбуждением матки и влагалища с мощным накоплением и последующим разрешением напряжения. Также вполне логичен здесь элемент смерти, поскольку деторождение - серьезное биологическое явление, которое иногда представляет угрозу для жизни матери.

Однако совсем не ясно, почему повторное переживание собственного рождения включает сильный сексуальный компонент. Судя по всему, такая связь отражает глубокий физиологический механизм, действующий в организме человека; это можно показать на примерах из самых разных областей. Известно, что невыноси¬мые физические мучения (особенно те, что сопровождаются тяжелым удушьем), способны вызвать сильное сексуальное возбуждение и даже религиозный экстаз. Многие психиатрические больные, которые пытались повеситься и в последнюю минуту были спасены, потом рассказывали, что при сильном удушье у них воз¬никало исключительное сексуальное возбуждение. И хорошо известно, что у преступников-мужчин, умирающих на виселице, часто бывает эрекция и даже с эякуляцией во время смертной агонии.
Больные, страдающие так называемым <бандажным> синдромом, путают глубокую тягу к сексуальному удовлетворению в условиях телесной сдавленности и удушья. Другие пользуются разными приспособлениями, например, шарфами или петлями, привязанными к гвоздям, дверным ручкам или веткам дерева, что позволяет им мастурбировать, когда они задыхаются.

Можно думать, что все люди, подвергающиеся физическим и эмоциональным пыткам, обладают способностью преодолеть боль и достичь состояния странного экстаза (Sargant, 1957). Это удостоверяется свидетельствами, полученными в нацистских концентрационных лагерях, где люди подвергались бесчеловечным экспериментам, материалами организации <Международная амнистия>, а также сообщениями американских солдат, которые столкнулись с пытками у японцев во время второй мировой воины или побывали в плену во время войны в Корее и во Вьетнаме. То же происходит с членами религиозной секты флагеллантов, которые во все века подвергали себя и своих товарищей тяжким пыткам, чтобы пробудить сильное половое возбуждение, войти в состояние экстатического восторга и в конечном счете испытать единение с Богом. Эмпирическая трансценденция нечеловеческого страдания во время истязаний за веру и смерть мучеников тоже попадают в эту категорию. Можно привести еще много примеров духовной пато¬логии, когда членовредительство, пытки, жертвы, сексуальность, вызывающие ужас обряды и скатологические процедуры соединяются в странной эмпирической амальгаме, органично вплетаются в религиозные или полурелигиозные церемонии. Дополнительные данные того же рода связаны с психологией войн, революций и тоталитарной политики. Так, атмосфера смертельной опасности в кровавой битве будет вызывать сексуальное возбуждение у многих солдат. В то же время выход агрессивных и сексуальных порывов в условиях боевых действий связан, по-видимому, с перинатальными элементами. Речи военачальников и правителей, объявляющих войну и вдохновляющих массы на кровавые революции, изобилуют метафорами из контекста биологического рождения. Атмосфера концентрационных лагерей самым причудливым образом сочетает в себе сексуальные, садистские и скатологические элементы. Социополитические следствия всего этого подробно обсуждаются в главе восьмой.

Возможно, нейрофизиологической основой таких явлений являются анатомическое строение и функциональные характеристики лимбической системы головного мозга. В этой архаической части центральной нервной системы области, отвечающие за самосохранение организма и поэтому имеющие отношение к агрессивности, близко соседствуют с областями, которые играют важную роль в сохранении вида и поэтому имеют отношение к сексуальности. Понятно, что такие центры могут возбуждаться одновременно, или же возбуждение одного центра может передаваться на другой.

Разнообразный спектр явлений, связанных с человеческой сексуальностью. невозможно правильно описать и объяснить, если в теоретических рассуждениях по-прежнему ограничиваться элементами биологической природы и психологическими факторами, определенными биографией. Данные психоделической терапии доказывают без всякого сомнения, что можно субъективно переживать сексуальность на различных уровнях сознания и в разнообразных формах, хотя стороннему наблюдателю ее биологические, физио-логические и поведенческие проявления будут казаться одинаковыми. Исчерпывающее понимание сексуальности невозможно без сокровенного знания динамики перинатального и транс персонального уровней бессознательного.

[Sopheeya1984]

1. <Нормальная> сексуальность.

Хотя вообще признаетея, что полноценный сексуальный опыт - это всегда больше, чем просто адекватное биологическое функционирование, современные медицинские критерии сексуальной нормы в какой-то мере механистичны и ограничены. В них не включены такие элементы, как глубокое уважение к партнеру, состояние синергии и эмоциональной взаимности, чувства любви и единства в повседневных взаимоотношениях партнеров или во время полового акта. Обычно для признания половой функции адекватной считается вполне достаточным, если мужчина способен на эрекцию и на ее поддержание в течение приемлемого количества времени до эякуляции. Равным образом от женщины ожидается, что она будет реагировать на сексуальную ситуацию выделением соответствующих веществ в половых органах и будет способна достичь вагинального оргазма. В понятие нормы для представителей обоих полов также достаточная степень сексуального аппетита для полового сношения с частотой, соответствующей среднестатистическим данным.

Пациенты ЛСД-терапии и эмпирической психотерапии часто испытывают в ходе лечения глубокие сексуальные перемены. Рано или поздно их представление о сексуальности значительно расширяется, и они обнаруживают, что прежние критерии поверхностны, недостаточны и сомнительны. Они узнают, что сексуальный оргазм и у мужчин, и у женщин - это не событие по типу'<все или ничего>, что у него много степеней, отличающихся как по интенсивности переживания, так и по полноте разрешения. Во многих случаях лица, до терапии считавшие, что у них адекватный сексуальный оргазм, сообщают об удивительном усилении потенции к оргазму. Обычно это прямо связано с обретением способности отдаться процессу, что происходит благодаря переживаниям смерти¬возрождения и космического единства.

Еще одна важная находка состоит в том, что принятое ныне определение нормального секса не исключает даже серьезного загрязнения сексуальных отношений, когда партнеры заняты преимущественно главенством и подчинением, использованием сексуальных отношений для достижения разнообразных целей, с сексом не связанных, или маневрами, более существенными для самоутверждения, чем для сексуального удовольствия. В нашей культуре люди обоих полов, говоря о половых отношениях, часто используют военные принципы и терминологию. Они толкуют сексуальную ситуацию на языке победи поражений, самоутверждения или краха, завоевания или проникновения в партнера и, наоборот, поражения и обреченности насилию. Обеспокоенность тем, кто кого соблазнил и кто от этого выиграл, способна в подобной ситуации только замутить вопрос о сексуальном удовлетворении.

Сходным образом, материальный выигрыш или стремление к преуспеванию, высокому положению, славе, власти могут совершенно заслонить истинно эротические мотивы. Когда секс подчинен целям самоутверждения, сексуальный интерес к партнеру исчезает совсем, после <победы>, а число соблазненных партнеров становится важнее, чем качество взаимоотношений Больше того, если желанный партнер недосягаем или глубоко предан другому человеку, это может стать решающим фактором его сексуальной привлекательности.

Согласно интуитивным догадкам, полученным в психоделической терапии, все это-конкуренция, маневры, направленные на самоутверждение, неуважение к партнеру, Эгоистичная эксплуатация или механическое стремление гасить напряжение во время полового акта -означает серьезное искажение сексуального взаимодействия, отражает трагическое непонимание его природы. Такое загрязнение сексуальных отношений имеет обычно важные биографические причины, особые травмирующие воспоминания детства. однако корни проблем всегда уходят глубоко в перинатальный уровень бессознательного. Если перинатальные энергии разряжаются, и содержание перинатальных матриц прорабатывается и интегрируется, человек автоматически приходит в понимании секса к синергии и комплементарности.

Для личности, интегрированной таким образом, становится совершенно очевидным, что в подлинных сексуальных отношениях не может быть отдельных побед или поражений. И поскольку это по определению ситуация взаимодополнительности (комплементарности), подразумевающая взаимное удовлетворение самых разнообразных потребностей, оба партнера являются, в зависимости от обстоятельств, либо победителями, либо побежденными. Сексуальность можно испытать в самых разных контекстах, и она способна удовлетворить весь спектр иерархически выстроенных потребностей, начиная от биологических и кончая трансцендентальными. Сексуальные отношения, основанные только на примитивных нуждах, представляют не столько плод моральной неполноценности, сколько проблему невежества и упущенных возможностей в высших формах сексуального общения, удовлетворяющих весь диапазон человеческих потребностей, обязательно присутствуют духовность и архетипические измерения, как это происходит в океаническом и тантрическом сексе, описанном в следующих частях этой главы.

2. Расстройства и нарушения сексуальной жизни

Уже упоминалось, что активное влияние БПМ-II связано с глубинным подавлением половой жизни. Если пациент переживает элементы второй перинатальной матрицы в конце терапевтического сеанса и не достигает разрешения, после сеанса у него могут проявиться симптомы заторможенной депрессии, которая характеризуется полным отсутствием либидо и потерей сексуального интереса. В таких обстоятельствах все связанное с сексом будет восприниматься как непозволительное, грязное, греховное, отвратительное и отягощенное виной. Хотя могут найтись более поверхностные биографические причины, которые по-своему объяснят наличие этих проблем у пациента, сам терапевтический контекст ясно указывает на их корни в БПМ-II. Большинство функциональных сексуальных расстройств связано по-видимому с динамикой третьей перинатальной матрицы, и их можно понять, исходя из основных характеристик этой матрицы, описанных в главе второй. Если в конце лечебного сеанса пациент находится под влиянием сексуального аспекта БПМ-III и не достигает разрешения в переходе к БПМ-IV, это может вызывать грандиозное повышение сексуального аппетита, которое в клинической терминологии называется <сатиризмом> или <нимфоманией>. В этом случае неутолимое влечение к половым сношениям связано как правило с чувством неполного облегчения и отсутствием удовлетворенности после сексуального оргазма. Таким образом, получается странная смесь гиперсексуальности и неспособности к оргазму. При более тщательном рассмотрении становится ясно, что ситуация лишь на первый взгляд выглядит сексуальной; на самом деле она псевдосексуальна и имеет очень мало общего с сексом в прямом смысле. Суть проблемы в том, что индивид буквально наводнен перинатальной энергией, которая ищет выхода любыми воз¬можными способами. Из-за сходства паттернов сексуального оргазма и оргазма при рождении гениталии становятся в этом случае идеальным каналом для периферийного высвобождения этой энергии. А так как запас перинатальных энергий огромен, повторяющиеся половые сношения - и даже с оргазмом - не приносят ни облегчения, ни удовлетворения.

Нередко в такой ситуации мужчина может иметь пятнадцать половых контактов в течение одной ночи и каждый раз испытывать полный, но не удовлетворяющий его оргазм. За несколько минут сразу после совокупления перинатальная энергия, накопившаяся в огромном количестве, восстановит напряжение, достаточное чтобы вызвать эрекцию и начать следующий половой акт. Повышенная сексуальность такого типа - и у мужчин, и у женщин - часто приводит к неразборчивости в половых связях. Это, видимо, связано с тем что из-за отсутствия полноценного оргазма, половой акт нисколько не удовлетворяет, в чем часто обвиняют партнера, вместо того чтобы увидеть реальную проблему в перинатальном сбросе энергии. Частая смена партнеров отражает, вероятно, и тенденцию компенсировать крайне низкую степень самоуважения, которая обычно связана с перинатальной тематикой, а также упорное влечение к сумасбродству под действием хаотической энергии, ищущей выхода.

Если интенсивность перинатальных энергии слишком высока, возможность их высвобождения может восприниматься как крайне опасная, хотя суть этой опасности будет неясной. В этом случае индивид может испытывать глубокий страх потерять контроль над этими стихийными силами и будет бессознательно блокировать сексуальные переживания. Поскольку характер выхода перинатальной энергии самым тесным образом связан с паттерном сексуального оргазма, страх в результате перейдет у мужчины в неспособность к поддержанию эрекции, а у женщины - в отсутствие оргазма, т. е. в состояния, которые в старой психиатрии и на общепринятом жаргоне называются <импотенцией> и <фригидностью>. По традиции, импотенцию считают симптомом энергетической недостаточности или отсутствия мужской силы, а фригидность - отсутствием эротической чувствительности и сексуального реагирования. Эти представления совершенно ошибочны и, собственно говоря, наиболее далеки от действительности. Психогенные импотенция и фригидность происходят как раз от обратного - от огромного избытка всколышенной сексуальной энергии. И дело не только в избытке этих чувств и ощущений, но также и в том, что они выражают не чисто сексуальную, а сексуально окрашенную перинатальную энергию. Эта мощная энергетика ассоциируется с садомазохистскими порывами, смертельной тревогой, глубоким чувством вины, со страхом утратить самоконтроль и со всем диапазоном психосоматических симптомов, которые характерны для БПМ-III. Сюда относятся и страх удушья, и расстройство сердечно-сосудистой системы, болезненные спазмы мышц и кишечника, спазмы матки и боязнь потерять контроль над моче¬вым пузырем или анальным сфинктером. В конечном счете эта энергия демонстрирует собой незавершенный гештальт рождения и состояние организма под угрозой гибели.
Таким образом, человек, страдающий импотенцией или фригидностью, вовсе не испытывает недостатка в сексуальной энергии, а буквально сидит на вулкане инстинктивных сил. Поскольку в таких условиях сексуальный оргазм невозможен отдельно от этих сил, отпустить себя при оргазме- значит дать выход адским переживаниям. И потому бессознательный страх оргазма и потери самоконтроля равноценен страху смерти и уничтожения.

Новая интерпретация фригидности и импотенции подтверждается динамикой терапевтических изменении, наблюдаемых при успешном лечении. Когда избыток перинатальной энергии высвобождается в специально созданной, не связанной с сексом ситуации, можно наблюдать временную гиперсексуальность - сатиризм или нимфоманию, - до тех пор, пока пациент не достигнет состояния, при котором остаточную сексуальную энергию можно будет спокойно удерживать в контексте сексуальных отношений. И, наконец, когда в процессе смерти¬возрождения индивид проживет заново элементы БПМ-IV и БПМ-I, он обретает полную сексуальную компетентность, к тому же способность к оргазму достигает необычайной высоты.

В литературе по психоанализу проблема импотенции тесно связывается с
комплексом кастрации и с концепцией vagina dentata, т. е. влагалища как опасного органа, способного убить или кастрировать. Эти вопросы заслуживают особого внимания с точки зрения более подробной картографии бессознательного, куда включен и перинатальный уровень. Есть определенные аспекты у комплекса кастрации, которым классический психоанализ со своей ориентацией на биографию не нашел удовлетворительного объяснения. Комплекс кастрации бывает у представителей обоих полов;

Фрейд полагал, что мужчины испытывают настоящий страх потерять пенис, а женщины бессознательно верят, что когда-то они его имели, но потеряли из-за того, что плохо себя вели. Фрейд пытался связать это с мазохистскими тенденциями и с большей склонностью чувствовать вину. что вообще характерно для женщин. Другим загадочным аспектом комплекса кастрации является то. что бессознательно кастрация, вероятно, приравнивается к смерти. Даже если признать что с физиологической точки зрения пенис сильно переоценивается. его приравнивание к жизни бессмысленно. Более того, в свободных ассоциациях пациентов психоанализа удушье, разлука и потеря контроля - образы, тесно связанные с кастрацией (Fenichel, 1945).

Наблюдения из ЛСД-терапии дают неожиданное разрешение этих
несообразностей; в страхе кастрации словно под тонким биографическим наносом видна вторичная проработка гораздо более серьезной проблемы. С углублением терапевтического процесса при помощи катализирующего действия психоделических препаратов или некоторых мощных безлекарственных методов неизбежно выяснится, что страх кастрации коренится в обрезании пуповины. Значит, он является производным от фундаментальной для человеческого существования биологической и психологической травмы относящейся к жизни и смерти. Часто темы, типичные для кастрации, например, воспоминания об обрезании крайней плоти или об операции по поводу ее срастания переходят в повторное переживание обрезания пуповины. Это обычно сопровождается острой болью в пупке, которая иррадиирует в тазовую полость, пенис, яички и мочевой пузырьЗ. Симптомы часто ассоциируются со страхом смерти, удушьем и странными анатомическими изменениями. У женщин пупочный кризис обычно вызывает воспоминания об инфекциях в системе мочеиспускания, абортах и выскабливании матки. Причина взаимоналожения и смешения в перинатальном опыте ощущений пуповины и болей в мочеполовой системе заключается по¬видимому в неспособности точно определить, в каком месте тазовой полости чувствуется боль; это верно вообще, а на ранних стадиях развития в особенности.

Перерезание пуповины означает окончательное отделение от материнского организма и, таким образом, является биологическим переходом фундаментальной значимости. Организм ребенка должен полностью перестроиться анатомически и физиологически; нужно создать собственные системы снабжения кислородом, выведения продуктов жизнедеятельности и переваривания пищи. Если мы признаем, что страх кастрации связан с реальным воспоминанием о биологическом событии, имеющем отношение к жизни и смерти, а не с воображаемой потерей половых органов, нам легко будет понять некоторые, иначе необъяснимые свойства этого страха, о которых уже упоминалось. Сразу ясно, почему этот страх присущ обоим полам, тесно связан с тревогой разлуки, взаимозаменим со страхом смерти и уничтожения, почему он предрасполагает к сбоям в дыхании и удушью. Знаменитая концепция Фрейда о <зубастом влагалище> также приобретает новый смысл, когда картография выходит за рамки биографической сферы и включает перинатальные матрицы. Бессознательное представление о влагалище как об опасном органе, который может травмировать, кастрировать или убить, обсуждается в психоаналитической литературе словно абсурдная и бессмысленная фантазия наивного ребенка. А стоит лишь признать возможность того, что память о рождении сохраняется в бессознательном, это становится просто реалистичной сценкой. Роды - серьезное и потенциально опасное событие, во время родов женские половые органы убили или довели почти до смерти довольно много детей. Для мужчин, у которых воспоминание о родовой травме расположено в самых верхних слоях бессознательного, образ влагалища как органа-убийцы настолько силен, что они не способны относиться к нему как к источнику наслаждения. Чтобы расчистить себе дорогу к женщине как объекту сексуального влечения, необходимо пережить и проработать такое травмирующее воспоминание. Женщине, психологически близкой к воспоминаниям о собственном рождении, будет трудно признать свою принадлежность к женскому полу, свою сексуальность и детородную функцию, так как для нее женственность и обладание влагалищем ассоциируются с пыткой и убийством Чтобы вполне освоиться с ролью женщины и соответствующим сексуальным поведением, необходимо проработать воспоминание о родовой травме.


3. Сексуальные вариации, отклонения и извращения.

Хорошо известно, что отношение к канилингусу изменяется в широком диапазоне от интенсивного неприятия и отвращения до предпочтения и неодолимой привлекательности. Вне сомнения, на самом глубоком уровне это отношение определяется опытом орального контакта с материнским влагалищем во время родов. Точно так же, реакция у обоих полов на контакт со слизистой оболочкой рта и языка при поцелуе окрашена не только памятью вскармливания, но и памятью контакта со слизистой оболочкой влагалища при рождении. Женская нетерпимость к телесной тяжести партнера во время соития или к тесным объятиям вызвана нежеланием встретиться с комбинацией ощущений, характерных для БПМ-III. Соответственно, одна из важных причин глубокого отвращения к феляции лежит по-видимому в воспоминании о сочетании сексуального возбуждения и удушья во время рождения.

[Sopheeya1984]

4. Трансперсональные формы сексуальности.

В океаническом сексе основная модель сексуального взаимодействия с другим организмом - это не освобождающий сброс и облегчение после периода напряженных усилий и борьбы, а легкий и взаимопитающий поток и обмен энергией, напоминающий танец Целью взаимодействия становится потеря собственных границ, слияние с партнером и растворение в состоянии блаженного единства. Генитальное соединение и оргазмическая разрядка, пусть даже мощно переживаемые, считаются здесь второстепенными в сравнении с предельной целью -достижением трансцендентного слияния мужского и женского принципов. Хотя на восходящей дуге оргазма можно при этой форме сексуальности достичь божественного или архетипического измерений, сам оргазм не считается един¬ственной или конечной целью. Некоторые из тех, кому довелось ее испытать, на вопрос, какую функцию выполняет в ней генитальный оргазм, отвечали, что он служит для <удаления биологического шума из духовной системы>. Если два сексуально заряженных партнера попытаются слиться, то после некоторого периода взаимодействия они начнут испытывать локализованное генитальное напряжение. Это напряжение снимается в генитальном оргазме- и тогда возможен более полный, растворяющий опыт объединения.
Характерной чертой такого подхода к сексу является желание партнеров оставаться в близком физическом контакте и любовном негинетальном взаимодействии долгое время после оргазма. Интенсивные формы океанического переживания всегда содержат мощный духовный компонент; сексуальный союз воспринимается как таинство отчетливо божественного качества. Партнер может восприниматься как представитель всех существ его пола в архетипическом образе. Сексуальное взаимодействие двух людей становится проявлением союза мужского и женского начал на космическом уровне в духе полярности китайских Инь и Ян. В то же самое время партнеры могут пребывать в мифологических измерениях, переживая себя и друг друга как божественных персонажей или воспроизводя различные филогенетические матрицы. Во втором случае соитие испытывается как очень сложное, многоуровневое и многомерное событие, в котором сексуальность предстает как потрясающая природная сила космического масштаба. Партнеры, занимаясь любовью, могут также осознавать, что движение их тел отражает рисунок и ритм, танцев ухаживания и брачного поведения других видов и форм жизни по всей шкале эволюции.

Последняя особая трансперсональная форма сексуальности это тантрический секс. Главное в нем - опыт трансценденции и просветления, а гениталии и сексуальная энергия используются просто как подходящие средства. Вряд ли нужно вообще рассматривать эту форму взаимодействия как сексуальную, так как это духовная техника йоги, а не активность, направленная на удовлетворение биологических потребностей. Генитальное соединение используется для активации сил либидо, но не ведет к оргазмическому разряду и эякуляции; по сути дела, биологическое удовлетворение через сексуальный оргазм считалось бы здесь неудачей.
В то время как практика <пути правой руки>, Дакшина марга (Dakshina marga), остается на уровне символов и метафор, <путь левой руки> в проведении ритуала конкретен и буквален. Его основной принцип заключается в том, что духовное освобождение может быть достигнуто не в отказе от желаний и страстей, а в преобразовании тех самых элементов, которые обычно ведут нас к грехопадению. На кульминационной стадии ритуала партнеры принимают специальные сексуальные йогические позы, тантра-асаны. Они вместе дышат и созерцают в полном генитальном единении и концентрированном усилии, чтобы продлить и использовать для своего опыта самое последнее мгновение перед оргазми-ческим разрешением.

В отличие от океанического секса, где локализованое сексуальное напряжение разряжается до момента слияния мужского и женского начал, здесь генитальное соединение и напряжение используется как средство, а сексуальная энергия трансформируется в духовный опыт. Во многих случаях принимавшие ЛСД совершенно спонтанно обнаруживали тантрический подход к сексу во время психоделических сессий и продолжали практиковать его в повседневной жизни, обычно в сочетании с океаническим сексом или даже с общепринятыми формами сексуальности.


Нозофобия, патологическая боязнь заболеть

Три специфические формы нозофобии заслуживают особого внимания: патологический страх ракового заболевания (канцерофобия), страх микроорганизмов и инфекции (бациллофобия) и страх грязи (мизофобия). Глубокие корни всех этих проблем - перинатальные, а специфическая форма определяется биографией. При канцерофобии важным элементом является сходство между раком и беременностью; из психоаналитической литературы хорошо известно, что рост злокачественной опухоли бессознательно отождествляется с эмбриональным развитием. Подобие это не просто воображаемое, его подтверждают анатомические, физиологические и биохимические исследования. Еще одна глубокая связь между раком, беременностью и рождением - соединение всех этих процессов со смертью.

Необходимо добавить, что на более поверхностном уровне страх инфекции и бактерий бессознательно соотносится со спермой и зачатием, тем самым опять же с беременностью и рождением. Наиболее важные СКО, касающиеся упомянутых выше фобий, включают воспоминания анально-садистской стадии развития либидо и конфликты по поводу приучения к туалету и опрятности. Добавочный биографический материал представлен воспоминаниями, в которых секс и беременность предстают грязными и потому опасными.

Существенным элементом здесь по-видимому является умение отказаться от контроля и подчиниться потоку событий, вне зависимости от того, к чему они приведут. Трудности начинаются, когда индивид пытается навязать свой порядок процессу, который лежит вне человеческого контроля.

Агорафобия относится к самому концу процесса рождения, к моменту появления на свет. ЛСД-испытатели, проживавшие этот момент в своих психоделических сеансах, характерно описывают глубокий страх перед неминуемой катастрофой и гибелью, который связан с этим финальным переходом. Опыт смерти Эго, одно из самых сложных и тяжелых переживаний в трансформативном процессе, психогенетически принадлежит к этой категории. Для уличной фобии также типичны элементы либидозного напряжения, сексуального искушения, амбивалентных чувств относительно возможности промискуитета и озабоченность импульсивными эксгибиционистскими проявлениями. Многие из этих характеристик отражают специфические биографические моменты, связанные с конкретными аспектами родовой травмы самой логикой переживания. элемент обнажения на виду у всего мира имеет возвышенный смысл как анахроничное напоминание о первом явлении миру обнаженного тела.


Имеются глубокие анатомические, физиологические и биохимические параллели между менструацией и родами: можно сказать, что каждая менструация это микророды. Вполне возможно поэтому, что во время менструации перинатальный материал становится особенно доступным для переживания.

… Кстати, это отвечает наблюдениям специалистов по психологии развития, в которых ясно показано, что адекватное эмоциональное удовлетворение в детстве облегчает ребенку путь к независимости от матери. А те дети, которые испытывают хроническую эмоциональную депривацию, никогда не избавляются от привязанности и всю остальную жизнь продолжают искать удовлетворения, которого им так не хватало в детстве.

Анаклитические потребности (от греч. anaklinein, <полагаться на что-либо>) - это примитивные детские потребности, например, в укачивании, кормлении, ласке.

[Sopheeya1984]

Главным препятствием в процессе так понимаемого исцеления остается сопротивление Эго, которое выказывает тенденцию защищать представление о себе и ограниченное мировоззрение, хватается за знакомое, страшится неизвестного и, сопротивляется усилению эмоциональной и физической боли. Именно это стремление Эго сохранять status quo мешает спонтанному процессу исцеления.

И, конечно, знание мифологии, великих мировых религий станет незаменимым подспорьем для процесса глубинного самоисследования

первостепенным интересом должны стать самоисследование и трансформация личности - как ключевой и самый доступный аспект любой терапевтической программы.

Сосредоточенности на эмоциях и ощущениях, нескольких глубоких дыханий и побуждающей музыки бывает обычно достаточно для глубокого терапевтического опыта.
При сильном сопротивлении необходимо использовать специальную технику для мобилизации заблокированной энергии и преобразования симптомов в переживания. Самым эффективным способом достичь этого несомненно является использование психоделических препаратов. я остановлюсь на немедикаментозных подходах, которые считаю наиболее полезными, мощными и эффективными'. Так как их все объединяет одна общая стратегия раскрытия, они вполне совместимы, их можно использовать комбинированно и в последовательности.
Человек, желающий использовать эту немедикаментозную технику, должен принять полулежачее положение на удобной большой кушетке, на матрасе или на полу с мягкой подстилкой. Затем его просят концентрироваться на дыхании и на телесных ощущениях, отключив, насколько это возможно, интеллектуальный анализ. По мере того, как дыхание углубляется и учащается, полезно представить облако света, нисходящее по телу и наполняющее все органы и клетки. Короткий период этой начальной гипервентиляции с фокусированным вниманием обычно усилит уже существующие телесные ощущения и эмоции или вызовет какие-то новые. Как только этот паттерн четко проявился, можно начинать эмпирическую работу.
Основной принцип - убедить испытателя полностью отдаться возникающим ощущениям и эмоциям, искать подходящий способ их выражения (звуками, движениями, позами, гримасами или сотрясениями), не судя и не анализируя их.


До начала сеанса испытателю нужно сказать, чтобы он старался на протяжении всего процесса как можно меньшим количеством слов выразить то. что происходит его в его теле под воздействием энергии: местоположение блокировок, избыточные заряды в определенных областях, давление, боль или спазмы. Также важно сообщать о качестве эмоций и о различных физиологических ощущениях - о тревоге, чувстве вины, гневе, удушье. тошноте или давлении в области мочевого пузыря.
различные виды мышечной боли должны быть усилены глубоким массажем, иногда приближающимся к рольфингу.

Ощущения удушья и сдавливания в области горла, очень часто встречающиеся в эмпирической терапии, могут быть проработаны, когда пациенту предлагают сильно выкручивать полотенце, одновременно проецируя ощущение удушья на руки и на скручивание ткани.
Для работы с некоторыми заблокированными участками можно использовать набор из разных биоэнергетических упражнений и маневров, элементы рольфинга и полярного массажа.

следовать за движением энергии и поощрять полное переживание и выражение всего, что происходит, пока испытатель не достигнет свободного от напряжения, приятного и ясного состояния ума

И надо сказать, ценность этой техники выше сиюминутного облегчения. При систематическом продолжении, она становится мощным средством самоисследования и терапии.

Важным побочным следствием этой терапевтической стратегии является развитие у пациентов самообладания. Они очень быстро понимают, что могут помочь себе сами и что только они в состоянии это сделать.

Для использования музыки в качестве катализатора глубинных переживаний в самоисследовании приходится отказаться от западного способа ее слушания. Клиентов просят принять расслабленное полулежачее положение на полу или на кушетке и полностью открыться потоку музыки. Нужно позволить ей резонировать во всем теле и дать себе возможность реагировать любым способом, какой кажется уместным,-плакать, смеяться, издавать любые звуки, двигать бедрами, извиваться или отдаться неистовой дрожи.
Для этого запись музыки должна быть высокого технического качества и достаточно громкой, чтобы увлечь слушателя.

Еще одна мощная и чрезвычайно интересная техника самоисследования и самоисцеления использует активизирующее воздействие частого дыхания на бессознательное. Она основана на совершенно иных принципах, чем вышеописанная техника фокусированной абреактивной работы с телом. Тем не менее, несмотря на различия между ними, две эти техники кажутся совместимыми и взаимодополняющими.

Наш собственный подход основан на сочетании интенсивного Дыхания и интроспективной ориентации. Пациента просят принять положение полулежа с закрытыми глазами, сосредоточиться на дыхании и удерживать режим дыхания более быстрый и эффективный, чем обычно. В этом контексте следует сразу пресекать отреагирование и внешние манипуляции. После периода времени, который длится у разных людей от сорока пяти минут до часа, напряжения в теле скорее всего образуют стереотипную схему мышечной брони и в конце концов с продолжением гипервентиляции высвободятся. Кольца сильного сжатия развиваются примерно там, куда индийская система Кундалини-йоги помещает центры психической энергии, чакры. Они приобретают форму интенсивного опоясывающего давления или даже боли во лбу или в глазах, сжатия горла с напряжением и странными ощущениями вокруг рта и сведением челюстей, тугих поясов в области груди, пупа и низа живота. Кроме того, в кистях и руках, а также в ступнях и ногах обычно происходят характерные сокращения, которые могут стать довольно болезненными. В клинической практике пациенты обычно проходят не через весь спектр сдавливаний и напряжений, а сталкиваются с индивидуальными паттернами их распределения, в которых ярко представлены одни области и совсем не задействованы другие.

В контексте медицинской модели такая реакция на гипервентиляцию (в частности, знаменитые карпопедальные спазмы - сокращения мышц кистей и ступней) считается обязательным физиологическим ответом на учащенное интенсивное дыхание и называется <синдромом гипервентиляции>. Синдром связан с аурой тревоги, и с ним обычно справляются при помощи транквилизаторов, инъекций кальция и. когда это случается с невротиками (особенно при склонности к истерии), - с помощью бумажного пакета, надетого на лицо. Использование гипервентиляиии для самоисследования и терапии доказывает, что эта точка зрения неверна. При продолжении дыхания области сжатия, как и карпо¬педальные спазмы, чаще всего релаксируют, и в конце концов человек достигает чрезвычайно мирного, безмятежного состояния с видениями света и ощущением любви и единения.
Часто в финале возникает глубокое мистическое состояние, которое может быть благотворным и значимым для испытателяВ Кундалини-йоге и Сидха-йоге. в отличие от современной психиатрии, такие эпизоды гипервентиляции и сопутствующих ей двигательных и эмоциональных проявлении (так называемых крийя) рассматриваются как процесс очищения и исцеления.

Во время гипервентиляции по мере нарастания напряжении и их постепенного исчезновения, полезно представлять усиление давления при каждом вдохе и освобождение при выдохе. В это время у испытателя могут возникать разнообразные мощные переживания - повторное проживание важных биографических событий детства или более поздней жизни, различные аспекты памяти биологического рождения и. очень часто, столкновение с явлениями из обширного спектра трансперсонального опыта. В холотропной терапии, которую мы используем в своей работе, сам по себе могучий эффект гипервентиляции еще больше усиливается использованием пробуждающей музыки и других звуковых средств. Примененные в поддерживающем контексте и после надлежащей подготовки, эти два метода усиливают друг друга и образуют, вне всякого сомнения, самое яркое средство изменения сознания, которое можно сравнить лишь с психоделическими препаратами.

В идеале не нужно ничего, кроме поддержания определенной схемы дыхания и полного раскрытия всему, что бы не происходило. При таком подходе многие заканчивают процесс в полностью разрешившемся, релаксированном состоянии глубоко духовного характера или, по крайней мере, мистических оттенков. Иногда глубокое дыхание может спровоцировать элементы отреагирования - крики, рвоту или кашель; это в частности свойственно тем, кто ранее проходил такие виды абреактивной терапии, как первичное лечение или некоторые неорайхианские подходы. Нужно дать абреактивным реакциям выразиться и как можно скорее вернуть испытателя к контролируемому дыханию. Иногда гипервентиляция активизирует некую эмпирическую последовательность, но не приводит к ее успешному разрешению. В этом случае полезно не оставлять переживание незаконченным и воспользоваться для завершения гештальта абреактивным подходом.

[Sopheeya1984]

Эксперименты с такими техниками, как <эсаленский> и <полярный> массаж (Gordon, 1978), рольфинг(Rolf.
1977), акупунктура (Mann, 1973), фельденкрайсовские упражнения (Feldenkrais,
1972), психофизическая интеграция Трэйджера (Trager, 1982), тай-цзи, айкидо или различные формы танцевальной терапии, могут послужить ценным вкладом в процесс самоисследования. Полезным дополнением будут также физические упражнения, особенно походы, бег, плавание, работа в саду. Но надо отметить, что интеграция всех этих ориентированных на работу с телом подходов во всеобъем¬лющую программу личностной трансформации требует постоянного интроспективного акцента и широких концептуальных рамок, позволяющих включить весь спектр переживаний, которые моли бы произойти в контексте чисто телесных процедур.

Практика гештальта (Peris, 1976, 1976Ь) заслуживает исключительного внимания, поскольку ее основные принципы очень близки вышеописанным. Работа с гештальтом в особенности адекватна технике холотропической терапии. Она может быть чрезвычайно полезной в завершении или дальнейшем исследовании тем и вопросов, которые вышли на поверхность в сеансах, сочетающих дыхание, музыку и работу с телом. Уже говорилось о модификациях практики гештальта, необходимых для ее полной совместимости с защищаемой здесь стратегией. Дополнительные раскрывающие подходы, которые могут оказаться полезными, - это психосинтез Ассаджиоли (Assagioli, 1976) и управляемое аффективное воображение (Guided Affective Imagery) Лойнера (Leuner, 1977; 1978). Следует также подчеркнуть, что излагаемому здесь подходу не противоречат разнообразные техники медитации и другое формы духовной практики. Если психотерапевтическая система признает перинатальный и трансперсональный уровни психики, она сразу преодолевает разрыв между психологией и мистицизмом, становится совместимой с духовной практикой, ее дополняющей.

Джозеф Кемпбэл так описывает эту ситуацию: <добраться до вершины лестницы и обнаружить, что она стоит не у той стены>.

…В сравнении с этим, человек в холотропическом модусе сознания неспособен адекватно относиться к материальному миру как к обязательной и наиважнейшей системе координат. Прагматическая реальность повседневной жизни, мир твердых материальных объектов и раздельного существования воспринимается как ил-люзия. Неспособность отождествиться с телесным Эго и ощущать себя отдельным существом, четко отличимым от тотальности космической сети, приводит к отрицанию основных правил, соблюдение которых необходимо для продолжения существования отдельного организма. Это может выразиться в пренебрежении личной безопасностью, элементарной гигиеной, пищей и водой или даже кислородом. Потеря индивидуальных границ, пространственных и временных координат, адекватной связи с реальностью представляет значительную угрозу выживанию. Экстремальные формы холотропического модуса (такие, как отождествление с Универсальным Разумом и Сверхкосмической Пустотой) полностью противоположны сознанию, ориентированному на материю и телесное Эго. Основополагающее единство всего существования. трансцендирующее время и пространство, является единственной реальностью. Все предстает совершенным, как оно есть; нечего делать и некуда идти. Никаких потребностей нет или они полностью удовлетворены - человек, погруженный в холотропический эмпирический модус, нуждается во внимании других людей, заботящихся о его основных потребностях, примером чему служат многочисленные рассказы об учениках, ухаживающих за своими учителями во время самадхи или сатори.

Опыт холотропического сознания следует рассматривать как проявление свойственного человеческой природе потенциала, и сам по себе он не составляет психопатологии. Когда такое переживание встречается в чистом виде и в соответствующих обстоятельствах, оно может стать исцеляющим, развивающим и преобразующим. Оно может быть чрезвычайно ценным как промежуточное состояние, за которым следует процесс хорошей интеграции, но его нельзя совместить с потребностями повседневной реальности. Его ценность решающим образом зависит от ситуации, от того, как индивид способен его принять и конструктивно интегрировать.

Два модуса могут взаимодействовать так, что будут мешать повседневной жизни или же будут гармонично сливаться и усиливать жизненный опыт. Невротические и пснхотическне явления можно рассматривать как результат неразрешенного конфликта между двумя модусами, как компромиссные образования и "шум на границе взаимодействия". Перцептуальные, эмоциональные, понятийные, психосоматические и другие аспекты психопатологических явлений, проявляющиеся как непостижимые искажения логичного и приемлемого способа реагирования на существующие материальные обстоятельства, будут совершенно понятны как интегральные части холотропического гештальта, который стремится к проявлению.
Это становится ясным испытателю, как только тема, лежащая в основе симптомов, полностью пережита и интегрирована.

Основной принцип разрешения симптомов - полное эмпирическое смещение в соответствующую холотропическую тему; это требует особого контекста и необусловленной терапевтической поддержки на всем протяжении необычного переживания. Когда процесс завершен, пациент автоматически возвращается к обыденному сознанию. Когда лежащий в основе гештальт выливается в мощное перинатальное или трансперсональное переживание, это зачастую приводит к процессу духовного раскрытия.
Гармоничное соединение двух модусов не искажает внешнюю реальность, а
придает ей мистический аромат. Человек, вовлеченный в подобный опыт, способен взаимодействовать с миром так, словно тот сделан из твердых отдельных объектов, но не путает это прагматическое отношение с предельной истиной о реальности.

Он переживает многие дополнительные измерения опыта, действующие как бы за сценой, и философски вполне осознает наличие самых разных альтернатив обыденной реальности
Понятие <высшего психического здоровья> или подлинного душевного здоровья следует применять к тем лицам, которые достигли сбалансированного взаимодействия обоих взаимодополняющих модусов сознания. Они знакомы и освоились с ними. признают и могут использовать их с достаточной гибкостью и различением в зависимости от обстоятельств. Для полноценной и здоровой жизни в этом смысле абсолютно необходима философская трансценденция дуализма, в частности, дуализма части и целого. Человек подходит к повседневной реальности с предельной серьезностью, с полной личной и социальной ответственностью и в то же время осознает относительную ценность такой перспективы. Отождествление с Эго и с телом происходит по своей воле и выбору, оно не безусловно, не абсолютно и не принудительно.

Такая способность ценить жизнь стихийна и организменна; по своей сути она не зависит от внешних условий жизни, за исключением некоторых суровых крайностей- Ее можно почти целиком свести к радости существовать, обладать сознанием. Если человек находится в таком расположении духа, любые другие прелести жизни - подпитывающие взаимоотношения, обладание деньгами и материальными ценностями, хорошие рабочие условия, возможность путешествовать - будут восприниматься как сверхроскошь. А когда такого отношения к жизни и такого эмпирического настроя нет, никакой внешний успех и никакие материальные достижения их не заменят.

Внимательность к настоящему моменту перевешивает озабо¬ченность прошлым или беспокойство о будущем. Осознание цели присутствует в полностью переживаемых успешных делах, но не становится доминантой до тех пор, пока работа не завершена. Поэтому содержанием настоящего момента будет празднование и удовольствие от достигнутого.

Общее жизнеутверждающее отношение к существованию создает
метаструктуру, которая предоставляет возможность интегрировать в позитивном свете даже тяжелые стороны жизни. В такой связи, отношение к тому, что традиционная психиатрия рассматривает как симптомы душевного заболевания, важнее наличия или отсутствия этих симптомов. Здоровое отношение будет рассматривать их как интегральные аспекты космического процесса, которые могут нести в себе великую возможность для личностного роста и духовного раскрытия при условии, что к ним найден правильный подход и что они правильно интегрированы. В каком-то смысле они указывают на возможность освободиться от неудовлетворяющей и уродующей гегемонии хилотропического модуса сознания.

[Sopheeya1984]

Гроф - Области человеческого бессознательного

Полностью - тут:
http://www.psylib.org.ua/books/grofs01/





Области человеческого бессознательного, данные исследований ЛСД
(Гроф Станислав)

Впервые я переживал Вселенную такой, какова она есть в действительности, - непостижимой тайной, божественной игрой энергии. Все во Вселенной оказалось сознательным.

Единственным решением остается восстановление связи со своим собственным умом, своим собственным бессознательным. И я неожиданно осознал послание духовных учителей: единственная революция, способная принести желанные плоды, - это внутренняя трансформация каждого человеческого существа.
Во время того, что, очевидно, было эпизодами переживания положительной памяти эмбрионального существования, я испытывал чувства основополагающей идентичности и единства со Вселенной. Это было Дао, Запредельность, которая Внутри, Tаm твам аси (Ты есть То) из Упанишад. Я потерял ощущение индивидуальности. Мое Эго растворилось, и я стал всем существованием. Временами это переживание было неощутимым и лишенным всякого содержания, временами сопровождалось прекрасными видениями - архетипическими образами рая, изначальным рогом изобилия, картинами золотого века или девственной природы. Я становился рыбой, плавающей в кристально чистой воде, бабочками, порхавшими над горными лугами, и чайками, парившими над морем. Я был океаном, различными животными, растениями, облаками - иногда всеми ими в одно и то же время.

Ученый во мне был поражен другой загадкой: может ли генетический код при определенных обстоятельствах быть транслирован в сознательное переживание?

После полудня не произошло ничего конкретного, а большую часть вечера я провел в ощущении своего единства с природой и Вселенной, купаясь в золотом свете, который постепенно утрачивал свою интенсивность. Не без сопротивления я расстался с этим переживанием и вернулся к своему обычному состоянию сознания. Я чувствовал, что в день сеанса со мной случилось нечто чрезвычайно важное и что я уже никогда не буду прежним. Я достиг нового чувства гармонии, самопринятия и глобального понимания существования, которое трудно поддается определению. Долгое время я чувствовал себя так, будто я состою из чистой энергии и чистых духовных вибраций, совершенно не сознавая своего физического состояния. Поздно вечером мое сознание постепенно вернулось в обиталище, оказавшееся моим исцеленным, здоровым и в совершенстве функционирующим телом.

Другим важным аспектом третьей перинатальной матрицы является чрезмерное сексуальное возбуждение (То, что чрезмерное сексуальное напряжение и возбуждение являются важным и стандартным компонентом родового опыта, - интересная теоретическая проблема. Наблюдения, сделанные в ЛCД-сеансах, так же как и в некоторых других областях, явно указывают на биологическую основу этой взаимосвязи. Тот факт, что удушье и ишемия ведут в результате к интенсивной сексуальной стимуляции, наблюдался у приговоренных к повешению (нередки случаи эрекции и даже эякуляции у мужчин, умиравших на виселице), а также у пытавшихся покончить с собой через повешение. Тонкая взаимосвязь между физическим страданием и сексуальным возбуждением хорошо известна из психопатологии. В садомазохизме вызванная или переживаемая боль является необходимой предпосылкой для сексуального удовлетворения. Наблюдения, полученные в военных ситуациях, где пленные и узники концентрационных лагерей подвергались жестоким пыткам, заставляют предположить, что способность выйти за пределы чрезмерного страдания и войти в область удовольствия и даже экстаза внутренне присуща человеческой природе.).

По описаниям людей, проходивших сеанс, их ощущения напоминают первую часть сексуального оргазма, отличающегося прогрессивным увеличением инстинктивного напряжения. В данном случае, однако, оно несравненно более интенсивно и, очевидно, захватывает весь организм, а не только ограниченную генитальную область. Иногда испытуемые проводят часы в сексуальном экстазе, выражая свои чувства в оргаистических движениях. Сопровождающие образы отражают бесконечное разнообразие диких оргий во всех вариациях сексуального опыта.

Скатологический аспект БПМ-III, очевидно, принадлежит к последней стадии борьбы рождения и смерти и часто предваряет переживания рождения или повторного рождения. Его существенной характеристикой будет непосредственный контакт с различными видами биологического материала, идентифицируемыми как слизь, пот, продукты разложения, менструальная кровь, моча и кал. Помимо визуальных и тактильных ощущений, такие переживания включают довольно реалистические обонятельные и вкусовые ощущения. У испытуемых могут быть довольно аутентичные чувства поедания кала, питья крови или мочи или сосания гниющих ран. Также нередки фантазии или живые переживания канилингуса (орально-генитального контакта), совершаемого в условиях, далеких от гигиенических

Особый вид этого переживания возникает при соединении Атмана и Брахмана, как это описано в сакральных индийских текстах. В этом случае индивид чувствует, что переживает само божественное ядро своего существа. Его индивидуальное Я (Атман) утрачивает свою видимую отдельную идентичность и соединяется с тем, что воспринимается как его божественный источник, универсальное Я (Брахман). В результате это приводит к чувству немедленного контакта или идентичности с Запредельным Внутри, с Богом (Tarn швам иен, или Ты есть То, из Упанишад). Довольно часто возникают также персонифицированные образы Бога, как они представлены в традиционном христианстве, вроде благосклонного мудрого старца, сидящего на богато украшенном троне и окруженного серафимами и херувимами в сияющей славе. Некоторые в этот момент переживают единство с архетипической матерью. Великой Матерью, или - в более специфическом варианте - с Божественной Изидой древних египтян.


Все взорвалось, и этот взрыв вынес нас в более высокое пространство - в средоточие абсолютного света. Было безмолвие; музыки не было; был чистый свет. Это было похоже на пребывание в самом центре энергетического источника. Это было подобно пребыванию в Боге - не просто в присутствии Бога, но в Боге - и это было соучастие в Боге.

Это длилось недолго (хотя время ничего не значило в течение этого переживания). То не было опусканием в мир, который был известен прежде. Это было нисхождение в мир очень большой, великой красоты. Во время пения хора, во время славословий и осанны иногда можно было слышать голос оракула: Не желай ничего, не желай ничего! Я все еще могу слышать этот голос. За ним следовал другой голос, говоривший: Не ищи ничего, не ищи ничего.
. Одно из главных моих видений состояло в том, что я смотрел вниз сквозь землю до самых оснований Вселенной. Я опустился в глубины и обнаружил тайну, что хвала Господу возносится и из глубины, так же как и с высот. И в глубинах Вселенной можно увидеть свет. В глубинах Вселенной есть много клеток заключения. Когда я проходил через эти клетки, двери их отворялись и заключенные выходили наружу, славя Господа.

У меня оставалось отчетливое ощущение пребывания с Богом в энергетическом центре Вселенной. У меня все еще присутствует сильное чувство, что все люди - одно, и Река Жизни втекает в Бога, и что между людьми - нет различия, что все мы суть одно.

Общим знаменателем этой довольно богатой и разветвленной группы феноменов является чувство испытуемого, что его сознание расширяется за обычные границы Эго и за пределы пространства и времени. В нормальном состоянии сознания человек воспринимает себя существующим в границах своего физического тела, которое четко отделяет его от остального мира. Он ясно осознает пространство, которое занимает как физическая сущность. Основной характеристикой трансперсональных переживаний является то, что одно или несколько из этих ограничений оказываются превзойденными (трансцендированными). В одних случаях испытуемый переживает ослабление своих обычных Эго-ограничений, а его сознание и самосознание, как оказывается, расширяются и охватывают другие индивидуальности и элементы внешнего мира. В других случаях он продолжает переживать свою собственную идентичность, но в иной форме, в ином времени и пространстве или в ином контексте. Бывают случаи, когда человек переживает полную потерю своей собственной идентичности.

На основании вышесказанного трансперсональные переживания можно определить как переживания, включающие в себя расширение или распространение сознания за пределы обычных границ Эго и за ограничения времени и/или пространства. Трансперсональные переживания перекрывают настолько широкий диапазон явлений и настолько многообразны и многогранны, что чрезвычайно трудно отыскать подходящий принцип их классификации и предложить простую и понятную систему для их систематического описания.

I Расширение переживания в рамках объективной реальности
А. ВРЕМЕННОЕ РАСШИРЕНИЕ СОЗНАНИЯ
Переживания эмбриона и плода
Наследственные переживания
Коллективные и расовые переживания
Филогенетические (эволюционные) переживания
Переживания прошлых воплощений
Предвидение, ясновидение, яснослышание и путешествия во времени

Б. ПРОСТРАНСТВЕННОЕ РАСШИРЕНИЕ СОЗНАНИЯ
Выход за пределы Я в межличностных отношениях и переживание единства диады
Отождествление с другими лицами
Отождествление с группой и групповое сознание
Отождествление с животными
Отождествление с растениями
Единство с жизнью и со всем творением
Сознание неорганической материи
Планетарное сознание
Экстрапланетарное сознание
Внетелесные переживания, ясновидяшие и яснослышащие путешествия, путешествия в пространстве и телепатия

В. ПРОСТРАНСТВЕННОЕ СЖАТИЕ СОЗНАНИЯ
Сознание органа, ткани и клетки
II Расширение переживаний за пределы объективной реальности
Спиритические и медиумические переживания
Переживания встреч со сверхчеловеческими духовными сущностями
Переживания других вселенных и встреч с их обитателями
Архетипические переживания и сложные мифологические эпизоды
Переживания встреч с различными божествами
Интуитивное понимание универсальных символов
Активизация чакр и подъем змеиной силы (Кундалини)
Сознание Универсального Ума
Сверхкосмическая и метакосмическая пустота
Сознание неорганической материи

Испытуемые не раз сообщали, что переживают океаническое сознание, отличающееся своей безвременностью, текучестью, всеохватывающим качеством и умиротворенностью, парадоксальным сочетанием неизменности и динамических перемен. В других случаях они идентифицировали себя как сознание огня с его подвижностью, непостоянством, склонностью создавать и разрушать формы, с его потенциалом очищения.

Подобные переживания могут касаться даже микромира и описывать динамическую структуру атомов, природу электромагнитных сил, мир межатомных связей или броуновский танец молекул.
В свете этих переживаний испытуемые часто допускают возможность того, что сознание есть основной космический феномен, организующий энергию и существующий во всей Вселенной. В этом контексте человеческое сознание оказывается лишь одной из многих его разновидностей.
Человеку, погружавшемуся сознанием в гранит или в вулканические процессы, легко понять, почему индусы видят Гималаи как образ раскинувшегося Шивы. Опыт сознания, стабильного, неизменного и долговечного вещества воспринимается как высокодуховное состояние, включающее элемент святости. Некоторые лица, пережившие интуитивное восприятие Гималаев, как их понимают индусы, гранитных египетских изваяний, утверждают, что все эти творения - не метафоры божеств и не их образы. Они действительно были богами. Поклонению подлежало неизменное, вечное и недифференцированное сознание этих материалов, ибо оно явно отличалось от изменчивого, намеренно фокусируемого и хаотичного состояния сознания, присущего человеческим существам.

Недоумевал, как можно было позволить, чтобы мне до такой степени прочистили мозги, что я принял примитивную теорию линейного и необратимого времени и трехмерного пространства как законную и существующую в объективной реальности. Мне стало совершенно очевидно, что в области духа нет никаких пределов, а время и пространство - лишь произвольные построения ума. Можно создать намеренно любое число пространств с различным порядком бесконечностей и пережить их. Как оказалось, одна секунда и вечность свободно взаимозаменяемы. Я задумался над высшей математикой и увидел глубокие параллели между различными математическими понятиями и измененными состояниями сознания.

И тут я понял, что все еще пребываю под влиянием своих старых теории времени и пространства, Я продолжал думать на языке направлений и расстояний и подходил к задаче в соответствии с ними. Неожиданно мне пришло на ум, что следовало бы заставить себя поверить, что место сеанса было фактически идентичным с местом назначения.

Сверхкосмическая и метакосмическая пустота

переживание сверхкосмической и метакосмической Пустоты, первоначальной пустоты, первоначального ничто и первоначального молчания, являющихся безусловным источником и колыбелью всего существования и несотворенным и невыразимым Высшим. Термин сверх-метакосмическая, используемый в этом контексте, подразумевает, что Пустота выходит за пределы и одновременно лежит в основании феноменального мира. Иногда испытуемые сообщают, что были свидетелями возникновения Сатчитананды из Пустоты, как ее первого воплощения в форму, или же наоборот, возвращения Сатчитананды в Пустоту и ее исчезновения.
Пустота и Универсальный Ум воспринимаются как идентичные и свободно переходящие одно в другое. Они являются разными аспектами одного и того же феномена. Пустота оказывается наполненной (чреватой) формой, а тонкие формы Универсального Ума переживаются как абсолютно пустые.

[Sopheeya1984]

Гроф – Духовный Кризис
Когда преобразование личности становится кризисом

[Sopheeya1984]

Гроф ДУХОВНЫЙ КРИЗИС

БЕЗУМИЕ: ПСИХОЛОГИЯ, ДУХОВНОСТЬ И ПСИХОЗ
Станислав Гроф, Кристина Гроф
ДУХОВНЫЙ КРИЗИС: ПОНИМАНИЕ ЭВОЛЮЦИОННОГО КРИЗИСА

Джозеф Кэмпбелл Герой с тысячью лицами
Вот ещё книги этого автора: Поминкам по Финнегану,Герой с тысячью лицами,Маски Бога,Полёт дикого гуся: Исследования мифологического измерени,Мифы, в которых нам жить, Мифический образ,Исторический атлас всемирной мифологии,Внутренние просторы космоса: метафора как миф и как религия,Сила мифа

СОДЕРЖАНИЕ
Кризис — это наше всё. Предисловие Л.М. Кроля и В.В. Майкова 5

Введение 7

Часть I. СВЯЩЕННОЕ БЕЗУМИЕ: ПСИХОЛОГИЯ,
ДУХОВНОСТЬ И ПСИХОЗ 17
Станислав Гроф, Кристина Гроф.
Духовный кризис: понимание эволюционного кризиса 19
Роберто Ассаджиоли.
Самореализация и психологические нарушения 49
Р.Д. Лэйнг.
Трансцендентный опыт и его отношение к религии и психозам 73

Часть II. МНОГООБРАЗИЕ ДУХОВНОГО КРИЗИСА 87
Джон Уэйр Перри.
Духовный кризис и обновление 89
Хольгер Кальвайт.
Когда безумие благословенно: послание шаманизма 103
Ли Санелла.
Кундалини: классический и клинический подходы 125
Энн Армстронг.
Вызов психического раскрытия: личная история 136
Кейс Томпсон.
Опыт встречи с НЛО как кризис трансформации 149

Часть III. БУРНЫЕ ПОИСКИ СЕБЯ:
ПРОБЛЕМЫ ДУХОВНЫХ ИСКАНИЙ 165
Джек Корнфилд.
Препятствия и превратности в духовной практике 167
Рам Дасс.
Обещания и ловушки духовного пути 207

Часть IV. ПОМОЩЬ ЛЮДЯМ, ПЕРЕЖИВАЮЩИМ
ДУХОВНЫЙ КРИЗИС 225
Кристина Гроф, Станислав Гроф.
Поддержка в духовном кризисе 227
Брюс Грейсон, Барбара Харрис.
Консультирование людей, переживших околосмертный опыт 234
Пол Ребилло.
Путешествие героя: ритуализация мистерии 248
Жанин Прево, Расс Парк.
Сеть поддержки в духовном кризисе (SEN) 263
Станислав Гроф, Кристина Гроф.
Эпилог: духовные критические ситуации и глобальный кризис 271

Рекомендуемая литература 274
Библиография 281

====================================
ДУХОВНЫЙ КРИЗИС
Когда преобразование личности становится кризисом
Под редакцией
Станислава и Кристины Гроф


Мы твердо верим, что духовный кризис — преображение сознания человечества в целом — одна из немногих действительно обнадеживающих тенденций в сегодняшнем мире.
Мистик, одаренный природными талантами... и следующий... указаниям учителя, входит в воду и обнаруживает, что может плавать; в то время как шизофреник — неподготовленный, без дара и руководства — упал или намеренно бросился в воду и тонет.
Джозеф Кэмпбелл. Мифы, которыми нужно жить

Обещания и опасности духовного кризиса

Китайская пиктограмма, символизирующая кризис, замечательно отражает идею духовного кризиса. Она состоит из двух основных знаков, или радикалов, один из которых означает “опасность”, а другой — “возможность”. Таким образом, хотя прохождение через подобного рода состояние часто бывает трудным и пугающим, оно обладает огромным эволюционным и целительным потенциалом. Правильно понятый и рассматриваемый в качестве трудной стадии естественного развития, духовный кризис может привести к спонтанному исцелению различных эмоциональных и психосоматических расстройств, к благоприятным изменениям личности, к разрешению важных жизненных проблем и к эволюции в направлении того, что порой называют “высшим сознанием”.

Спусковые механизмы трансформационного кризиса

Однако одним из наиболее важных катализаторов духовного кризиса нам представляется вовлеченность в различные формы медитации и духовной практики. Эти методы специально задуманы для активации духовных переживаний. Мы неоднократно встречались с людьми, чьи необычные переживания случались во время практики дзэн, випассаны, Кундалини-йоги, суфийских упражнений или христианской молитвы. По мере быстрого роста популярности различных восточных и западных духовных дисциплин все большее число людей начинает испытывать трансперсональный кризис — вот еще одна причина того, что правильное понимание и правильный подход к духовному кризису день ото дня приобретают все большую важность.

Пробуждение памяти о собственном рождении нередко приводит к появлению навязчивых мыслей и образов, связанных со смертью, что отражает, с одной стороны, тот факт, что рождение — это драматическое и угрожающее жизни событие, а с другой — что оно само является “смертью” по отношению к пренатальному периоду существования, единственному виду жизни, опыт которого имеется у плода.
Эти эпизоды нередко имеют глубокие духовные обертоны, переживаемые как мистическое раскрытие и воссоединение с Божественным.
Они часто переплетаются с мифологическими мотивами из коллективного бессознательного, описанными Юнгом в качестве архетипов, что наводит на интригующее предположение о возможной функции перинатального уровня разума как своеобразного интерфейса между индивидуальным и коллективным бессознательным.

Наиболее удивительно то обстоятельство, что даже трансперсональные переживания, включающие в себя сущности и области, которые с точки зрения западного мировоззрения не являются объективно реальными, могут давать абсолютно новую информацию. Например, в неординарных состояниях многие люди сталкивались с божествами и мифологическими пространствами тех культур, о которых у них не было никаких собственных знаний. Точность деталей таких переживаний подтверждалась исследованиями соответствующих мифологий. (Как мы уже отмечали выше, именно такие наблюдения и привели Юнга к выводу о существовании коллективного бессознательного.)

Формы духовного кризиса

1. Шаманский кризис.
2. Пробуждение Кундалини.
3. Эпизоды сознания единства (“пиковые переживания”).
4. Психологическое обновление через возвращение к центру.
5. Кризис психического раскрытия.
6. Переживание “прошлых жизней”.
7. Общение с духами-проводниками и “контактерство”.
8. Околосмертные переживания.
9. Переживания близких контактов с НЛО.
10. Состояния одержимости.

Эпизоды сознания единства (“пиковые переживания”)

В состояниях, относящихся к этой группе, человек переживает растворение личных границ и чувство единства с окружающими людьми, с природой или со всей вселенной. Этот процесс имеет отчетливый сакральный характер и переживается как слияние с творческой энергией космоса или с Богом. Обычные категории времени и пространства, судя по всему, трансцендируются, и у человека возникает чувство бесконечности и вечности. Эмоции, связанные с этим состоянием, охватывают диапазон от глубокого спокойствия и мира до переполняющей радости и экстатического восторга.
Американский психолог Абрахам Маслоу, изучавший эти переживания у многих сотен людей, назвал их “пиковыми переживаниями”. Описывая их, он остро критиковал западную психиатрию за ее тенденцию путать эти состояния с психическими заболеваниями. Согласно Маслоу, их следует считать сверхнормальными, а не ненормальными феноменами. Если их естественному течению не мешают и не препятствуют, они обычно приводят к более эффективному функционированию в мире и к самоактуализации — способности более полно выражать свой творческий потенциал.

Психологическое обновление через возвращение к центру

В это время человек может испытывать переживания, связанные с тем, что в юнгианской психологии считается символами, представляющими “я”, или Самость, — трансперсональный центр, отражающий нашу глубочайшую и подлинную природу и сравнимый с индуистской концепцией Атмана-Брахмана, “божественного внутри”. В визионерских состояниях он проявляется в форме источника света неземной красоты, драгоценных камней, жемчужин, сияющих драгоценностей и других подобных символических вариаций.
Обычно существует стадия, на которой эти восхитительные переживания интерпретируются как личный апофеоз, процесс, возводящий человека в чрезвычайно возвышенное или даже полностью сверхчеловеческое состояние великого лидера, спасителя мира или даже Властелина Мироздания. Нередко это сочетается с глубоким ощущением духовного возрождения, вытесняющим предшествующую озабоченность темой смерти.
Согласно Перри, процесс обновления развивается в направлении того, что в юнгианской психологии называется “индивидуацией” — наиболее полным выражением глубинного потенциала..

Кризис психического раскрытия
Внетелесные путешествия часто имеют место в околосмертных ситуациях, где точность этого “видения на расстоянии” была подтверждена систематическими исследованиями.

Состояния одержимости
Процессы такого рода могут быть необычайно целительными и преображающими и нередко приводят к глубокой духовной перестройке переживающего их человека.
Демонический архетип по самой своей природе трансперсонален, поскольку он представляет собой негативное отражение Божественного. Он также нередко оказывается “феноменом врат”, сравнимым с ужасающими хранителями храмов из восточных мифов, поскольку скрывает доступ к глубокому духовному переживанию, которое зачастую следует за успешным разрешением состояния одержимости. Тот, кого не страшит жуткая природа этого архетипа, может помочь человеку сознательно достичь его полного проявления, и тогда его негативная энергия может полностью рассеяться, и произойдет удивительное исцеление.

[Sopheeya1984]

Роберто Ассаджиоли
САМОРЕАЛИЗАЦИЯ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАРУШЕНИЯ

В последующие годы Ассаджиоли сформулировал принципы психосинтеза, своей собственной теории и практики терапии и самопознания. Ее основной постулат состоял в том, что любой индивидуум находится в постоянном процессе личностного роста, реализуя свой скрытый потенциал. Ассаджиоли особо выделял позитивные, творческие и приносящие радость элементы и важность воли.

Важным элементом психосинтеза является понятие субличности. Согласно Ассаджиоли, человеческая личность не есть единое и полностью интегрированное целое; она состоит из многих динамических структур, имеющих относительно самостоятельное существование и поочередно, в зависимости от обстоятельств, оказывающих преобладающее влияние на психику. Наиболее общие и очевидные субличности отражают ситуативные роли, которые мы играем в своей жизни сейчас или играли в прошлом, — ребенок, друг, любовник, родитель, учитель, доктор или офицер. Другие субличности могут быть воображаемыми героями, мифологическими фигурами или даже животными. Главной задачей психосинтеза являются выявление субличностей и их объединение в эффективно функционирующее динамическое целое.

Терапевтический процесс психосинтеза включает в себя четыре последовательные стадии. На первой клиент узнает о различных элементах своей личности, которые до того были скрыты, и принимает их на сознательном уровне. Следующий шаг —освобождение себя от их психологического влияния и развитие способности их контролировать; это то, что Ассаджиоли называл “разотождествлением”. После того как клиент постепенно обнаруживает свой психологический центр, становится возможным достижение самого психосинтеза, который характеризуется кульминацией процесса самореализации и интеграции различных субличностей вокруг нового центра.
Ассаджиоли родился в Венеции в 1888 г., а жил и работал во Флоренции.


В качестве высшего объединяющего центра для сверхсознательного и жизни индивида в целом выступает Трансперсональная, или Высшая, Самость. Таким образом, духовные переживания могут ограничиваться областями сверхсознательного или же включать в себя осознание Самости. Это осознание постепенно развивается в Само-реализацию — отождествление “я” с Трансперсональной Самостью. В последующем обсуждении я буду рассматривать различные стадии духовного развития, включая достижение Само-реализации.

Я использую символическое выражение “пробуждение”, потому что оно ясно выражает осознание новой области опыта, открытие ранее закрытых глаз на прежде неведомую внутреннюю реальность.

Так, в Библии ясно говорится: “Я сказал, что вы суть боги; и все вы сыны Высшего”. Св. Августин провозглашает: “Когда душа любит что-либо, она становится подобной этому; если она возлюбит земные вещи, она сама станет земной, но если возлюбит она Бога, разве не станет она Богом?” Наиболее сильное выражение тождества человеческого духа, в его чистой и подлинной сущности, с Высшим Духом содержится в центральных положениях философии Веданты: “Tat Tvam Asi” (“Ты есть То”) и “Aham evam param Brachman” (“Воистину я — Высший Брахман”).

Этот кризис был поразительно ярко описан Юнгом: “Быть “нормальным” — это высший идеал неудачников, всех, кто пока еще не смог адаптироваться. Но для людей, чьи способности гораздо выше средних, для тех, кому никогда не составляло труда добиваться успеха и выполнять свою долю работы в мире, — для них ограничения “нормы” означают прокрустово ложе, нестерпимую скуку, адскую бесплодность и безнадежность. Вследствие этого существует столь же много людей, которые становятся невротиками потому, что они всего лишь нормальны, как и тех, кто являются невротиками потому, что не могут стать нормальными”.


Р.Д. Лэйнг ТРАНСЦЕНДЕНТНЫЙ ОПЫТ И ЕГО ОТНОШЕНИЕ К РЕЛИГИИ И ПСИХОЗАМ

Свечение становилось ярче и ярче, рев все громче, я ощущал тряску и вибрацию, а затем почувствовал, что выскальзываю из своего тела, облаченный в ореол света... Я чувствовал, что точка сознания, которой я был, расширяется, окруженная волнами света... Теперь я весь был сознанием, без всяких очертаний, без чего бы то ни было напоминавшего о теле, без каких-либо чувств или ощущений, исходящих от телесных органов чувств; погруженным в море света... Я больше не был самим собой, точнее, таким, как я себя знал, — маленькой точкой осознавания, заключенной в теле, — но взамен был беспредельным кругом сознания, в котором тело было лишь точкой, купающейся в свете и в состоянии экзальтации и счастья, не поддающихся описанию.
Медитативный опыт, описанный Гопи Кришной в книге
“Кундалини: эволюционная энергия в человеке”*

Я не просто жонглирую бессмысленными парадоксами, когда говорю, что мы, будучи душевно здоровыми, пребываем не в своем уме. Ум — это то, чего не осознает эго. Мы не осознаем свой собственный ум. Наш ум — это не бессознательное. Наш ум осознает нас самих. Спросите себя, кто или что видит наши сны. Наш бессознательный ум? Тот Сновидец, который видит наши сны, знает о нас гораздо больше, чем мы знаем о нем. И лишь с замечательной позиции отчуждения Источник Жизни, Родник Жизни, переживается как Оно. Ум, о котором мы сами не осведомлены, осведомлен о нас. Именно мы — не в своем уме. Нам нет необходимости быть неосведомленными о своем внутреннем мире.
Большую часть времени мы вообще не отдаем себе отчета в его существовании.

Свет, который освещает безумца, — это неземной свет, но я не думаю, что это проекция или эманация его мирского эго. Его озаряет свет, больший, чем он сам. Этот свет может сжечь его.

Это не то же самое, что сновидение. Это “реально” совершенно по-другому, чем во сне, в воображении, в восприятии, в фантазиях. Семь покровов, семь печатей, семь небес.
Эго — инструмент, необходимый для жизни в этом мире. Если эго разрушено или повреждено, человек может быть открыт этому иному миру.
Мир, в который входит человек, и его способность переживать это мир, судя по всему, отчасти зависят от состояния его “эго”.

Например, в Библии нигде нет ни одного довода в пользу существования богов, демонов и ангелов. Людям не было необходимости сначала “верить” в Бога — они непосредственно переживали Его Присутствие, и то же самое справедливо в отношении иных духовных сущностей.
Есть все основания полагать, что в прежние времена для человека было естественным непосредственное переживание Бога. Вера была не вопросом уверенности в Его существовании, а доверием к Его Присутствию, которое переживалось и познавалось как существующее в качестве самоочевидной данности.

Подлинная нормальность, здравомыслие так или иначе влечет за собой разрушение, смерть нормального эго, этой ложной самости, полностью приспособленной к нашей отчужденной социальной реальности; возникновение “внутренних” архетипических проводников божественной силы и через эту смерть — возрождение и в конечном счете восстановление нового типа функционирования “эго”, которое теперь будет не предателем Божественного, а его слугой.


Кристина Гроф, Станислав Гроф
ПОДДЕРЖКА В ДУХОВНОМ КРИЗИСЕ

К мягким техникам, которые облегчают и ускоряют трансформативный процесс, относятся различные типы медитаций, в том числе медитации в движении, групповое произнесение мантр и другие формы духовной практики. Более радикальный подход предполагает создание ситуаций, в которых человек может погрузиться в себя — предпочтительно с использованием музыки — и дать полную свободу выражения возникающим эмоциям и физическим энергиям: плакать, кричать, трястись или двигаться всем телом, следуя при этом естественному направлению процесса. Работа со сновидениями, экспрессивные танцы, занятия рисованием и живописью, ведение дневника — все это также может помочь ассимиляции внутреннего опыта. Беспокоящие эмоциональные и телесные энергии могут находить выход в разнообразной физической деятельности, такой, как тяжелая ручная работа, плавание или бег трусцой.
Поскольку переживания часто имеют существенный психосоматический компонент, неотъемлемой частью всестороннего подхода, духовным кризисам должна быть квалифицированная работа с телом. Здесь также целесообразно использовать акупунктуру, которая может быть чрезвычайно эффективной при удалении энергетических блоков в различных частях тела и способна уравновешивать отрицательные эмоции.

Тут возник этот белый свет. Он не слепил меня. Он просто был белее белого, и все вокруг было наполнено им... Как будто ты выглянул во Вселенную, а там нет ничего, кроме белого света. Самая яркая вещь на свете, но не того рода белое, что режет глаза, как если смотришь на лампочку... Тогда я сказал себе напрямик, как сейчас вам говорю: “Итак, я умираю. Я не хочу этого, но не собираюсь с этим бороться. Если это смерть, я приму ее”. У меня было очень-очень приятное чувство.
Околосмертный опыт человека во время
экстренной хирургической операции.


Жанин Прево, Расс Парк
СЕТЬ ПОДДЕРЖКИ
В ДУХОВНОМ КРИЗИСЕ (SEN)

Я перенесся в место по ту сторону слов, за пределами символов и образов — в сферу небытия, но небытия, которое вмещало в себя все знание о том, что есть, что может быть и что будет; небытия, в котором я был светом, готовым засиять, звуком, бьющимся в ожидании рождения... Проходя через уровни реальности между материальным миром и чистой энергией, я видел свое тело облаченным в слова, определенным, ограниченным, скованным словами. И двигаясь туда, куда я шел, я вырывался из этих словесных оков в бесконечность бессловесного и безвременного, в бесконечность любви, экстаза, блаженства, в “мир превыше всякого понимания” Я был — и остаюсь — единым со Вселенной, я сам и есть Вселенная; Бог и я — одно”.
Дин Браун. Психоз как преображающий опыт

[Sopheeya1984]

Часть II
МНОГООБРАЗИЕ ДУХОВНОГО КРИЗИСА

Джон Уэйр Перри
ДУХОВНЫЙ КРИЗИС И ОБНОВЛЕНИЕ


Ибо когда это совсем, совсем ничто, то это все.
Когда я раздавлен, полностью и абсолютно,
Без малейшего следа, тогда я здесь
Восстаю и утверждаю свои стопы в ином мире,
Восстаю, совершая воскресение,
Восстаю, не рожденный вновь, но воскресший в прежнем теле,
Новый превыше знания новизны,
Живой за пределами жизни,
Гордый превыше всякого намека на гордыню,
Живя там, где жизнь и не снилась,
Здесь, в ином мире, все еще земном,
Я — тот же, что и прежде, но необъяснимо новый.
Д.Г. Лоуренс. Новые Небеса и Земля
(Избранные стихи)

Природа духа

Если взглянуть на действительную феноменологию духа, возникает иное впечатление. Древние слова, означающие “дух”, подразумевают “дыхание” или “воздух”, в особенности воздух в движении, и, значит, “ветер” — древнееврейское “ruach”, латинское “animus”; на Востоке — “прана” или “ци”*.
Само английское слово “spirit” имеет значение “дыхание”, от латинского “spiritus”. Все это ясно указывает на некую силу, которая невидима в качестве воздуха, но способна быть мощной в качестве ветра. Он “дует, куда пожелает”, говорится в Библии, что предполагает собственную волю. Короче говоря, дух — это мощная движущая сила, свободная от материальной структуры.
Это определение заставляет нас думать о духе как о чистой энергии, но при ближайшем рассмотрении мы обнаруживаем нечто большее — дух обычно переживается как обладающий голосом — голосом, который ведет человека. Значит, он, по-видимому, имеет свойство интенции, которая может быть нагружена информацией, и этот аспект можно было бы определить как “информированную энергию”, или энергию, обладающую качеством разума.

Если в процессе личностного развития эта работа по освобождению духа становится необходимой, но не предпринимается сознательно, с пониманием цели и с приложением значительных усилий, то психика склонна перехватывать инициативу и подавлять сознательную личность своими собственными мощными процессами. Я наблюдал эти процессы во многих случаях и выявил в них специфическую последовательность, которую описал и назвал “процессом обновления”

Темы смерти и разрушения мира

Катаклизм такого рода кризиса духовных процессов напоминает мне о библейском предупреждении: “Это ужасающая вещь — оказаться в руках живого Бога
Этот страх (и сопровождающий его гнев) приводят к биохимическим изменениям в мозгу и во всем организме.
Какова конечная цель духовного кризиса и процесса обновления? Они имеют ту же цель, что и мистический путь медитации; в буддийской практике она называется “мудростью” и “состраданием” или “любовью”.

Процесс обновления

Средоточием этой активации и энергии является архетип центра, который Юнг назвал Самостью.
У этого процесса почтенная пятитысячелетняя история, и он всегда принимал форму ритуальной драмы, разворачивающейся в рабочем центре, сформированном в Самости. Вслед за переживаниями смерти и загробной жизни происходит временная регрессия к началу начал; в случае индивидуального прошлого — назад к младенческому состоянию, к собственному рождению или даже к внутриутробному состоянию; в более широком масштабе мировой истории — назад к моменту сотворения мира или даже к предшествовавшему состоянию хаоса. В этой последовательности динамика образа себя и образа мира параллельны и отражают друг друга.

существуют и другие, более легкие его элементы, такие, как раздувание образа себя в апофеозе героя или героини; святого, спасителя, мессии или царя. Здесь человек испытывает переживание hieros gamos — священного, или небесного, брака с какой-либо божественной или мифической фигурой со всем сопровождающим это разгулом эротических эмоций. В этой мессианской роли человек также верит, что он специально избран для того, чтобы провести реформы религии или общества в мировом масштабе, таким образом осуществляя важный аспект обновления мира.

В огромном множестве рисунков и картин, появившихся в попытках выразить эти внутренние события, каждый элемент процесса имеет тенденцию располагаться внутри формы мандалы (представляющей архетипический центр, Самость), хорошо известной как вместилище противоположностей.
Но, можно было бы возразить, разве Самость не является трансцендентной и вечной? Как же она может проходить через смерть и распад? Разве не эго должно быть принесено в жертву и пройти через смерть? Чтобы ответить на эти вопросы, обратимся к мифам и ритуалам.

В христианской традиции Иисус был воплощением вечного божества и представлением Самости; его смерть и преображение символизировали процесс обновления в этой вере. Например, крещение первоначально было посвящением в духовное царство, где он был царем. Можно было бы считать умирающих богов — таких, как Ваал на Ближнем Востоке, Адонис в средиземноморских культурах или Фрейр в нордических, — духами растительности и плодородия, но каждое из этих имен переводится как “Господь”, в смысле царственной фигуры, что подразумевает роль Центра (Самости).

Недавний акцент на самоуничтожении или смерти эго упускает существенный момент, ибо эти термины подразумевают сознательно-волевой акт. Подлинно преображающая смерть обычно приходит незваной и непрошеной, случаясь с нами вопреки нашей воле. Это автономный и архетипический процесс, движение духа в пространстве мифа и ритуала.
По своей природе архетипический центр (Самость) подвержен циклам рождения, смерти и воскрешения
Все обнаруживающиеся здесь противоречия могут быть разрешены, если мы уточним наше понимание различия между самим архетипическим центром и представляющим его образом. Образ означает не его изображение, а скорее форму и качество, которые он принимает в нашем актуальном переживании.
Архетипический центр неизменен, но представляющий его образ нуждается в циклическом обновлении, со всеми вытекающими из этого последствиями для мировоззрения, стиля жизни и системы ценностей человека.

Управление процессом

Архетипическая Самость, или центр, имеет тенденцию активизироваться в интенсивных взаимоотношениях и нуждается в эмоциональном контексте (в партнере), для того чтобы продвигаться вперед по ходу процесса обновления.


“Ни одно живое существо, — говорил философ Кумарасвами, — не может достичь более высокого уровня своей природы, не перестав существовать”.

Прислушайтесь, что говорит как раз на эту тему религиозный мыслитель Шанкарачарья:

“Порой глупец, порой мудрец, порой обладающий царственным величием, порой бродяга; порой неподвижный, как питон, порой источающий благожелательность; порой почитаемый, порой гонимый, порой безвестный, — так живет человек, достигший самореализации, всегда наслаждающийся высшим блаженством. Так же как актер — всегда человек, надевает ли он костюм своего персонажа или снимает его, так и совершенный постигающий Вечное — всегда Вечное, и ничего более”.

[Sopheeya1984]

Рам Дасс ОБЕЩАНИЯ И ЛОВУШКИ ДУХОВНОГО ПУТИ

Когда Будда, говоря о перевоплощениях, описывал, как долго человечество находится в своем путешествии, он приводил в пример гору в шесть миль высотой, шесть миль длиной и шесть миль шириной. Каждые сто лет прилетает птица с шелковым шарфом в клюве и один раз проводит им по горе. Время, нужное для того, чтобы шарф стер всю гору, и есть то время, которое вы уже находитесь на пути. Если приложить это к собственной жизни, начинаешь понимать, что она короче мгновения ока и каждое рождение — всего лишь момент, подобный застывшей фотографии. С таким пониманием временной перспективы можно расслабиться и убрать схему со стены.
Но в то же время в большинстве духовных учений говорится о безотлагательности*. Будда говорил: “Работайте как можно усерднее”. Кабир писал:

“Друг, жди гостя, пока ты жив.
Бросайся в переживание, пока ты жив...
То, что ты называешь “спасением”, относится ко времени до смерти.
Если ты не разорвешь путы, пока ты жив, думаешь ли ты, что духи сделают это потом за тебя?
Идея о том, что душа воссоединится с экстатическим бытием, лишь потому, что тело бренно, — чистая фантазия.
То, что есть теперь, есть и тогда.
Если ты не находишь ничего сейчас, ты просто кончишь жилищем в городе мертвых.
Если ты занимаешься любовью с Божественным теперь, в следующей жизни на твоем лице будет выражение удовлетворенного желания.
Так погружайся в истину, узнай, кто учитель,
Верь в великий звук!”

Я занимаюсь своей духовной практикой просто потому, что я ей занимаюсь; что случится, то случится. Достигну я свободы и просветления сейчас или через десять тысяч рождений, это меня не касается. Какая разница? Что мне еще делать?! В любом случае я не могу остановиться, так что для меня это не имеет значения. Единственная забота — следить за тем, чтобы не попасться в ловушку собственных ожиданий относительно результатов практики.

Человек входит в практику как дилетант, почти фанатически привязывается к ней, а потом “выныривает” из нее и продолжает жить в ней как в одежде, уже не будучи к ней привязан.

Оставалось лишь любым способом попасть “наверх, вовне”, где все было божественным. Люди начинали чувствовать, что если они откажутся от мирских благ, то станут чище и смогут иметь более глубокие переживания. Многие так и поступали, но теперь проблема заключалась в том, что они коллекционировали подобные переживания как достижения.
Майстер Экхарт говорил: “Нам следует практиковать добродетель, а не обладать ею”. Мы пытались носить нашу добродетель как нашивки на рукаве, чтобы показать, как мы чисты. Тем не менее наши практики и ритуалы воздействовали на нас, и у нас стало появляться все больше духовных переживаний, вплоть до того, что в какой-то момент все мы оказались в состоянии духовного блаженства.

Мы реагировали на этот опыт восторженно, нас увлекали все эти феномены, возникавшие в результате наших практик, медитации и духовного очищения. Мы были очень уязвимы для духовного материализма. Иметь астральное существо в собственной спальне было для нас почти тем же, что иметь “Форд” в гараже. Традиции предостерегали нас от такого отношения; буддизм, например, предупреждает об опасности увязания в состояниях транса, поскольку там вы переживаете всеведение, всемогущество и вездесущность. Буддизм советует просто признавать эти состояния и идти дальше. Но искушение цепляться за такие состояния как достижения все равно остается. Очень трудно понять, что в духовной свободе нет ничего особенного, она совершенно обычна, и именно эта обыкновенность делает ее столь драгоценной.

Со всеми этими способностями приходит и огромная энергия, потому что, когда вы медитируете и успокаиваете свой ум, вы настраиваетесь на иные уровни реальности.
Если бы вы были тостером, это было бы все равно что воткнуть вашу вилку в розетку на 220 вольт вместо 110— все сгорает. У многих людей были невероятные переживания энергии, или шакти, или того, что часто называют Кундалини, космической энергией, поднимающейся по позвоночнику. Я припоминаю, когда это произошло со мной впервые; я думал, что у меня травма, потому что ощущение было очень острым. Когда оно начало подниматься по позвоночнику, казалось, что по спине ползет тысяча змей. Когда Кундалини достигла второй чакры, у меня произошло непроизвольное семяизвержение, а она продолжала подниматься. Я помню, что был всерьез напуган, потому что не ожидал ничего столь ужасающего.

“ Не волнуйтесь, это пройдет. Просто вдыхайте и выдыхайте всем сердцем и не давайте ему ожесточаться”.


В числе прочего мы ожидали, что духовный путь должен будет сделать нас психологически здоровыми. Я получил психологическое образование и много лет занимался психоанализом. Я преподавал теорию Фрейда; я был психотерапевтом. В течение шести лет я интенсивно принимал психоделические препараты. У меня есть гуру. С 1970 года я регулярно занимаюсь медитацией. Я учил йоге и изучал суфизм, а также многие направления буддизма. За все это время я не избавился ни от одного невроза — ни от одного. Если я не получаю того, что хочу, это столь же интересно, как и тогда, когда я это получаю. Когда вы начинаете понимать, что страдание — это милость, вы не можете в это поверить. Вы думаете, что плутуете.
Гурджиев говорил: “Это только начало”. Он говорил: “Будет еще хуже. Вы уже начали умирать. До полной смерти пока еще далеко, но все же определенное количество глупости из вас выходит. Вы больше уже не можете обманывать себя так искренне, как раньше. Теперь вы узнали вкус истины”.

Ошеломляющая мысль — что духовность умирает, превращаясь в вас самого. Но в этом есть смерть, и люди скорбят. Скорбь неизбежна, когда тот, кем вы себя считали, начинает исчезать.

Калу Ринпоче говорил: “Мы живем в иллюзии, внешней видимости вещей. Но существует реальность, и эта реальность — мы сами. Когда вы понимаете это, вы видите, что вы — ничто, и, будучи ничем, вы — все”. Когда вы отказываетесь от своей особости, вы становитесь частью всех вещей. Вы пребываете в гармонии, в Дао, в общем порядке вещей.

Одна из вещей, которую мы развиваем на пути, — это внутренний свидетель. Способность спокойно наблюдать явления, включая собственное поведение, эмоции и реакции. Когда вы культивируете в себе свидетеля более глубоко, вы как будто живете на двух уровнях одновременно. Есть внутренний уровень свидетеля и внешний уровень желаний, страха, эмоций, действий, реакций. Это одна из стадий процесса, и она дает вам большую силу. За ней есть еще одна стадия — это полная самоотдача. Как говорится в буддийских текстах, “когда ум пристально вглядывается в себя самого, поток дискурсивного и концептуального мышления заканчивается, и достигается высшее просветление. Когда свидетель поворачивается к самому себе, когда он свидетельствует свидетеля, тогда вы уходите за спину свидетеля, и всё просто есть. Вы больше не наблюдаете одну часть своего ума посредством другой. Вы больше вообще не наблюдаете — скорее вы просто есть. Все снова становится простым. Недавно у меня было экстраординарное переживание.

Столько лет я пытался быть божественным, а в последнее время получаю огромное количество писем, в которых говорится: “Спасибо вам, что вы такой человечный”. Ну не слишком ли это?!
Одна из самых больших ловушек, в которую может угодить человек Запада, — это наше интеллектуальное понимание, потому что мы хотим знать, что мы знаем. Свобода позволяет вам быть мудрыми, но вы не можете знать мудрость, вы должны быть мудрым. Когда мой гуру хотел меня осадить, он называл меня “умным”. Когда он хотел меня похвалить, он называл меня “простым”. Интеллект —прекрасный слуга, но ужасный господин. Интеллект — это орудие нашей отдельности. А интуитивное, сострадательное сердце — это врата, ведущие к единству.

Когда я работаю с больными СПИДом и поддерживаю кого-то из них, мое сердце разрывается, потому что я люблю этого человека, а он так страдает. И в то же время внутри меня спокойствие и радость. Для меня это почти неразрешимый парадокс. Но это и есть настоящая помощь. Если вы всего лишь позволяете страданию захватить себя, вы просто углубляете чужую рану.


Пол Ребилло ПУТЕШЕСТВИЕ ГЕРОЯ: РИТУАЛИЗАЦИЯ МИСТЕРИИ

Буддисты говорят, что один из основных наших страхов — это страх необычных состояний сознания. Справиться с этим фундаментальным страхом можно, пережив необычное состояние сознания в безопасной ситуации, чтобы исследовать, как входить и, самое важное, как выходить из него. Танцевальный транс, дыхательная медитация, определенные виды йоги и методы кружения дервишей — вот лишь некоторые из различных способов произвольно входить в измененные состояния сознания. Лично для меня самым интересным и привычным из них является ритуальная драма. Эта форма ценна тем, что позволяет людям ясно отдавать себе отчет в том, что они могут входить в экстраординарное пространство и выходить из него полностью осознанно.

Достаточно скоро возникает полная картина, которая, если намеренно преувеличивать каждое напряжение, создает впечатление мощной телесной брони. Люди начинают понимать, каким образом они одновременно удерживают себя внутри, а весь остальной мир — снаружи.

Но я научился и тому, что, если достаточно долго и достаточно глубоко смотреть в глаза самого пугающего внутреннего монстра, это превратит его в сокровище. Часто я советую людям, которым предстоит пережить противостояние между их героическим и демоническим “я”, чтобы они поглубже заглянули в глаза демону, потому что, если они сумеют заглянуть достаточно глубоко, быть может, маска демона спадет и тогда им откроется то, что за ней.
Ибо, как говорил Фриц Перлз, “единственный выход — пройти через это”.
Это называли “энтузиазм”, “en theos” — “Бог внутри”.

Театр или терапия?

я думаю, что это в большей степени было разновидностью трансценденции — пробуждением Бога внутри, нежели терапией. Хаос творческих энергий высвобождался в форме и структуре искусства. И именно это, как я полагаю, дает людям “Путешествие героя” — возможность создавать произведение искусства из первичных материалов собственной жизни.

[Sopheeya1984]

Станислав Гроф - Психика и КОСМОС:
холотропные состояния сознания, архетипическая психология и транзитная астрология

Полностью - тут:
http://e-puzzle.ru/page.php?id=1825



Станислав Гроф

Психика и КОСМОС: холотропные состояния сознания, архетипическая психология и транзитная астрология


Этим средством стала астрология - дисциплина, которую я сам, даже после многолетнего изучения трансперсональных явлений, бесцеремонно отвергал как некую смехотворную псевдонауку.
Наше систематическое исследование соотношений между природой и содержанием холотропных состояний и транзитов планет убедило меня, что самая многообещающая стратегия психиатрии будущего - это сочетание глубокой переживательной терапии с трансперсональной психологией и транзитной астрологией.
Понимание значений планет, их положений и геометрических аспектов, а также их конкретного влияния на дела людские - впервые всё это оказалось объединено в целостную систему в астрологии Птолемея, который также был величайшим систематизатором древней астрономии.
Главное же предположение астрологии, что космос - творение высшего разума, основано на более глубоком, непостижимо сложном порядке и отражает высшую цель.
Критики астрологии обычно рассматривают вселенную как цепочку причин и следствий и считают принцип причинности обязательным для всех процессов во вселенной. Вполне естественно, что для них идея непосредственного физического влияния планет на человеческую психику и на весь мир неправдоподобна и абсурдна. К тому же в этой полемике они не учитывают открытий квантово-релятивистсокой физики.
За несколько десятилетий систематического исследования холотропных состояний накоплен большой объем информации, которая сокрушает эти основные положения материалистической науки и предоставляет факты в поддержку астрологии. Эти наблюдения обнаруживают следующее:
1) существование надличностных переживаний, которые указывают на одушевленный космос, пронизанный сознанием и творческим космическим разумом;
2) возможность непосредственного восприятия духовных реальностей, в том числе архетипических персонажей, сюжетов и миров, а также эмпирической оценки достоверности этих переживаний;
3) существование синхронностей, представляющих собой важную и жизнеспособную альтернативу принципу причинности;
1. Факты, подтверждающие одушевленность космоса.
эти переживания эмпирически доказывают, что психика отдельного человека не имеет границ и, в сущности, соизмерима со всем его бытием. Таким образом они подтверждают основной принцип многих эзотерических систем, включая астрологию, который гласит, что микрокосм служит отражением макрокосма. Это представление, которое, с точки зрения механистической науки и Аристотелевой логики казалось совершенно абсурдным, в последние десятилетия получило неожиданную поддержку со стороны еще одной области знания: развитие лазеров и оптической голографии показало принципиально новые возможности связи части и целого.
2. Эмпирические факты в пользу существования архетипов. Холотропные состояния обеспечивают непосредственный эмпирический доступ к чудесным (нуминозным) измерениям бытия, в том числе и к архетипам. В двадцатом веке К.Г. Юнг возродил древнюю идею архетипов и ввел их в современную глубинную психологию в виде психологических принципов, изначальных организующих структур психики.
Важная особенность архетипов - это то, что они не привязаны к человеческому мозгу, но, скорее, действуют из запредельных сфер и производят синхронное влияние как на психику отдельного человека, так и на происходящие в мире события.
современные исследования сознания подтверждают несомненное существование архетипов, указывая, что эти архетипы можно непосредственно пережить в холотропных состояниях сознания.
3. Открытие синхронности. Склонность мыслить с позиции причинности - вот одно из главных оснований того, почему астрологию так неистово отвергают. Чтобы постичь астрологию, нужно мыслить с позиции синхронности.
Первое, что мы всегда старались прояснить, - это то, что, говоря о взаимосвязи переживаний и событий с движением и аспектами планет, мы никоим образом не имеем в виду причинное влияние небесных тел на человеческую психику или на события в материальном мире.
Точно так же понимание, лежащее в основе астрологии, предполагает, что во вселенском порядке вещей движения планет и геометрические аспекты, которые они образуют друг с другом, соотносятся со скрытыми архетипическими движущими силами, которые определяют события во внешнем мире. Поскольку планеты видимы, их можно использовать для того, чтобы предположить, что происходит в мире архетипов или, используя вышеописанный пример, что показывают "часы" в этом архетипическом мире.
Юнга, который вообще интересовался странными совпадениями, главным образом интересовали те совпадения, в которых различные внешние события имели осмысленную связь с внутренними переживаниями, например, со снами, фантазиями и видениями.
Именно эти совпадения, самые разнообразные и необычные, Юнг назвал синхронностью.
Он откладывал издание своей книги, написанной на эту тему, до тех пор, пока вместе с другими учеными не собрал буквально сотни убедительных примеров синхронности и не смог с полной уверенностью сказать, что собирается изложить вполне обоснованные факты. Кроме того, для него было важно, что его принцип синхронности получил поддержку со стороны двух первооткрывателей современной физики: Альберта Эйнштейна и Вольфганга Паули. С точки зрения нашего исследования интересен тот факт, что в своем революционном очерке "Синхронность: некаузальный связующий принцип" Юнг отводит особое место астрологии.
На самом деле архетип, связанный с Ураном, точно отражает основные черты греческого мифологического героя Прометея (Тарнас, 1995). Для него характерны такие качества, как освобождение, свобода от прежних ограничений, неожиданное разрешение трудной ситуации, прорыв границ и выход за их пределы, просветляющие озарения, прометеевское прозрение и экстаз, неожиданный подъем на новый уровень осознанности и сознания.
Роберт Хэнд написал популярное руководство, помогающее понять планетарные транзиты. Книга Рейнольда Эбертина по планетарным влияниям является классикой, которую многие астрологи используют в качестве стандартного справочника.

Если космос - не супермашина, создавшая самоё себя, но творение высшего разума, то становится правдоподобным то, что астрология может быть одним из множества различных порядков, встроенных во вселенскую канву.

[Sopheeya1984]

Станислав Гроф - Путешествие в поисках себя

[Sopheeya1984]

Гроф - Холотропное сознание

[Sopheeya1984]

Часть II
ПЕРИНАТАЛЬНЫЕ МАТРИЦЫ — ВЛИЯНИЯ, ФОРМИРУЮЩИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ
В ПЕРИОД ВНУТРИУТРОБНОЙ ЖИЗНИ И В ПРОЦЕССЕ РОЖДЕНИЯ

Сон — это маленькая потайная дверь в самом глубоком и сокровенном святилище души, открывающаяся в ту первозданную космическую ночь, которой была душа задолго до появления сознательного эго, и которой она будет далеко за пределами всего, чего когда-либо сможет достичь сознательное эго .
Карл Густав Юнг, «Воспоминания, сновидения, размышления»

ПОЛНОТА БЫТИЯ И АМНИОТИЧЕСКАЯ ВСЕЛЕННАЯ — БПМ-I

Пусть придет к тебе с бегущей волной безмятежный покой.
Пусть придет к тебе с дуновением ветра безмятежный покой.
Да будет тебе на мирной земле безмятежный покой.
Да будет тебе в сиянии звезд безмятежный покой.
Да будет тебе в тихой ночи безмятежный покой.
Луна и звезды прольют на тебя свой целительный свет.
Так пусть придет к тебе безмятежный покой.
Традиционное гэльское благословение

Едва закрыв глаза, он тут же почувствовал, что переходит на совершенно иной и более глубокий уровень сознания, который был для него абсолютно новым. У него возникло странное ощущение, будто он уменьшился в размерах и его голова значительно больше туловища и конечностей. И затем он осознал, что то, чего он поначалу испугался, приняв за надвигающийся грипп, теперь превратилось в целый комплекс отравляющих влияний, угрожающих ему — но не взрослому человеку, а эмбриону! Он чувствовал, что подвешен в жидкости, содержащей какие-то вредные вещества, которые поступали в его тело через пуповину и, несомненно, были ядовитыми и враждебными.
По мере того, как все это происходило, его взрослая часть — та часть, что была специалистом-медиком и всегда гордилась своим строго научным мировоззрением — наблюдала за эмбрионом как бы со стороны. Жившему в нем ученому-медику было известно, что атаки токсинов на этой крайне уязвимой стадии жизни исходят от материнского тела.

Мысль о том, что у эмбриона может существовать функционирующее сознание, противоречила всему, чему его учили в медицинском институте. Но в еще большей степени его поразила возможность осознавания тонких нюансов взаимодействия с матерью в этот период жизни. Тем не менее, он не мог отрицать конкретной природы этих переживаний. Все это ставило живущего в нем ученого перед весьма серьезным противоречием — все переживаемое им шло в разрез со всем, что он «знал». Затем ему открылось решение этого конфликта, и все стало совершенно ясно: вместо того, чтобы сомневаться в достоверности собственного опыта, ему необходимо пересмотреть свои текущие научные убеждения — что, как он знал, не раз случалось с другими людьми на протяжении истории.

После периода нелегкой борьбы, он отказался от аналитического мышления и принял все, что с ним происходило. Теперь казалось, что он соединяется с воспоминаниями безмятежного периода своей внутриутробной жизни. Его зрительное поле прояснялось и становилось ярче, и им все больше овладевал экстаз. Как будто с него чудесным образом сняли и уничтожили многослойную грязную паутину. Перед ним поднялся занавес, и он оказался окутан блистающим светом и энергией, струящейся тонкими вибрациями через все его существо.
На одном уровне он, по прежнему, был эмбрионом, переживающим абсолютное совершенство и блаженство хорошей матки, или новорожденным, сосущим молоко из дающей жизнь груди. На другом же уровне он становился всей Вселенной. Он был очевидцем зрелища макрокосма с бесчисленными пульсирующими галактиками. Иногда он находился снаружи, наблюдая эти явления в качестве зрителя, а иногда сам становился ими. Сияющие и захватывающие дух космические картины переплетались с переживанием столь же чудесного микрокосма — танца атомов и молекул, затем появления биохимического мира и развития первичной жизни и отдельных клеток. Он чувствовал, что впервые в своей жизни переживает Вселенную такой, как она есть — как непостижимую тайну и божественную игру энергии.

Казалось, это богатое и сложное переживание длится целую вечность. Он обнаружил, что колеблется между переживанием себя как страдающего, болезненного эмбриона и состоянием блаженного и безмятежного внутриутробного существования. Время от времени, вредные воздействия принимали форму архетипических демонов или злых существ из сказочного мира. На него нахлынул поток озарений относительно того, почему дети так восхищаются мифологическими историями и их персонажами. Некоторые из этих озарений несли в себе гораздо более широкий смысл. Тоска по тому состоянию полного осуществления всех желаний, какое можно пережить в хорошей матке или в мистическом экстазе, оказывалась главной побуждающей силой любого человеческого существа. Он видел, как тема этой тоски выражается в развертывании сюжетов сказок в сторону счастливого конца. Он ее в мечте революционера об утопическом будущем, в желании художника добиться признания и одобрения, и в стремлениях к богатству, положению и славе. Ему стало совершенно ясно, что здесь заключен ответ на самую основную дилемму человечества. Страстное желание и тоску, скрытые за этими побуждениями, не смогли бы удовлетворить даже самые впечатляющие достижения во внешнем мире. Утолить такую жажду способно одно лишь воссоединение с этим местом в нашем собственном бессознательном. Внезапно он понял смысл послания бесчисленных духовных учителей, что единственная действенная революция — это внутреннее преображение каждого человека.

Во время эпизодов переживания положительных воспоминаний своего эмбрионального существования он испытывал чувство единства со всей Вселенной. Здесь были Дао, Запредельное Внутри, и Тат твам аси (Ты есть То) из Упанишад. Он утрачивал ощущение собственной индивидуальности, его эго растворялось и он становился всем сущим. Порой это переживание было смутным и лишенным содержания, а порой сопровождалось множеством прекрасных видений — архетипических образов Рая, Рога изобилия, Золотого века или девственной природы. Он становился то рыбой, плавающей в кристально-чистой воде, то бабочками, порхающими над горными лугами, то чайками, устремляющимися вниз, чтобы пронестись над гладью океана. Он становился океаном, животными, растениями, облаками — то одним, то другим, а иногда и всем одновременно.

Дальше не происходило ничего конкретного, кроме того, что он начал ощущать себя единым с природой и Вселенной, купаясь в золотом свете, который постепенно угасал. Он оставил эти переживания и неохотно вернулся к своему обыденному состоянию сознания. При этом, он был уверен, что с ним произошло нечто крайне важное, навсегда изменившее его самого и его жизнь. Он обрел новое чувство гармонии и примирения с собой, наряду с глобальным пониманием бытия, которое было невозможно выразить словами.
На протяжении нескольких часов после этого переживания он был абсолютно уверен в том, что состоит из чистой энергии и духа, и ему было трудно полностью придерживаться прежних убеждений относительно своего физического существования. Поздно вечером того же дня он ощутил, что умиротворенным и цельным возвращается в свое идеально функционирующее тело.


Он ощутил Дао — единство со Вселенной. Он пережил растворение эго и слияние со всем сущим. Но если все это так, то ему придется отказаться от того, во что он верил до сих пор — что наш ум может обеспечивать нас воспоминаниями только тех событий, которые мы непосредственно переживали в период после рождения.
Откуда я так много знаю о вопросах, приходивших в голову этому психиатру? Я знаю о них потому, что описанные выше переживания были моими собственными. Однако, я также обнаружил, что эти переживания отнюдь не являются уникальными или необычными при глубоких исследованиях сознания. Напротив, в моем рассказе описан типичный набор человеческих переживаний, выявившийся в сотнях аналогичных сеансов с другими людьми, свидетелем которых мне довелось быть в течение последних тридцати лет.

Биологические и психологические характеристики БПМ-I

Важно помнить, что в это время мы настолько тесно связаны с матерью, как биологически, так и эмоционально, что почти подобны органу ее тела.

Однако переживания, которые описывают люди, сумевшие вновь пройти через этот уровень в необычных состояниях сознания, почти не оставляют сомнений в том, что даже на самых ранних стадиях эмбриональной жизни на сознание ребенка может действовать широкий спектр вредных влияний. Если это так, то нам приходится допустить, что подобно тому, как бывает «хорошая» или «плохая» грудь, бывает и «хорошая» или «плохая» матка. В этом случае положительные переживания в матке, по видимому, играют в развитии ребенка, по меньшей мере, столь же важную роль, как положительные переживания, связанные с кормлением грудью.
Во время необычных состояний сознания многие люди чрезвычайно ярко описывают свой внутриутробный опыт. Они переживают себя очень маленькими, с характерной для эмбриона непропорционально большой головой по сравнению с телом. Они могут ощущать окружающую околоплодную жидкость, и, порой, даже наличие пуповины. Если человек воссоединяется с периодами ничем не потревоженной эмбриональной жизни, такой опыт ассоциируется с блаженным состоянием сознания, где между субъектом и объектом не возникает ощущения двойственности. Это «океаническое» состояние без каких-либо границ, в котором мы не проводим различий между собой и организмом матери или между собой и внешним миром.

Этот эмбриональный опыт может развиваться в нескольких направлениях. Океанический аспект эмбриональной жизни может способствовать отождествлению с различными водными формами жизни, например, с китами, дельфинами, рыбами, медузами или даже водорослями. Ощущение отсутствия границ, переживаемое нами в материнской утробе, также может способствовать появлению чувства единства с космосом. Можно отождествиться с межзвездным пространством, с различными космическими телами, с целой галактикой или же со всей Вселенной.
Тот факт, что хорошая матка безоговорочно удовлетворяет все нужды эмбриона, составляет основу таких символов, как нескончаемые дары «Матери природы» — прекрасной оберегающей и питающей сущности. Когда мы переживаем эмбриональный опыт в необычных состояниях, эти переживания могут внезапно смениться великолепными видениями тропических островов с пышной растительностью, фруктовых садов, полей со зреющей кукурузой или изобильных огородов на уступах Анд. Возможно также, что эмбриональный опыт открывает перед нами архетипические сферы коллективного бессознательного, и вместо неба астрономов и природы биологов мы сталкиваемся с небесными сферами и райскими садами из мифологий различных культур мира. Таким образом, символизм БПМ-I глубоко и логично связывает воедино различные эмбриональные, океанические, космические, природные, райские и божественные элементы.

Состояние блаженства и космического единства

Переживания БПМ-I, как правило, обладают сильными мистическими обертонами: они ощущаются как священные или святые. Более точным, пожалуй, был бы термин нуминозный, который использовал К.Г. Юнг, чтобы избежать религиозного жаргона. Когда у нас бывают такого рода переживания, мы чувствуем, что столкнулись с измерениями реальности, относящимися к высшему порядку. Этот важный духовный аспект БПМ-I, часто описываемый как глубокое чувство космического единства и экстаза, тесно связан с переживаниями, которые могли возникать у нас в хорошей матке — с покоем, умиротворенностью, безмятежностью, радостью и блаженством. Кажется, что наше обыденное восприятие пространства и времени угасает, и мы становимся «чистым бытием». Язык не способен передать суть этого состояния, и большинство переживших его отмечают лишь что оно «неописуемо» или «невыразимо».

Описания космического единства часто изобилуют парадоксами, нарушающими аристотелевскую логику. Однако, переживание космического единства может быть «бессодержательным, но одновременно охватывающим все сущее». Или мы можем чувствовать, что «лишены эго» в то время, как наше сознание расширилось, включив в себя всю Вселенную. Мы можем быть унижены и напуганы собственной ничтожностью, и, одновременно, испытывать чувства огромного успеха и важности вплоть до отождествления себя с Богом. Мы можем воспринимать себя как существующих и, в то же время, не существующих и видеть все материальные объекты пустыми, а саму пустоту — наполненной формой.

В этом состоянии космического единства мы чувствуем, что обладаем прямым, немедленным и безграничным доступом к знанию и мудрости вселенской значимости. Обычно, это означает не конкретную информацию с техническими подробностями, которую можно было бы применить на практике, а, скорее, связано со сложными прозрениями, раскрывающими природу бытия. Как правило, они сопровождаются чувством убежденности в том, что это знание, в конечном итоге, более уместно и «реально», чем представления и убеждения, которых мы все придерживаемся в повседневной жизни. В древних индийских Упанишадах об этих глубоких прозрениях в высшие тайны бытия говорится как о «познании Того, что дает знание всего».

Экстаз, связанный с БПМ-I, можно назвать «океаническим блаженством». Далее, в разделе о БПМ-III, мы встретимся с совершенно иной формой экстаза, связанной с процессом смерти-возрождения. Я ввел для него термин «вулканический экстаз». Он дикий, «дионисийский», с неумеренными количествами взрывной энергии и сильным побуждением к лихорадочной деятельности. Напротив, океаническую энергию БПМ-I можно было бы назвать «аполлонийской»: наряду со спокойствием и безмятежностью она включает в себя мирное растворение всех границ. Когда мы закрываем глаза и отгораживаемся от всего остального мира, она проявляется как независимое внутреннее переживание, наделенное уже описанными мною чертами. Когда мы открываем глаза, она превращается в ощущение слияния или «становления единым» со всем, что мы воспринимаем вокруг себя.

В океаническом состоянии мир предстает в неописуемом сиянии и красоте. Потребность в логическом мышлении резко уменьшается, и Вселенная становится «не загадкой, которую надо разгадывать, а переживаемой мистерией». Становится практически невозможно найти что-либо отрицательное в отношении бытия; все кажется абсолютно совершенным. В этом чувстве совершенства есть внутреннее противоречие, которое Рам Дасс однажды очень сжато выразил словами, услышанными им от своего гуру с Гималаев: «Мир абсолютно совершенен, включая твое недовольство им, а также все то, что ты пытаешься делать, чтобы его изменить». В переживании океанического блаженства весь мир кажется нам дружественным местом, где мы можем без всякого риска принимать детскую, пассивно-зависимую установку. В этом состоянии зло кажется эфемерным, неуместным или даже не существующим.

Эти ощущения океанического блаженства близко родственны описанным Абрахамом Мэслоу «пиковыми переживаниями». Он охарактеризовал их следующим образом: чувства цельности, внутренней сплоченности и полноты; беззаботности и легкости; бытия полностью самим собой; полной реализации своих возможностей; свободы от блоков, ограничений и страхов; спонтанности и выразительности; нахождения здесь и сейчас; ощущение себя чистой душой и духом; без желаний и нужд; одновременно подобным ребенку и зрелым; и удостоенным неописуемой награды.

Многие переживания, связываемые с этой матрицей, могут быть навеяны прекрасными картинами природы — великолепием восхода или заката, величавым спокойствием океана, захватывающим дух величием снежных вершин или загадочной красотой северного сияния. Точно так же, чувства, весьма близкие к БМП-I, можно испытать, размышляя о непостижимой тайне звездного неба, стоя возле гигантской трехтысячелетней секвойи, или любуясь экзотической красотой тропических островов. Сходные состояния сознания могут вызывать и человеческие творения необычайной эстетической и художественной ценности — вдохновенная музыка, великие живописные полотна или впечатляющая архитектура древних дворцов, храмов и пирамид.

[Sopheeya1984]

БПМ-II в почти мистическом смысле соединяет людей со страданиями мира и заставляет их отождествляться со всеми преследуемыми, униженными и угнетенными.

Индивидуальные эмоции и культурные отражения БПМ-II

Переживания БПМ-II лучше всего можно охарактеризовать следующей триадой: страх смерти, страх никогда не вернуться назад и страх сойти с ума. Как правило, полная утрата ощущения линейности времени, связанная с этой матрицей, может вести к уверенности, что этот невыносимый момент будет длиться вечно. Этот вывод связан с той же ошибкой, что присуща традиционным религиям, которые понимают вечность как промежуток линейного времени, а не как переживание безвременности, то есть полного выхода за границы времени. Чувство полной безнадежности и страх «не вернуться», типичные для БПМ-II, просто входят в число эмпирических характеристик этого состояния и не имеют никакого отношения к реальному исходу этого переживания. Как ни парадоксально, но быстрейший выход из этой ситуации состоит в том, чтобы полностью принять безнадежность положения, что в действительности означает сознательное принятие первоначальных ощущений эмбриона.

Мир БПМ-II — с его всепроникающим ощущением опасности, космическим поглощением, абсурдным и гротескным восприятием мира и потерей утратой линейного времени — настолько отличается от нашей повседневной реальности, что, встречаясь с ним, мы можем думать, что находимся на грани безумия. Мы можем чувствовать, что потеряли всякий контроль над психикой или перешагнули за грань и подвергаемся серьезной опасности навсегда остаться психотиком. Догадка о том, что крайняя форма этого переживания всего лишь отражает травму начальных стадий рождения, могла бы помочь — или не помочь — нам справиться с ситуацией.
Духовные образы и прозрения, связанные с БПМ-II

В аду есть только отрицательные эмоции — страх, отчаяние, безнадежность, вина, хаос и смятение.
Соответствующие архетипические образы представляют вечное проклятие и муку.

Судя по всему, особенно близко соприкасались с этим измерением древние греки. Их трагедии, выстроенные вокруг тем, связанных с вечными проклятиями, с виной, переходящей из поколения в поколение, и с невозможностью избежать своей судьбы, в точности отражают атмосферу БПМ-II. Персонажи греческой мифологии, символизирующие вечные муки, достигают героических масштабов. Сизиф изображен в глубочайшей пропасти подземного мира, где он тщетно пытается закатить в гору огромный камень, упуская его всякий раз, когда у него появляется даже малейшая надежда на успех. Иксион прикреплен к пылающему колесу, которое вечно кружится в преисподней. Тантала испытывает муки жажды и голода, хотя стоит в чистом пруду, а над его головой свисают сочные грозди винограда. А Прометей страдает, прикованный к скале и терзаемый орлом, который пожирает его печень.

В христианской литературе БПМ-II нашла отражение в «темной ночи души», о которой говорили мистики. В частности, св. Иоанн Креста, видел в ней важную стадию своего духовного развития. В этом отношении, особенно важна история об изгнании Адама и Евы из рая и о происхождении первородного греха. В Книге бытия Бог связывает эту ситуацию именно с рождением и родовыми муками, когда объявляет Еве: «В боли и скорби будешь рожать детей своих».

Это откровение служит важным шагом к духовному раскрытию, которое начинается с раскрытием шейки матки, когда безвыходная ситуация БПМ-II меняется.

БПМ-II и роль жертвы в повседневной жизни

Кроме того, на более тонком уровне вторая перинатальная матрица может быть связана с воспоминаниями о тяжелых психологических травмах, в частности, о ситуациях ограничения и подавления в родной семье и в последующей жизни. Таким образом, роль жертвы в своей семье, в классе, на рабочем месте и в обществе усиливает и закрепляет память о безвыходной стадии рождения и делает ее более психологически подходящей и доступной для сознательного опыта.

БОРЬБА СМЕРТИ И ВОЗРОЖДЕНИЯ — БПМ-III

Готов ли ты быть вычеркнутым, стертым, аннулированным, обращенным в ничто?
Готов ли ты стать ничем? кануть в забвение?
Если нет, то ты никогда по настоящему не изменишься.
Д.-Г. Лоуренс, «Феникс»

В глубинах его психики открылся гиганский источник чудовищной агрессии, как будто скальпель космического хирурга внезапно вскрыл абсцесс зла. Им овладевал оборотень или берсерк; доктор Джекил превращался в мистера Хайда. Подобно тому, как раньше он не мог провести различие между рождающимся ребенком и рожающей матерью, теперь он видел множество образов, в которых убийца и жертва были представлены в одном лице. Он был беспощадным тираном, диктатором, подвергающим своих подданных немыслимым жестокостям, но, в то же время, он был революционером, ведущим яростную толпу на свержение тирана. Он был бандитом, хладнокровно совершающим убийства и полицейским, убивающим преступника именем закона. В один момент он переживал ужасы фашистских концлагерей. Открыв глаза, он увидел себя офицером СС. У него возникло глубокое ощущение того, что он — нацист и он — еврей были одним и тем же человеком. Он мог ощущать в себе Гитлера и Сталина и чувствовать полную ответственность за все злодеяния человеческой истории. Он видел, что проблема человечества заключается не в существовании жестоких диктаторов, а в этом Скрытом Убийце, которого каждый из нас может найти, поглубже заглянув в собственную душу.
Затем это переживание качественно изменилось и достигло мифологических масштабов; вместо зла человеческой истории он ощутил атмосферу колдовства и присутствие демонических элементов. Его зубы превратились в длинные клыки, наполненные каким-то таинственным ядом, и он обнаружил, что летит в ночи на больших, как у летучей мыши, крыльях, подобно зловещему вампиру. Вскоре это переживание сменилось дикими, возбуждающими сценами ведьмовского шабаша. Казалось, что в этом мрачном чувственном ритуале всплывали на поверхность, переживались и воплощались все обычно запрещенные и вытесненные побуждения. Хотя его переживания постепенно утрачивали демоническое качество, он продолжал испытывать огромное сексуальное возбуждение и был вовлечен в бесконечные немыслимые оргии и сексуальные фантазии, в которых играл сразу все роли. На протяжении всех этих переживаний он продолжал одновременно быть ребенком, проталкивающимся через родовой канал, и рожающей матерью. Ему стало совершенно ясно, что секс и рождение глубоко связаны друг с другом, и что существуют важные ассоциации между сатанинскими силами и ситуацией в родовом канале.
Как если бы рождение каким-то образом запрограммировало его видеть жизнь более сложной и опасной, чем она есть на самом деле. Ему представлялось, что это переживание сможет раскрыть ему глаза на такие вещи и сделать его жизнь намного легче и беззаботней, чем прежде1.

Переживание рождения и сексуальность
Многие из женщин, роды которых проходили идеально, часто описывают это как самое сильное сексуальное переживание в своей жизни. Однако гораздо труднее понять или даже поверить, что роды вызывают сексуальные чувства и у ребенка.
Эти свидетельства наводят на мысль о том, что в человеческом теле есть механизм, который переводит чрезвычайное страдание (особенно если оно связано с удушьем) в возбуждение, по форме напоминающее сексуальное.

Титаническое измерение третьей матрицы
Эти переживания могут достигать невероятной силы, казалось бы, далеко превосходящей все, что способен вынести любой из нас. Человек может периодически ощущать, как чрезвычайно сконцентрированная и сфокусированная энергия протекает по его телу, подобно высоковольтному электрическому току.

Перинатальные корни насилия
Память о таких переживаниях живет в нас в виде ощущения эмоционального и физического ограничения и неспособности полностью радоваться жизни. Иногда она обретает форму жестокого внутреннего судьи, требующего наказания, — той яростной части суперэго, которая может побуждать человека к крайностям саморазрушения.

Здесь я хотел бы отметить некоторые важные различия между переживаниями, связанными со второй и третьей матрицами. В то время как в БПМ-II мы являемся исключительно жертвами, в БПМ-III мы можем поочередно отождествляться то с жертвой, то с мучителем. Вдобавок, иногда мы можем быть зрителями, наблюдающими эти сцены со стороны.

Агония и экстаз рождения

По мере того, как растет сила переживаний, связанных с этой матрицей, эмоции и ощущения, которые первоначально были полярно противоположными (например, боль и удовольствие), начинают сходиться к одной точке. В конечном итоге, они могут слиться в единое недифференцированное состояние сознания, содержащее все возможные измерения человеческого опыта. Мучительные страдания и изысканные удовольствия становятся одним и тем же; обжигающий жар ощущается как леденящий холод; жестокая агрессия и страстная любовь сливаются воедино; агония смерти становится экстазом рождения. Когда страдание достигает своего апогея, ситуация странным образом перестает обладать качеством муки и агонии. Вместо этого, сама сила переживания преобразуется в дикий экстатический восторг, который можно описать как «дионисийский», или «вулканический» экстаз.
Этот вулканический экстаз или восторг идти даже еще дальше, достигая трансцендентных масштабов. В отличие от океанического блаженства, связанного с БПМ-I, этот вулканический тип включает в себя огромное взрывное напряжение, обладающее как агрессивными, так и саморазрушительными элементами.

Сексуальные аспекты БПМ-III обычно переживаются как обобщенная эротика, ощущаемая не только в области гениталий, но и во всем теле. Многие люди описывают экстаз, который похож на начальную фазу сексуального оргазма, но в тысячу раз сильнее. Однако в данном случае эти ощущения могут продолжаться в течение длительного периода, сопровождаясь неистовыми эротическими образами. Здесь на первый план выходит эгоистическое удовлетворение примитивных сексуальных побуждений, нередко, с всевозможными отклонениями от нормы и без малейшего уважения к партнеру.

Поскольку эта матрица, кроме того, содержит динамический духовный аспект, мы можем время от времени сталкиваться здесь с, казалось бы, противоречивыми переживаниями, связывающими секс с запредельностью.
Пожалуй, самая любпытная особенность переживаний БПМ-III заключается в эмоциональной близости смерти и сексуальности. Казалось бы, угроза смерти должна исключать любые сексуальные чувства, однако, в том, что касается этой матрицы, дело, судя по всему, обстоит совсем наоборот.

Столкновения с гротескным, сатанинским и скатологическим
Хотя контакт с подобными материалами при рождении мог быть минимальным, человек, переживающий этот аспект, может увидеть себя ползающим по канализационным системам, буквально купающимся в нечистотах, пьющим кровь или получающим удовольствие от сцен гниения и разложения.

Смерть, возрождение и эго

Люди, имеющие такое представление об эго, часто считают его смерть пугающим и чрезвычайно отрицательным событием — утратой способности действовать в этом мире. Однако, в действительности, в этом процессе умирает только та часть нас, которая придерживается, по существу, параноидальной точки зрения на себя и окружающий мир. Алан Уотс называл этот аспект, связанный с чувством абсолютной отделенности от всего остального, «эго, заключенным в кожу». Он состоит из внутреннего восприятия нашей жизни, которое мы усвоили во время борьбы в родовом канале и в различных болезненных столкновениях после рождения.

В этих ранних ситуациях нам кажется, что вокруг нас смыкается враждебный мир, изгоняя нас из единственной жизни, которую мы пока что знаем, и причиняя нам душевную и физическую боль. Эти переживания выковали в нас «ложное эго», которое продолжает считать мир опасным и переносит это отношение на последующие ситуации, даже хотя обстоятельства в них совершенно иные. Эго, умирающее в четвертой матрице, отождествляется с принуждением быть всегда сильным, сохранять контроль и быть постоянно готовым к возможным опасностям, даже к тем, которые мы никогда не смогли бы предвидеть, а также к чисто воображаемым. Оно заставляет нас чувствовать, что обстоятельства никогда не бывают благоприятными, что все время чего-то недостает, и что нам приходится предпринимать разнообразные грандиозные проекты, чтобы доказать что-либо самим себе и другим. Таким образом, уничтожение ложного эго помогает нам вырабатывать более реалистичное видение мира и строить более подходящие и вознаграждающие стратегии подхода к нему.

Путь к свободе от отчаяния и беспомощности, которые мы ощущаем, лежит через смирение — через то самое, с чем борется наше эго. Опыт полного личного смирения — это необходимая предпосылка для установления связи с надличностным источником. Выздоравливающим алкоголикам и наркоманам это известно как момент, когда человек признает свое полное бессилие и открывает Высшую Силу.
После того, как мы достигли самого дна, нас внезапно поражают видения ослепительно белого или золотого света сверхъестественной яркости и красоты. Мы ощущаем, что пространство вокруг нас расширяется, и нас затопляют чувства освобождения, избавления, спасения и прощения. Мы чувствуем очищение, словно только что избавились от всех тягот своей жизни, — вина, агрессивность, тревога и другие виды беспокоящих эмоций как будто исчезают. Мы можем ощущать переполняющую нас любовь к нашим братьям-людям, глубокую благодарность за тепло человеческого общения, солидарность со всеми живыми существами и единство с природой и Вселенной. Высокомерие и настороженность постепенно исчезают, стоит лишь нам обнаружить силу смирения .

[Sopheeya1984]

ПЕРЕЖИВАНИЕ СМЕРТИ И ВОЗРОЖДЕНИЯ — БПМ-IV


Душа видит и вкушает изобилие, бесценные богатства, наслаждается любым отдыхом и покоем, какого пожелает, и понимает непостижимые тайны Бога... Она также чувствует в Боге внушающую благоговение власть и силу, превосходящую любую другую власть и силу; она вкушает дивную сладость и духовное наслаждение, находит истинный покой и Божественный свет, и имеет возвышенный опыт познания Бога...
Св. Иоанн Креста, «Духовная песнь»

Одновременно с прикосновением плащаницы произошло несколько событий. Он стал очень маленьким — маленьким, как клетка, крошечным, как атом. Все люди выражали смирение и кланялись. Его наполняли покой и чувства радости и любви. Он всецело любил Бога. В то время, как все это происходило, касание плащаницы было подобно прикосновению высоковольтного провода. Все взорвалось, и этим взрывом людей забросило в высочайшее место из всех, — в сферу абсолютного света. Неожиданно все смолкло. Музыка прекратилась. Все звуки исчезли. Это было подобно нахождению в центре источника энергии, подобно бытию в Боге — не просто в присутствии Бога, но в Боге, соучастию в Боге.
Это продолжалось недолго — хотя в ходе переживания он осознал, что время ничего не значит — и они начали опускаться. Мир, в который они теперь спускались, не был похож ни на какой другой из тех, что он когда-либо знал — это был мир великой красоты. Там величественно пели хоры, и во время пения «Священных песнопений», «Славы в вышних к Богу» и «Осанны» был слышен голос Оракула: «Ничего не желай, ничего не желай», «ни к чему не стремись, ничего не ищи».
В этот период его посещали многие другие видения. В одном очень важном видении он как бы смотрел сквозь землю на основания Вселенной. Он опустился в глубины и открыл тайну, что Бога славят не только высотах, но и в глубинах. И в глубинах вселенной можно узреть свет. В глубинах множество тюремных камер. Когда он проходил через эти камеры, двери открывались и узники выходили славить Бога.
Еще одним впечатляющим видением этого сеанса была фигура, идущая по широкой, красивой реке в глубокой и просторной долине. На водной глади медленно и плавно текущей реки цвели кувшинки. Долина была окружена очень высокими горами со множеством стекавших с них ручьев. Вдруг донесся голос: «Река жизни течет в уста Божьи». Ему очень хотелось быть в этой реке, и он не мог понять, шел ли он по реке или сам был рекой. Река текла, и по мере того, как она двигалась к устам Бога, толпы людей и стаи животных — все твари Божьи — спускались ручьями, вливаясь в основной поток реки жизни.
Когда сеанс подходил к концу, он снова осознал себя в той же комнате, где все начиналось, но продолжал ощущать, что его наполняют благоговение, смирение, покой, благость и радость. Он был твердо убежден, что пребывал с Богом в энергетическом центре вселенной. У него по прежнему оставалось отчетливое чувство, что вся жизнь едина, что река жизни в самом деле течет в уста Божьи, и что между людьми нет различий — будь то друзья или враги, черные или белые, мужчины или женщины, — все едины.

Празднование мистерии путешествия

Здесь человек ощущает глубокую связь с самым сокровенным ядром своей духовной сущности. Иллюзия индивидуального «я» (джива) угасает, и человек наслаждается воссоединением со своим божественным «Я» (Атман), которое также является Вселенским «Я» (Брахман), космическим источником всего бытия. Это прямой и непосредственный контакт с Запредельным Внутри, с Богом, или с тем, что Упанишады называют Тат твам аси («Ты есть То»). Это осознавание фундаментальной тождественности индивидуального сознания с творческим принципом Вселенной представляет одно из самых глубоких переживаний, доступных человеку. Духовное возрождение, переживаемое в БПМ-IV, может заново открывать врата к океаническому блаженству БПМ-I, и через него переживаем космическое единство.

Опыт БПМ-IV может сопровождаться чувством слияния со всем остальным миром, напоминая, таким образом, переживание единства, которое мы обсуждали в контексте БПМ-I. В этом состоянии, окружающая нас реальность обладает нуминозным качеством. Когда мы чувствуем единение со всем сущим, над всеми остальными интересами преобладает понимание ценности естественной красоты и простой, ничем не отягощенной жизни.

[Sopheeya1984]

Гроф. Космическая игра
Исследование рубежей человеческого сознания

[Sopheeya1984]

ЧАСТЬ И ЦЕЛОЕ

Новая связь между целым и его частями, которую открыла современная наука, была исследована и детально описана британским писателем и философом Артуром Кестлером. Для отражения того, что во Вселенной все одновременно является как целым, так и частью, Кестлер в своей книге "Янус", озаглавленной по имени двуликого римского бога, вводит термин hоlon. Корень этого слова, hol - указывает на полноту и целостность (от греч. holos - "целое"), а суффикс оn, как правило используемый в названиях элементарных частиц, обозначает часть, или составляющую. Переходя с одного уровня иерархической структуры на другой, холоны, подобно Янусу, проявляют свое двуличие и могут рассматриваться либо как целое, либо как части, в зависимости от того, откуда на них смотрят - "сверху" или "снизу". (Коеstler 1978). Дальнейшее творческое развитие понятия холопов предпринял недавно Кен Уилбер (Ken WilЬег 1995).
С точки зрения нашего обсуждения важно, что в холотропных состояниях все индивидуальные, а также социальные холоны имеют соответствующие субъективные состояния. Эти состояния дают нам возможность достоверно и убедительно пережить отождествление с любыми аспектами бытия, которые мы, находясь в обычном состоянии сознания, переживаем как нечто отдельное от нас.

Каждый, кто отделился от истока, жаждет вернуться к состоянию единства.
Руми

МНОГООБРАЗИЕ ПЕРЕЖИВАНИЙ ЕДИНСТВА

Еще один источник "пиковых переживаний" - это океан с его бушующими волнами и величавой тишиной глубин.

Важным аспектом этих состояний, как правило, является чувство утраты индивидуальных границ и слияние с различными сторонами окружающей среды.
на какой-то миг я почувствовал, что меня нет, что бренная жизнь покинула меня. Наступило состояние полной свободы! Я растворился в море, стал белыми парусами и летящими брызгами, красотой и ритмом, лунным светом, кораблем и высоким звездным небом! Не было ни прошлого, ни будущего - лишь ощущение покоя, гармонии и неистовой радости бытия. Я слился воедино с чем-то неизмеримо большим, чем моя собственная жизнь, или даже жизнь человечества - самой Жизнью! Или с самим Богом - если хочешь, можно и так сказать.

<...> И еще было в моей жизни несколько случаев, когда, купаясь в море далеко от берега или лежа в полном одиночестве на отмели, я испытывал такое же чувство. Я вдруг становился солнцем, раскаленным песком, прикрепившимися к скале зелеными водорослями, которые тихонько колеблет прибой. Это все равно что видение святого, который сподобился познать неземное блаженство. Как будто какая-то незримая рука снимает с твоих глаз пелену и ты видишь самую сущность вещей, а не их привычную внешнюю оболочку! На какой-то миг постигаешь сокровенные тайны бытия и сам приобщаешься к ним. Не какой-то миг тебе открывается смысл жизни!

ИММАНЕНТНОЕ И ТРАНСЦЕНДЕНТНОЕ БОЖЕСТВЕННОЕ

Подобные переживания обеспечивают весьма убедительное прозрение, что в материальном мире все границы иллюзорны и что вся Вселенная, какой мы ее знаем, как в пространственных, так и в духовных аспектах являет собой в сознании единую вязь событий. Становится совершенно ясно, что космос - это не обычная материальная реальность, но творение мыслящей космической энергии Вселенского Разума. Таким образом, эти переживания раскрывают перед нами "имманентное божественное", deus sive natura (Бог или Природа), или Бога, выраженного в феноменальном мире, а также показывают, что каждый из нас, в сущности, соизмерим и со всем творением в целом, и со всеми его частями.

КОСМИЧЕСКИЙ ТАНЕЦ

В бесконечных циклах творения, сохранения и разрушения Абсолютное Сознание преодолевает чувство однообразия и запредельной тоски. Временное отрицание и утрата его изначального состояния чередуются с эпизодами нового обнаружения и возрождения. Периоды агонии, муки и отчаяния сменяются эпизодами блаженства и экстатического восторга. Когда изначальное, недифференцированное сознание после временной утраты вновь обретает себя, оно переживается как восторг, изумление, свежесть и новизна. Существование агонии позволяет по-новому пережить экстаз, знание тьмы поддерживает правильное понимание света, а степень просветленности прямо пропорциональна глубине прежнего неведения. Вдобавок с каждым экскурсом в феноменальные миры, за которым следует возвращение, Вселенский Разум обогащается опытом различных ролей, участвующих в этом процессе. Конкретно выразив большую часть своего внутреннего потенциала, он увеличивает и углубляет познание самого себя.
Для такого понимания космического процесса необходимо допустить, что Вселенский Разум сознательно переживает все аспекты творения - как наблюдаемые объекты, так и субъективные состояния.

Глядя на реальность с перспективы Вселенского Разума, мы выходим за пределы всех противоположностей, переживаемых в обычном состоянии. Это справедливо для таких категорий, как дух-материя, постоянство-движение, добро-зло, мужское-женское, красота-уродство, мучение-экстаз. Что касается различия между субъектом и объектом, наблюдателем и наблюдаемым, переживающим и переживаемым, творцом и творением, то его в конечном итоге не существует. Все роли в космической драме исполняет один-единственный актер - Абсолютное Сознание. Именно эта простая и важнейшая истина бытия обнаружена в древнеиндийских упанишадах. В наше время она нашла прекрасное художественное выражение в стихотворении вьетнамского буддийского учителя Тхить Нят Ханя "Зовите меня моими истинными именами" ("Call Me By Me True Names").

Не говорите, что я завтра уйду, ибо и сегодня я все еще прихожу.
Глубже всмотритесь, ведь я прихожу каждый миг, чтобы почкою стать на весеннем побеге, крошечной птичкой с хрупкими крыльями и песнь свою спеть в новом гнезде, чтобы стать гусеницей в сердцевине цветка или драгоценностью, что таит себя в камне.
Я все еще прихожу, чтоб смеяться и плакать, чтоб испытывать страх и лелеять надежду, Ритм моего сердца - это смерть и рождение всего, что живет.
Я мушка-однодневка, возникающая из куколки на речной глади, и я же - птица, что с наступлением весны прилетает, чтобы съесть эту мушку.
Я лягушка, радостно плавающая в чистой воде пруда, и я же - уж, что съедает лягушку, бесшумно приблизившись к ней.
Я дитя Уганды - кожа да кости, мои ноги тонки, как побеги бамбука, и я же - торговец оружием, продающий Уганде то, что несет смерть.
Я двенадцатилетняя девочка в маленькой лодке, Над нею надругался морской пират - и она бросилась в пучину океана.
И я же - пират, и сердце мое все еще не способно понимать и любить.
Моя радость подобна весне, вместе с ней распускаются цветы на всех тропинках жизни.
Боль моя подобна реке слез, переполняющей все четыре океана.
Пожалуйста, зовите меня моими истинными именами - Тогда я смогу одновременно услышать свой плач и свой смех.
Тогда я смогу узреть, что мои боли и радости суть одно.
Пожалуйста, зовите меня моими истинными именами - Тогда я смогу пробудиться, и врата моего сердца, врата сострадания будут открыты всегда.

Катха-упанишада:
Как солнце, глаз всего мира, не омрачается изъянами, [существующими] вне глаза, так и единый атман во всех существах не омрачается изъяном мира, оставаясь вне их.

ДВА ЛИЦА БОГА

У этого переживания сат-чит-ананды, или Сущего-Сознания-Блаженства, есть обратная сторона - космический принцип, объемлющий весь отрицательный потенциал Божественного. Он являет собой перевернутое зеркальное отражение принципа сат-чит-ананды, или диаметральную противоположность его основополагающим качествам. Здесь стоит вспомнить одну из начальных сцен "Фауста" Гете, где Мефистофель представляется Фаусту: "Я отрицаю все - и в этом суть моя" ("Ich bin der Geist, dег verneint"). Если посмотреть на явления, которые мы считаем дурными или вредными, можно увидеть, что они распадаются на три разные категории, каждая из которых есть отрицание одного из основополагающих качеств сат-чит-ананды.
Первое из этих трех основополагающих качеств положительного Божественного - это сат, сущее или бесконечное бытие. Соответствующая ему категория зла связана с понятиями и переживаниями ограниченного существования, прекращения существования и несуществования. В ней наличествуют недолговечность, правящая в феноменальном мире, и неизбежная перспектива окончательного уничтожения всего сущего. Это подразумевает нашу собственную кончину, смерть всех живых организмов и окончательное разрушение Земли, Солнечной системы и вселенной. Здесь можно вспомнить о горести и печали Будды Гаутамы, когда он, выезжая из отцовского дворца на прогулки, столкнулся с болезнью, старостью и смертью. В нашей традиции христианское средневековье придумало много афоризмов, напоминающих народу об этом аспекте существования: "Прах к праху, и во прах возвратишься", "Помни о смерти", "Так проходит слава мира" или "Смерть неизбежна, неведом лишь час".
Второй важный аспект сат-чит-ананды - это чит, или безграничное сознание, мудрость и разум. Соответствующая категория зла связана с различными формами и уровнями ограниченного сознания и неведения. Она покрывает широкий спектр явлений - от вредоносных последствий невежества, неадекватной информации и неправильного понимания вопросов повседневной жизни до самообмана и основополагающего неведения, касающегося природы бытия на высоком метафизическом уровне (авидья). Этот тип неведения описан Буддой и другими духовными учителями как один из главных корней страдания. Форма знания, которая может проникнуть сквозь завесу этого неведения и привести к освобождению от страдания, на Востоке называется праджня-парамита или запредельная мудрость.
Третья категория явлений, переживаемых как вред или зло, включает элементы, представляющие отрицание третьего основополагающего качества сат-чит-ананды - элемента безграничного блаженства, или ананды. Переживания данной категории и их причины наиболее непосредственно, очевидно и наглядно отражают темную сторону, поскольку препятствуют переживанию блаженства бытия. Они объемлют целый спектр тяжких эмоций и неприятных физических ощущений, полностью противоположных божественному блаженству, таких, как физическая боль, тревога, стыд, чувство неполноценности, подавленность и вина.
Принцип зла, присущий творению, перевернутое зеркальное отражение сат-чит-ананды, может переживаться либо в чисто абстрактной форме, либо как более или менее конкретная манифестация. Одни люди описывают его как Космическую Тень, гигантское поле зловещей энергии, наделенной сознанием, разумом, разрушительным потенциалом и чудовищным стремлением к порождению хаоса, страданий и разрушений. Другие переживают вселенский принцип зла как исполинскую антропоморфную фигуру, символизирующую всепроникающее вселенское зло, или Бога Тьмы.

РАЗДЕЛЯЮЩАЯ СИЛА ЗЛА
Космическое Зло мешает отколовшимся единицам осознать их сущностную тождественность с этим источником, равно как и основополагающее единство друг с другом.
зло тесно связано с движущими силами, о которых я говорил ранее как о "космической перегородке", "экране" или "забвении". Поскольку божественную игру, т. е. космическую драму, невозможно представить себе без действующих лиц, без отдельных различающихся сущностей, то в творении мира, каким мы его знаем, существование зла совершенно необходимо. Эта концепция в основе своей согласуется с идеей, высказанной в трудах ряда христианских мистиков; согласно этой идее, падший ангел Люцифер (букв. - "Носитель Света") как представитель противоположностей рассматривался как своего рода демург. Люцифер увлекает человечество в фантастическое путешествие в мир материи. Подходя к этой проблеме с другой позиции, мы можем сказать, что зло и страдания в конечном итоге основываются на ложном представлении о реальности, в частности на вере живых существ в свое отдельное индивидуальное "я". Это прозрение составляет важную часть буддийской доктрины анатты (не-я).
Самым ярким примером, иллюстрирующим эту связь, является процесс психодуховныой смерти и возрождения, в котором переживания агонии, ужаса и уничтожения гневными божествами сменяются чувством воссоединения с духовным источником. Эта связь находит конкретное выражение в буддийских храмах Японии, например в прекрасном храме Тодайдзи в Наре, где человек, прежде чем войти внутрь и увидеть сияющее изображение Будды, должен миновать устрашающие фигуры гневных защитников.

[Sopheeya1984]

Средство против страха




Страх не помогает решить ситуацию. Страха нельзя избежать, но можно приучиться им не руководствоваться.
"Глаза боятся - руки делают" И хоть боятся не столько глаза, сколько "кишки", полное вверение
себя Богу, не только не лишает нас разума, но и позволяет действовать более разумно и эффективно даже в сложной-тревожной ситуации.

"Да будет воля Твоя!" - не пассивность и не бездействие, но оптимальное психическое состояние, лучшее расположение духа, чтобы лучшим образом ответить на опасность.

"Я + Бог" гораздо лучше чем, "Я - Бог".
Но страх, порабощая нас, именно влечет нас от Бога отключиться.
"Нетужки, тут мне надо самому что-то срочно предпринять. Я срочно должен взять дело в свои руки!"

Однажды Кришна совершал священнодействие: кушал. Вкушал прасад; а прасад Бога - молитвы верующих. Страх не помогает решить ситуацию. Страха нельзя избежать, но можно приучиться им не руководствоваться.
"Глаза боятся - руки делают" И хоть боятся не столько глаза, сколько "кишки", полное вверение
себя Богу, не только не лишает нас разума, но и позволяет действовать более разумно и эффективно даже в сложной-тревожной ситуации.

"Да будет воля Твоя!" - не пассивность и не бездействие, но оптимальное психическое состояние, лучшее расположение духа, чтобы лучшим образом ответить на опасность.

Радха благоговейно сидела рядом и млела, глядя на него. Ничто в мире не должно было прерывать его в такую минуту.
Вдруг Кришна резко вскочил и стремглав бросился к двери. Однако, добежав до двери, он вдруг остановился и спокойно вернулся к прерванному занятию.

"Что случилось?", - спросила пораженная Радха. "Я вдруг увидел, что странствующего монаха окружила толпа злобных подростков
(как тут не вспомнить пророка Елисея с внезапно появившимися медведицами)
и те стали швырять в него острые камни. Монах же, был так погружен в молитву, что лишь блаженно улыбался, не замечая грозящей ему опасности."
"Ну? И что же? Почему же ты тогда остановился??!"

"Видишь ли" - грустно ответил он - "не успел Я добежать до двери, как мой монах очнулся, решил, что он одинок и беспомощен, и что надо срочно брать дело в свои руки. Когда он нагнулся, чтобы поднять камень для своей защиты, мне пришлось вернуться. Раз он решил, что справиться сам, без Меня, - кто я такой, чтобы вмешиваться?"не успел Я добежать до двери, как мой монах очнулся, решил, что он одинок и беспомощен, и что надо срочно брать дело в свои руки. Когда он нагнулся, чтобы поднять камень для своей защиты, мне пришлось вернуться. Раз он решил, что справиться сам, без Меня, - кто я такой, чтобы вмешиваться?"






Св. Силуан: "Держи душу свою во аде и не отчаивайся "


/"Св. Маргарита в пасти дракона" (один из многочисленного семейства художников Гадди; все они принадлежали школе Джотто)/

[Sopheeya1984]

Спектр страхов, настигающих все больше и больше людей посреди благополучия и кажущейся внешней безопасности, весьма впечатляет: фобии, страх перед жизнью вообще или "страх в свободном полете", страхи, соотнесенные с телом или болезнями, боязнь кого-то подвести, с чем-то не справиться, социальные страхи, боязнь потерять самоконтроль, да еще и довольно распространенные "замаскированные" страхи, проявляющиеся в болезненной тяге к власти, влиянию, признанию и благосостоянию, в желании понравиться внутренне или внешне, в наркотической зависимости, алкоголизме, жестоком насилии.

К чему это все приведет?

Полностью - тут:
http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Psihol/keler/index.php

[Sopheeya1984]

Я не боюсь страха! Я дружески приветствую его, и внезапно он начинает мне помогать, активизируя противоположные силы, а они словно бы перерастают свою первичную задачу — сломить барьер страха — и принимаются стимулировать воображение и мысли.
Но откуда же взять дружелюбное отношение к страху?

Добровольное, «высшее» одиночество, обретение внутренней опоры — но не тюрьмы! — и есть подлинная альтернатива бегству в одиночество, диктуемому страхом

Страх — неотъемлемая принадлежность нашей жизни, естественная реакция на непосильные для нас впечатления, проблемы и требования. Враждебное отношение к нему, стремление во что бы то ни стало избежать его в конце концов вырабатывают ненависть к себе и к миру. Если мы не стараемся примириться со страхом, т. е. не ищем внутренний путь, который поможет нам продуктивно интегрировать его положительные стороны в планирование нашей жизни, то начинаем блуждать по кривым дорогам отрицания и вытеснения, асоциального поведения, одиночества, интеллектуального высокомерия и попадаемся на обманчивые рецепты борьбы с ним.
Как страх может послужить нам и, возможно, уже служит, только мы этого не замечаем? В самом ли деле он всего лишь досадная слабость, «враг души»?

В этой точке любой страх становится страхом растворения. Если нам, нашему «Я», не удается описанным образом вмешаться в дело и «собраться, сосредоточиться», т. е. найти убежище в самом себе, то в конце концов наступает паническая реакция, судорога страха как результат неудачной попытки совладать с ним. Но в итоге мы не собираемся, а забиваемся внутрь, запираемся в невыносимой тесноте. Для людей, всегда беспомощных перед стадией страха перед страхом, т. е. не умеющих сознательно отодвинуть внешний мир в момент колебания границы «Я», дело оборачивается трагедией — они оказываются во внутренней тюрьме.

Таким образом, бегству в недобровольное одиночество, обусловленному страхом, противостоит работа над «высшим» одиночеством, поиски опоры в самом себе. Замкнувшись в себе, мы со страхом не справимся, для этого необходимо отдалиться на безопасное расстояние и заново — с интересом и участием — организовать свое отношение к миру. Смелый человек отличается от боязливого, а тем паче от больного страхом вовсе не тем, что ему не бывает страшно, единственная разница в том, что одному удается интегрировать и преобразовать страх, а другому нет. Об этом мы еще поговорим, а позднее увидим, как это соотносится с детством. Главное — не пытаться «вытеснить, заглушить, перехитрить или отрицать страх», как пишет Фриц Риман, а искать возможности «сносить его и… может быть, извлекать из него пользу для своего развития». Для этого необходимо изучить его суть. Однако пока мы с ним враждуем, он будет сопротивляться подобным попыткам. Увы, этот закон психологии учитывается слишком редко.

Когда от страха человек отступает перед задачей, которая в контексте собственной его биографии выглядит актуальной, он начинает презирать себя. И презирает себя гораздо сильнее, чем если бы взялся за эту задачу, но при всем желании не одолел ее.
Презрение к себе есть недооценка собственных сил, а она в свою очередь – идеальная питательная почва для страха: человек полагается на себя все меньше и меньше и в конце концов может вообще перестать полагаться на себя во всем, что лежит за пределами «зоны безопасности» привычного.
Маслоу тоже пишет о связи между уклонением от нужной, с точки зрения самого человека, задачи и недооценкой собственных сил.

4. Резюме
В связи с вопросом о том, так ли уж плох страх, мы, с одной стороны, прояснили, как ущемляет человека «отказ» естественной «системы» страха, с другой же стороны, на примере «робких» людей показали высокую социальную ценность определенных форм боязливости. И вновь подчеркнули такое почти упущенное наукой явление, как преобразованный страх.

Как мы увидели, страх неизбежен для всех. На переходе из «дома», в прямом и переносном смысле, к неуютности чуждого, непривычного, к переменам, к новому началу непременно караулит двуликий страх: он может стать либо погибелью, либо полезным спутником, смотря как мы к нему отнесемся. Речь идет о «конфронтации с пространством нашей компетентности» (Хиклин) — лишь страх показывает нам его пределы. А знать свои пределы нужно, чтобы развиваться.
Тут мы подходим к вопросу о качестве жизни. Самые именитые психологи и психотерапевты солидарны в том, что истинное благополучие есть плод личного развития и самореализации, который не может вызреть без неудач, одиночества, сомнений и грусти. Однако всего этого мы страшимся. Мы знаем: выкладываясь в полную силу, мы рискуем. Этот риск, выраженный в страхе, в боязни, необходимо принять. Глубокие переживания невозможны без открытости и сближения. А с открытостью и сближением непосредственно связано изначальное переживание страха.

Мужество «веры» в современной формулировке Эриха Фромма — веры в то, что безоговорочное служение высоким целям придает смысл и сопряженным с ним разочарованиям и страданиям, есть большое достижение. Предварительная его ступень — мужественная готовность принять страх.
Но куда обратиться, с чего начать, чтобы обрести это мужество принять страх, которое может перерасти в мужество веры (не в наивно-религиозном, а в «идеалистическом» смысле, недаром Штайнер именует его энтузиазмом познания)? Чтобы приблизиться к ответу, мы воспользовались понятием Маслоу «внутренняя совесть»: прислушаться к собственному жизненному «призванию» (Маслоу); вновь обрести способность чувствовать свою неправоту к самим себе. Поиски утраченной связи с судьбоносной мудростью, которая прежде виделась людям в образе ангела, указует путь к высшему одиночеству, к обретению опоры в самом себе, кардинальной противоположности эгоизма и единственной предпосылке формирования спокойного отношения к страху. И этого можно достичь.

Мы боимся страха, теперь это вполне ясно. Так вырисовывается существенный аспект страха: когда его нет, он слишком далек, чтоб быть понятным, т. е. доступным, и мы всячески избегаем как-то менять ситуацию. Ведь включить его в сферу понимания — значит подвергнуться ему. А когда он овладевает нами, невозможно соблюсти дистанцию, позволяющую судить о нем. Наши мысли, чувства, действия подчинены страху, мобилизованы на защиту от него. Теперь он слишком близок, чтоб быть понятным!
Мы знаем, что он с нами творит, но не знаем, откуда он, из каких сил соткан, где живет и что делает, пока не обременяет нашу сознательную душевную жизнь. Ведь едва ли можно допустить, что в момент своего появления страх всякий раз создается заново, а значит, должен где-то подспудно присутствовать постоянно. Андре Мальро принадлежит такая фраза: «Страх можно обнаружить в себе всегда. Нужно лишь поискать поглубже».

«С прекращением деятельности внешних чувств в человеке немедля пробуждается творческое начало», — говорил Рудольф Штайнер.

В другом месте Штайнер описывает, что же здесь подразумевается: «удивительно наблюдать», как дети «во сне прямо-таки летят навстречу своим ангелам, как общаются с ними во время сна».

Итак, бодрствование сопряжено со страхом, отнимающим силы и «подавляющим». Во сне же действует творческое начало, откуда детская душа черпает «силу и крепость» (Штайнер) для грядущего дня. Здесь истоки той силы, которую мы зовем мужеством.

Ясное, бодрствующее сознание учится у сонного справляться со страхом.

Сознательно или нет, но, бодрствуя, мы переживаем себя отделенными от духовного мира. И чем дольше мы бодрствуем, тем больше чувствуем себя существами страдательными, беззащитными и обнаженными. Во сне же нам, очевидно, сообщается утешительный опыт, что наше пребывание в мире имеет смысл и цель. Сон укрепляет нашу волю и способность выражать себя, т. е. ободряет, а в то же время вновь и вновь учит нас сохранять себя под натиском чувственного мира. Умеренная дистанция, вера в собственный разум, активность — вот главное, что дает нам здоровый сон.

«Обнаруживается удивительный факт, что, по сути, вся жизнь есть процесс освобождения от страха» (Глёклер). В самом начале пребывание в мире абсолютно непостижимо.

можно сказать так: мы постоянно носим с собой сон, ибо наше тело всегда при нас. В обычной жизни отдельные части нашего существа, не подверженные особым переменам в зависимости от времени суток, спят всегда. Такая непрерывность в прерывном ритме сна и бодрствования воспринимается чувством жизни как чувство телесное, чувство самовосприятия.

Описание процесса страха показало, что в нем следует различать три стадии: появление страха, его экспансию и стадию зажима. Вторая стадия — экспансия страха, или страх перед страхом, — играет ключевую роль. Если в этот миг удастся сосредоточиться и отстраниться от внешнего мира, чтобы направить волю на некую цель, мы усмиряем страх. Если нет, то попытка совладать со страхом срывается и наступает зажим.

Все это говорит о том, что по сути своей страх — состояние чрезмерного бодрствования и сверхвпечатлительности, и мы подробно остановились на этом, рассмотрев раннее развитие ребенка. За любой формой страха стоит избыточная восприимчивость и обращенность к миру, если угодно, избыток «сил симпатии». Противоположный полюс — сон как состояние полного отсутствия страха. Ночью мы восполняем жизненное мужество, в течение же дня вновь усиливается страх. Попыток ответить на вопрос, почему, собственно, человек нуждается в сне, немало, но практически игнорируется именно такой ответ: чтобы не сойти с ума от страха!

Итак, умение обращаться со страхом в значительной степени зависит от того, что в состоянии бодрствования мы частью своего существа сохраняем близость к сфере сна, связь с нею, или, по нашему образному выражению, со свойствами, перенимаемыми бодрствующим сознанием у сонного. Последнее связано с такими качествами, как собранность, непрерывность (преемственность), дистанция, внутренний комфорт и ритмичная размеренность; первое — с вещами прямо противоположными: открытостью, возбуждением, прерывностью, снятием дистанции, чувствительностью, болью.

Поэтому, если мыслить практически и прямо, то в педагогике, терапии и самопомощи непосредственно важно все, что, как мы только что сказали, относится к сфере сна:
а) развитие внутренней собранности;
б) непрерывность и ритмичность в жизни; терпеливая выработка способности внутреннего восприятия непрерывности собственной биографии (биографическая работа);
в) упражнения по развитию восприятия и организованности для выработки беспристрастного суждения на основе чистого наблюдения;
г) соответствующие методы для создания позитивных («комфортных») телесных ощущений;
д) особое внимание к сну, т. е. к правильной подготовке к нему и организации первого часа после пробуждения.


Рассматривая свойства, перенимаемые бодрствующим сознанием у сонного, мы подошли к вопросу о том, какие компоненты нашего существа спят (должны спать), даже когда мы бодрствуем, обеспечивая непрерывность в смене дня и ночи.

Кроме того, они обеспечивают для бодрствующего сознания необходимую опору в таких близких к сфере сна (обретаемых во сне) качествах, как терпение, рассудительность, осмотрительность, спокойствие, вера в себя и т. д. В состоянии страха нарушается и пространственно-временной континуум (ориентация, координация, перспектива, целеустремленность), и все то, что связано с внутренней собранностью, сосредоточенностью и уверенностью суждения. Развитие телесных чувств у ребенка или их адекватная доработка у взрослых относятся к обязательным мерам профилактики или лечения состояний страха, причем, повторим еще раз, особого внимания заслуживают осязание и чувство жизни.


Для развития чувства жизни рекомендуется тепло, например прогревающие ванны с последующим растиранием тела махровым полотенцем и втиранием масел, ритмический массаж, теплые компрессы по вечерам.

Вкусовые ощущения тесно связаны с чувством жизни. Поэтому в придачу к упомянутым выше осязательным упражнениям мы рекомендуем пациентам — подросткам и взрослым — концентративно-медитативные вкусовые упражнения. Кроме того, на чувстве жизни благотворно сказывается все, что связано с ритмизацией. Если чувство жизни связано с вкусовыми ощущениями, то осязание имеет особую связь со зрением.
можно давать пациентам и такое задание: каждый день в одно и то же время прогуливаться по одному и тому же маршруту, запоминая что-либо из увиденного в небе, на деревьях, на земле и т. д. Это служит не только продолжением осязательных упражнений на более высоком уровне, но и побуждает заново открыть преимущества «объективного», самоотверженного интереса к миру.

Просто ради полноты картины отметим, что в духовнонаучной литературе описана масса упражнений на внутреннюю концентрацию и просветление. В связи со страхом особое внимание стоит уделить упражнениям, развивающим мышление и наблюдательность.

Вопрос об «организации сна» требует индивидуального подхода. Однако не скрою, что наряду с прочими, зачастую весьма важными вещами —— решающую роль, по моему мнению и опыту, играет религиозный аспект, молитва: сознательное и прямое обращение к высшей инстанции, управляющей судьбой.

[Sopheeya1984]

"Лицом к лицу со страхом" - Томас Троуб

[Sopheeya1984]

Владимир Львович Леви Приручение страха

[Sopheeya1984]

Лицом к лицу со страхом. Путеводитель на пути к близости
Томас Троуб (Кришнананда)